— У тебя ничего с ней не выйдет, малыш.
Я в курсе. Я не знаю, как быть таким, чтобы не разочаровать ее. А главное, не понимаю, почему должен этого хотеть. Моя жизнь до сих пор меня устраивала, какая есть. А Валя в ней — экзотическое наваждение, которое я в состоянии только портить да откупаться бабками за боль, которую буду неизбежно причинять. Я должен стать абсолютно другим, чтобы этого не случалось. Измениться. А нельзя вынуждать себя меняться ради кого-то, иначе ты возненавидишь того, ради кого себя ломаешь.
— Я спросил — сколько тебе нужно? — тряхнув головой, переспросил я у Веры.
Вера назвала сумму, удивив меня на этот раз аппетитами.
— Послушай, Егорушка, ну я же не становлюсь моложе! — занервничала она под моим изумленным взглядом. — Нужно уже где-то осесть, обзавестись своим гнездышком.
— Серьезно?! — мои брови окончательно полезли на лоб. — И это ты мне говоришь? Ты?!
Вера, что буквально проповедовала мне какой бесполезный балласт и тормозящий якорь все эти имущественные примитивные корни говорит мне о том, что желает пустить их где-то?
— Почему ты так реагируешь? Любой адекватный человек должен позаботиться о своем будущем. Я вот, наконец, подыскала милую небольшую виллу в Испании и хотела бы осесть там.
— Названной тобой суммы не хватит даже на весьма скромную виллу там. — посмотрел я на некогда любимую женщину прямо и она ответила таким же прямым взглядом, четко говорящим, что я не единственный, кто оплатит это ее гнездышко. — Так вот почему ты зимой в России. Слушай, я понимаю, что бестактен, но жить за что-то в Испании тоже надо. Так какие планы на этот счёт?
Да уж, утро многих вещей впервые вышло у меня. Например подобных прямых вопросов.
— Там чудное место, горы, море, замечательный климат. Ты мог бы навещать меня и гостить время от времени.
И умолчим, что не только я, но и другие “вкладчики”.
— К тому же, вилла не такая уж и крошечная. Я буду приглашать в гости некоторых моих знакомых, что смогут не только отдохнуть в прекрасном месте, но и проводить время с пользой и полным удовольствием.
Ну охренеть. Милое гнёздышко будет по сути эдаким домом терпимости.
— И эти знакомые естественно будут делиться с тобой этой пользой. — пробормотал себе под нос.
— Что, прости?
Ничего. Кто я такой, чтобы кривиться и осуждать.
— Я сейчас вложил почти все средства в реставрационный проект и под застройку жилого большого комплекса. — сказал, наблюдая, как стремительно скучнеет лицо Веры. — Но я посмотрю, что смогу сделать и свяжусь с тобой.
Повернулся и пошел к двери.
— Ты что, действительно вот так и уйдешь, Егорушка?
Именно так и уйду, причем не только от тебя.
— Удачи в новой жизни, Вера.
Пешком пошел по лестнице, остановился у дверей нашего с Валей номера, но так и не вошёл. Если сейчас увижу ее, прикоснулась, то пошлю всю совесть и порядочность к хренам. Потому что захочу эгоистично продолжить все как есть. Я и так этого до зубовного скрежета хочу. Мне ведь хорошо с ней. Хорошо, как никогда и ни с кем до сих пор. И я адски хочу все так и оставить. И если войду, обниму, поцелую, то так и сделаю. Не отпущу. Но я такой, какой есть. Жестокая, сластолюбивая, эгоистичная сволочь, что будет делать нежной певчей птице больно. Либо лгать, чтобы скрывать свою испоганенную суть. Но ложь — это всегда временное средство, да и почувствует ее Валя.
Так что, я в кои-то веки сделаю что-то не только ради себя. Уйду молча и некрасиво. Пусть Валя узнает, какое я дерьмо под той блестящей обёрткой, которой я ее заманил. Надеюсь это станет для нее пожизненной прививкой от того, чтобы вестись на подобных мне.
Глава 23
Валя
Два месяца спустя
— Валентина, могу я отнять несколько минут вашего времени? — заступил мне дорогу светловолосый крепкий парень в дорогом костюме, сверкнув открытой белозубой улыбкой, которую вполне можно было бы назвать обаятельной. Если бы я ещё сохранила способность поддаваться мужскому обаянию.
