И, возможно, я ошибалась, но страх за Волошина был уже настолько сильным, что я не могла отогнать эту мысль.
Поэтому, когда спустя два часа в доме появился Артур, я сразу спросила:
— Как там Волошин? Всё в порядке?
Артур выглядел спокойным, но в его глазах промелькнуло что-то, что заставило меня насторожиться. Он почти без тени сомнения ответил:
— Не переживай, у него всё прекрасно.
Его уверенность немного успокоила меня, но от этого становилось только сложнее понять, что на самом деле происходит. Почему Романовский так себя вел? Почему он уехал, не сказав ни слова?
Мы с Артуром просидели до поздней ночи перед телеком, смотря разные сериалы, а когда вернулся Марк, я уже почти спала на диване. Не заметила, как ушел Артур.
Романовский бережно, словно дорогую фарфоровую куклу, отнес меня в спалью. Мне не хотелось притворяться, поэтому я открыла глаза, пока он поднимался со мной по лестнице, и сама начала разговор.
— Что он хотел от тебя?
Не выражая никаких странных эмоций, Марк ответил:
— Обсудить бизнес-стратегию совместного сотрудничества.
Хм. Вот как сейчас обсуждают бизнес-стратегии… Классно.
Марк не стал укладывать меня в кровать, а сел в кресло, развернув лицом к себе. В комнате был выключен свет, но луна светила так ярко, что я видела, как он внимательно изучает мое лицо.
— И что же еще ты от меня скрываешь, будущая жена?
Романовский рукой поправил выбившиеся пряди волос за ухо и указательным пальцем провел по щеке, а затем и по губам. От этого жеста не исходило ничего страшного, просто складывалось ощущение будто он ломает голову, чтобы разгадать мои мысли. Также, как и я, пытаясь разгадать его.
— Виктор мне рассказал про ваш разговор, — добавил Марк уже более стальным тоном и пальцами коснулся шеи. Мне стало не по себе. Это уже казалось опасным.
Блин. А Волошин сказал, что он отец Марка?
Мне вообще ничего не хотелось отвечать и как-то закапывать себя в этом разговоре. Я положила обе руки ему на плечи и приблизилась губами к его щеке.
Поцелуй, другой, третий… Романовский не останавливал меня, но потому, как он начал тихонечко хихикать, я поняла, что этот финт не пройдет.
— Колесникова, я буду трахать тебя всю оставшуюся жизнь, но сейчас я хочу услышать, какого хрена ты мне не рассказала настоящую суть разговора с Волошиным. — Ладонь легла мне на шею, а другой рукой он немного сжал пальцы на талии.
Вот черт. Не прокатило.
Лучше бы он убил этого Волошина и наша тайна умерла вместе с ним. Бррр.
Интересно, а Виктор ему рассказал, что я жаловалась на эти отношения?
— Это было так давно, я уже не помню о чем мы говорили.
Не была уверена в том, что именно сказал ему Виктор, поэтому постаралась ответить максимально расплывчато. Марк хрипло засмеялся и, улыбаясь, поцеловал мои губы. Может быть, удастся все обратить в шутку?
— Вике нужно попить витамины для памяти. Кстати, ты закончила курс лечения?
Эм. Кажется, последнюю неделю я часто забивала на лекарства. Упс.
— Еще неделя.
Марк погладил меня по волосам, спине. Такой нежный заботливый жест. Интересно, что он получит, когда выиграет эту игру?
— Пойдешь со мной в душ?
Нет.
Я даже старалась не дышать. За последнюю неделю ночной секс меня измотал, хотя тело предательски жаждало его касаний каждый раз, отзываясь бабочками внизу живота и дофаминами, поступающими в мозг.
Я ничего не ответила, при этом, Романовский аккуратно приподнял меня за талию и медленно опустил на свой пах, а затем повторил это движение. Его член даже через брюки казался огромным и твердым, готовым оказаться во мне. Я поерзала, желая отстраниться от Марка, руками уперлась в его грудь, почувствовав напряженные мышцы под пальчиками. Ну почему этому мужчине досталось идеальное тело и наивысшие навыки соблазнения меня, но такой скверный характер?!
— Вика, хочу в тебя…
Марк одной рукой пробрался под футболку и сразу расстегнул застежку бюстгальтера.
