Едва лишь Льюис заметил, что по ее телу пробежала дрожь, он ввел скользкую головку члена во влагалище. Стенки его стали сжимать головку, доставляя Льюису особое удовольствие.
— Это было прекрасно, — сказала с блаженной улыбкой Харриет, придя в себя.
— Сейчас будет еще лучше, — пообещал он и начал медленно работать торсом.
Харриет закрыла глаза, погружаясь в нирвану.
Движения Льюиса были неторопливы и размеренны. Харриет чувствовала, как вся ее промежность тает и наполняется нектаром. Приятные ощущения нарастали. Ее груди набухли, в клиторе возникла дрожь. Льюис ускорил темп телодвижений, проникая в лоно все глубже и глубже. Харриет выпятила груди, он понял ее просьбу и стал тереть пальцами сосок левой груди, усиливая ее ощущения.
Все ее тело охватил огонь страсти, она начала повизгивать от наслаждения и работать бедрами в одном темпе с ним. Льюис утратил самообладание и стал вгонять в нее фаллос грубо и бесцеремонно. Этого ей и недоставало. Она за дрожала, пронзенная молнией сладострастия, по телу рассыпались горячие искры. Льюис сжал ее правую грудь. Она завизжала. В следующий момент нараставшее напряжение достигло своего пика и вылилось в потрясающее блаженство. И вновь сладостная дрожь пробежала по всему ее разгоряченному телу.
— Теперь моя очередь, — низким голосом сказал Льюис и перешел в галоп. Его фаллос заполнил все влагалище и достиг дна ее лона. Он рычал и дрожал до тех пор, пока наконец не обрел желанного облегчения. Все напряжение минувших дней вышло из него вместе с потоком семени.
Несколько позже, когда они уже лежали рядом совершенно счастливые и удовлетворенные, Харриет прижалась к Льюису и призналась:
— Мне бы хотелось, чтобы все это никогда не кончалось.
— Можно сделать так, что ты будешь постоянно испытывать оргазм.
— Это как же? — оживилась она.
— Вставим тебе во влагалище специальные вибрирующие шарики, и ты сможешь получать удовольствие на глазах у окружающих в течение всего дня. Но знать об этом будем только мы одни.
Сердце ее затрепетало. Она сразу же согласилась, живо представив, как будет испытывать блаженство на глазах у ничего не подозревающих Нелл, Эллы и Эдмунда.
— Эдмунд сказал, что он хочет о чем-то со мной поговорить, — сказал Льюис. — Я предполагаю, что он вынашивает идею какой-то новой забавы для всех нас. Так и должно было случиться под конец всей этой затянувшейся истории.
— Мне он, однако, ничего не сказал, — заметила Харриет.
— Он понимает, что сначала ему нужно заручиться моим согласием, — сказал Льюис. — Если я его дам, ты готова принять участие в новом развлечении?
— Да, — твердо сказала она, забыв обо всем, что только что произошло между ними. — Я должна знать точно, насколько низко я способна упасть.
— И тебя не остановит даже участие в игре всех остальных?
— Ты хочешь услышать мой отказ? Хочешь, чтобы я вы шла из игры уже сейчас? — подумав, спросила она.
Он покачал головой:
— Я хочу, чтобы ты не обманывала самое себя!
— Я боюсь потерять тебя, Льюис. Но ведь этого не случится, верно?
— Помнится, когда-то ты мне говорила, что если такое и произойдет, то виноват в этом буду я, — сказал он.
— Да, я все помню. Но я была не права. Теперь я поняла, что ты ни к чему меня не принуждал, а все, что я делала, доставляло мне удовольствие. Но я не хочу, чтобы Эдмунд занимал в моей жизни более значительное место. Пусть он лучше остается тем, кем является сейчас.
— Жизнь все расставит по местам, не нужно торопить события, — сказал Льюис. — Предлагаю прекратить пока этот разговор. Если желаешь, я сейчас же вставлю шарики в твое влагалище.
Харриет согласно кивнула, и Льюис, подложив ей под ягодицы подушку, встал и пошел за любовными шариками. Он смазал их специальным гелем и ввел два, соединенных шнуром, в ее лоно. Затем он помассировал промежность ладонью. На лице Харриет засияла блаженная улыбка: она почувствовала, как изнутри ее словно бы распирает. Мускулы стенок влагалища сжали чужеродные предметы, и они начали перекатываться, раздражая нервные окончания. Вскоре возникло сладостное томление, предвещающее неминуемый оргазм. Глаза Харриет подернулись поволокой.
— Нет, дорогая! — рассмеялся Льюис. — И не проси! Пусть эту работу за меня выполняют теперь шары. Вставай! Давай переоденемся и спустимся в гостиную. Или пойдем поиграем в бадминтон на лужайке. Уверен, тебе это понравится.
Не без труда им удалось уговорить Эдмунда и Эллу поиграть с ними в бадминтон. Харриет уже отупела от ощущения близости оргазма. У нее все плыло перед глазами. Шарики постоянно перекатывались внутри ее и раздражали нервные окончания. Эдмунд выразил желание играть в паре с Харриет, а Льюису предложил взять в напарники Эллу.
Льюис подавал первым. Он ударил по волану с такой силой сверху вниз, что Харриет пришлось нагнуться, чтобы отбить его. Любовные шарики сдвинулись, и тупая боль пронзила не только лобок, но и бедра. Она покраснела и, выпрямившись, потянулась, чтобы отбить волан, высоко пущенный ударом Эллы. Шарики снова переместились, на сей раз током пронзило клитор. Мускулы влагалища сжались, по телу пробежала судорога оргазма, по бедрам потек сок. По волану она, конечно, ракеткой даже не попала, но густо покраснела.
— Как ты могла пропустить такой простой удар? — удивился Эдмунд.
— Извини, я давно не тренировалась, — ответила она.
Заметив у нее над верхней губой капельки пота, а на щеках — румянец, Эдмунд с удивлением отметил, что даже бадминтон действует на такую сексуальную женщину, как она, возбуждающе. У него слегка заломило в мошонке.
В ходе игры Харриет испытала еще несколько оргазмов, колени ее дрожали, почва ходила под ногами. Когда они уходили с площадки, Эдмунд раздраженно обронил:
— Никогда не видел столь небрежной игры.
— Я не смогла сосредоточиться, — призналась Харриет.
— Может быть, тебе недостает меня? — шепотом спросил он.
Харриет кивнула. Ей действительно его не хватало, но любовные шарики отвлекали ее даже от мыслей о его ласках.
Льюис выдумывал все новые и новые развлечения, которые поддерживали Харриет в состоянии сексуального возбуждения. Они катались на пони верхом, и она кончила несколько раз подряд. Потом плавали в бассейне, и это тоже обострило ее ощущения и вызвало оргазм.
В конце концов она утратила счет количеству испытанных оргазмов. Но обнаружила, что потребность в них не убывает, а только растет. Эти тихие сладкие мгновения блаженства незаметно пробуждали в ней желание почувствовать наконец настоящий, глубокий оргазм, который потряс бы ее с головы до ног, лишил бы ее сил и положил конец этому мучительному состоянию неопределенности.