Женька Воронова, с которой мы как раз возвращались с обеда из кафешки неподалеку, встала за моей спиной справа и настойчиво ткнула меня в поясницу пальцем. Ее уже почти муж, Мишка Сойкин молча встал слева, воззрившись на незнакомца с любопытством.
— Мы знакомы? — нахмурились я, незаметно оттолкнув руку Жени в ответ.
— Ещё нет, но я очень надеюсь на знакомство. Я пользовался охранными услугами “Ориона”, увидел вас в офисе мельком, восхитился вашей красотой и навёл, так сказать, справки.
А, все понятно.
— Давайте я сэкономлю ваше время. — начала, игнорируя пристальный взгляд Женьки. — Я не хожу на свидания и не планирую начать с кем-либо встречаться.
— Однако! — хохотнул мужчина, которого я теперь вспомнила. Видела действительно в офисе неделю назад. — Люблю конкретность, но не тогда, когда она — однозначно конкретный отказ от понравившейся девушки. А можно спросить почему?
— Нет. Я не отвечаю на вопросы “ как так вышло”, “почему” и тому подобные. — сказала и тут же за ребрами так пронзительно больно стало, что даже вдохнуть трудно.
Двинулась дальше, забив на многозначительное шипение Сойкина, но незнакомец опять заступил дорогу и стал пятиться, не позволяя оборвать общение.
— И все же, даже рискуя выглядеть навязчивым, я хочу попросить вас быть моей спутницей на одном мероприятии через несколько дней. Обещаю, что не буду приставать или настаивать на дальнейшем общении. Я в ваших краях недавно, близких знакомств не имею, а появляться на подобных мероприятиях принято нему одиночку вроде как.
Это, блин, карма у меня что ли? Откуда все эти типа одинокие залетные на мою голову?
— И все же я откажусь.
— Даже без варианта “ я подумаю над вашим предложением”? — склонил голову набок жаждущий общения субъект.
— Она подумает над вашим предложением. — бесцеремонно влезла в наш разговор Воронова и я покосилась на нее удивленно. Так-то Женька по-большей части молчунья и никогда в чужие дела не лезет.
— Я — Роман Меньшов. — решил напоследок представиться мужчина, снова осияв меня широкой открытой улыбкой. — Честный бизнесмен, холост, здоров, адекватен. Думаю, ваши спецы навели обо мне справки, когда брались за работу.
— Если так и было, то у нас очень серьезно относятся к такой информации, господин Меньшов, она не является общедоступной.
— Замечательно, но мне все равно скрывать особенно нечего. Я не буду самонадеянно оставлять визитку, чтобы вы позвонили, передумав, наберусь наглости явиться за ответом лично. Хорошего дня, Валентина!
— И вам. Но приходить не стоит. — буркнула в ответ.
Мы с Женькой и замыкающим Мишкой нырнули в тепло офиса, я ускорила шаг, но только миновали холл и вошли в коридор, меня схватила за локоть Воронова, тормозя и затягивая в пустую сейчас офисную кухоньку.
— Да какого хрена, Иволгина?! — потребовала она ответа.
Сойкин, все так же молча встал в дверях, как если бы был намерен стоять настороже или же пресекать мои попытки смыться.
— Ты о чем?
— Нормальный же мужик вроде, не урод и не быдло какое-то, ты зачем его сходу отшила?
— С каких пор ты в такое лезешь? — огрызнулась я, но тут же сбавила тон.
Я свалилась им с Мишкой на головы на ночь глядя прямо из аэропорта, с опухшим от бесконечных слез лицом и попросилась переночевать. Да так и осталась уже второй месяц, только в выходные домой моталась. Они сами мне предложили поселиться в одной из пустующих комнат, оплачивая только коммуналку и помогая поддерживать порядок, что и не так просто, учитывая компанейский характер Сойкина.
И в “Орион” меня обратно взяли, пока, правда, помогать с документацией Оксане Бобровой, да в качестве завхоза, но к тренировкам допустили и зарплату нормальную платили. Корнилов сначала при виде меня хмурился, здоровался предельно сухо, но последнее время вроде оттаял. Короче, все у меня на лад пошло, вот только…