Задирая футболку вверх и прикасаясь пальцами к соскам, сносил всю мою броню. Убивал сопротивления еще в голове. Перед ним невозможно устоять.
— Поцелуй меня, Вика. Сделай так чтобы мне понравилось.
Я содрогнулась от напряжения, скопившегося в мышцах. Он приказал мне сделать то, что я сама хотела. Почувствовать его вкус на своих губах.
Хотя было темно, но мне казалось, что глаза Романовского освещали все блеском.
Я положила руки на его легкую щетину и едва прикоснулась губами к его губам. Невесомо, только легкое касание. Он выдыхал воздух через рот и покачивал меня на себе за ягодицы. Мне не нужно было проверять, я знала, что уже вся мокрая.
— Ммм, детка, это не поцелуй.
Марк сорвался и впился своими губами в мои, кусая и глубоко просовывая в мой рот язык. Напряжение в животе только усилилось и хотелось избавиться от одежды, хотелось почувствовать этот вихрь в себе. Романовский не давал даже сделать вход, жестко удерживая за волосы зубами покусывал мои губы. А потом он спустился на шею, оставляя там свои отметины.
Мне казалось, что это бесконечная пытка, от которой низ живота уже сводило. Я немного привстала с него, чтобы изменить положение, вообще хотелось свести ноги от всех этих ощущений. Но Марк быстро вернул меня обратно, вбивая сквозь слои одежды в свой член.
— Блять. Снимай это нахрен!
Резкими движениями он поднял меня и стянул штаны вместе с трусиками.
— Марк…
Я пискнула, когда он вернул меня обратно, на колени. Моя футболка полетела на пол следом.
— Вот так лучше. Моя любимая хранительница чужих секретов.
Я поняла о чем он. Чертов Волошин!
Романовский коснулся пальцами моего лона, за секунду заставляя потерять нить мыслей, и довольно зарычал. А меня прошибло током от его действий, я выгнулась и простонала его имя, а потом еще и еще, когда она вогнал пальцы в меня и начал двигать ими внутри.
Это были чертовы мгновения дикого удовольствия, хотелось сгореть от стыда и продолжать этот ад одновременно. Но у Романовского были другие планы. Расстегнув ремень, он достал возбужденный член.
— Давай, Вика. Сделай всё сама. — Хоть мне дико хотелось почувствовать его в себе, но сама я не умела, боялась. — Продолжишь ломаться, и я тебя выебу до звёзд.
Жар между ног только усилился, прикусив нижнюю губу, я осторожно направила рукой его член в себя. Его было одновременно мало и много. Я постепенно заполняла себя им, и, казалось, что уже была заполнена до краев, поэтому остановилась. Руки сами скользнули ему под рубашку на стальной пресс.
— Двигайся, малышка, прорычал Романовский мне на ухо, и больно сжал талию.
Я начала двигаться так, чтобы максимально доставлять себе удовольствие, в нужном мне темпе. Вот только не ожидала, что Марк будет играть нечестно. Он коснулся пальцами моего клитора и стал надавливать, вызывая судороги в теле. Стало безумно мокро, жарко, невыносимо сладко. Оргазм уже подступал, но Марк решил меня добить, когда переложил обе руки на мои ягодицы и стал контролировать весь процесс сам. Я поняла, что его член был далеко не весь во мне, когда он стал насаживать глубже, заставляя чувствовать легкую боль от его размера. Мне хватило несколько глубоких толчков, чтобы кончить, безрассудно вцепившись пальцами в ворот его рубашки, лежа его груди. Марк сбавил темп, давая пережить мне этот оргазм с его членом внутри.
— Хорошая девочка. А теперь встань на колени и возьми в рот.
Из-за шума в ушах после оргазм, смысл фразы до меня дошел не сразу.
Он гладил меня по голой спине и волосам, как будто в его просьбе не было ничего такого… Извращенец.
— Ладно, — прошептала и сама удивилась своему ответу. Я ведь не хотела больше пробовать этот вид секса, но в тот момент — полностью была во власти Романовского. Я доверилась ему.
Пересев на колени, я коснулась рукой все еще твердого горячего члена. Он был в сперме, и мне предстояло это взять в рот?
— Не тяни.
