— Отличное место для отдыха, — авторитетно сказала ей сидевшая рядом в кресле женщина, разглядывая рекламные проспекты курортов Крита.
— Прекрасное, — согласилась Анна. — Только я еду работать.
— Работать? Повезло вам. Это куда лучше, чем работа в офисе.
Анна кивнула. Она бы даже сказала, что это куда лучше, чем любая работа в Англии.
— У вас там есть друг? — полюбопытствовала соседка.
— Нет. Но есть кое-кто на примете.
— Греческий бог?
— Именно.
Но когда самолет кружил над Гераклионом, ожидая разрешения на посадку, Анна стала заметно нервничать. Что, если она променяла шило на мыло? И это будет только еще одна боль, еще одно разочарование? Доктор Силлери сказал, что все скучают, но может, он просто так выразился...
Ее начало потихоньку колотить, когда она стояла в длинной очереди пассажиров, чтобы забрать из багажа свою наскоро собранную сумку. В аэропорту было полно людей — и улетающих и прилетевших, но тщетно Анна вглядывалась в толпу. Ее никто не встречал.
Вскоре аэропорт опустел. В зале ожидания остались только Анна и уборщик, устало сметавший мусор.
Анна уже хотела спросить его, как ей нанять такси, когда двери в зал открылись.
Она медленно, словно героиня кинофильма, повернулась. Запах знакомого одеколона уже подсказал ей, кто вошел. Вангелис стоял в дверях, как мираж, и Анна, подхватив сумку, медленно пошла к нему. Ей все казалось, что он может раствориться в воздухе и она опять останется одна, наедине с пустым аэропортом и ночью. Но Вангелис не исчез, а протянул руки ей навстречу. Анна бросила сумку и, подбежав несколько последних шагов, упала в его объятия.
— Я думала, что навсегда тебя потеряла, — прошептала она.
Вангелис не ответил. Он целовал ее нежно, страстно, прогоняя последние воспоминания о былой жизни в сером Лондоне. Они бы так и целовались всю ночь, но прибыл очередной рейс и в аэропорту снова забурлила толпа туристов.
Вангелис подхватил сумку Анны и, обнимая, повел к машине.
Всю дорогу к вилле Вангелис гнал, как сумасшедший. Когда они приехали, у Анны сразу потеплело на душе при виде знакомого дома. В окнах уютно горел свет, а в саду стоял одурманивающий запах цветов, тех самых, которыми она восхищалась в свое первое утро на Крите.
— Миранда! Уильям! — крикнула она, когда Вангелис открыл дверь и пропустил ее в дом.
— Их нет, — сказал Вангелис. — Они решили, что мы захотим немного побыть вдвоем.
Анна смущенно улыбнулась и чуть покраснела. Они знали. Все знали, что она чувствует к Вангелису, кроме нее самой. Понадобилось слетать в Лондон и понять, что она потеряла его навсегда, чтобы осознать, что влюбилась.
— Ты же хочешь побыть со мной вдвоем? — неуверенно спросил он.
Анна рассмеялась:
— Конечно, хочу.
Они пошли в ее спальню и остановились у широкой кровати. Вся ее помада, которую Анна так старательно наносила перед посадкой в надежде увидеть его, очень быстро стерлась от поцелуев. Потом Вангелис начал целовать ее шею, затем шоколадные от загара плечи, ямочку между шеей и грудью... Руки Анны в это время скользили по его божественно красивому телу, нащупывая мускулы под легкой рубашкой, забрались в курчавые волосы на голове, прошлись по небольшой щетине на щеках.
Теплый, очень приятный запах его загорелой кожи наполнял ее легкие до самых краев. А вскоре она ощутила запах ее собственных духов, выделяющихся на разогревающемся от возбуждения теле. Но вдруг, непонятно почему, Анна почувствовала, как на нее накатываются слезы.
Она пыталась задержать их, пока расстегивала ему рубашку, однако глаза ее наполнились слезами, и она так и стянула ее через его голову застегнутой.
Его руки скользнули под ее легкую юбку, где он нащупал край ее стрингов и стянул их с нее. Анна прильнула к его плечу, а он немного толкнул ее назад, укладывая на кровать. Она застонала, когда его пальцы коснулись самого сокровенного места. Он начал слегка массировать его.
Слезы все еще катились по щекам Анны. Вангелис почувствовал их на ее губах, которые стали от этого солеными.
— Что такое? — прошептал он. — Ты чем-то расстроена?
Анна отрицательно замотала головой и крепко обняла его. Она совершенно не была расстроена.
Они сплели пальцы рук, двигаясь вместе к вершине удовольствия. И какой же сладкой должна стать эта минута. Анна чувствовала, как энергия собирается в ней, словно волна, которая вот-вот вырвется наружу. Она задрожала всем телом от предвкушения.
— Я люблю тебя, — прошептал он, и это было последней каплей. Слезы и оргазм — все вместе захлестнуло Анну. Она была до краев полна желанием, любовью и легко освобождалась от накопившегося в ней напряжения.
Теперь она не чувствовала за собой никакой вины, и поэтому оргазм был совершенно иной. Она понимала, что наконец находится там, где хочет быть, и с тем, с кем хочет быть...
Под утро, лежа в постели, Анна слушала рокот накатывавшихся на берег волн. Рядом спал Вангелис, и его дыхание как будто перекликалось с шумом волн. В свете луны, пробивающейся сквозь невесомые занавески, его лицо было словно у мраморной статуи. Как же она сразу не заметила, что он так красив? То есть она заметила, но только сейчас по-настоящему оценила его красоту. Он лежал рядом с ней обнаженный и такой уязвимый. И все преграды, которые были между ними, наконец остались позади.
Он действительно любит ее, и с ним не будет тех игр, в которые они играли с Джастином. Не будет притворства, что тебе все равно, когда тебе совсем не все равно. Не надо будет делать вид, что ты счастлива от торопливого секса в офисе... Она вдруг поняла, что рядом с ней мужчина, для которого она — это весь мир. Которому в ней нравится все. И который не будет недовольно морщиться при виде ее грязных ногтей после работы.
Анна даже расхохоталась при этой мысли. Ей вдруг стало удивительно легко и радостно.
Рядом зашевелился Вангелис и сел на кровати, удивленно поглядев на Анну спросонья.
— Что такое? Что случилось?
— Ничего, — успокоила его Анна. — Ровным счетом ничего. Знаешь, я тут подумала, что если останусь, то мне нужно будет выучить по-гречески слова «я люблю тебя».
