— Чертовски замечательно. — Он убирает мои волосы со лба и целует меня в затылок. Я дрожу и задаюсь вопросом, могу ли я умереть от оргазма.
Винс приводит нас в порядок. Он встает, чтобы избавиться от презерватива, и возвращается с теплой мочалкой, которой вытирает меня.
— Я могу встать, — протестую я. Потому что никто никогда раньше не делал этого для меня, и если он не ответит мне взаимностью, я могу умереть. Я люблю его. Я чертовски люблю его, и меня даже не волнует, насколько глупа и непредсказуема любовь. Как неопределенна, хрупка и без гарантий.
— Конечно, можешь, — соглашается Винс, и это любезно, потому что мы оба знаем, что это ложь, — но я уже здесь. — Он подмигивает, когда произносит это, сопровождая свои слова озорной ухмылкой. Боже, он только что пошутил, когда приводил меня в порядок после секса, чтобы мне не пришлось двигаться. Если бы я уже не любила его, одного этого было бы достаточно, чтобы влюбиться.
Когда он заканчивает, то возвращается в мою постель, и я прижимаюсь к нему, и все это так чертовски нормально и идеально. Он переплетает наши пальцы у себя на груди, и мы разговариваем. Другой рукой он играет с моими волосами, и я не уверена, хочу ли я заснуть или бодрствовать вечно, чтобы эта ночь никогда не кончалась.
Когда он говорит мне, что отправится в командировку на следующей неделе, я понимаю, что должна что-то сказать. Теперь, прежде чем он уедет, потому что его не будет целую неделю, находясь на другом конце штата по делу, по которому он консультирует. Может быть, еще слишком рано, но к черту все это. Может быть, мои навыки принятия решений и дерьмовые, но моя спонтанность сослужила мне хорошую службу.
— Ты знаешь, что когда ты встречаешь кого-то нового, ты ведешь себя наилучшим образом? Что все немного неловко из-за того, что ты все еще испытываешь чувства к другому человеку?
— Это было твое лучшее поведение? — Он не может скрыть тревогу на своем лице, и я хлопаю его по груди ладонью.
— Нет! Вот к чему я клоню. Я никогда не чувствовала ничего подобного с тобой. С самого первого дня я чувствовала себя самой собой.
Винс медленно моргает, глядя на меня, черты его лица расслабляются.
— Мне кажется, я влюбляюсь в тебя.
— Действительно? — Винс переворачивает нас так, что оказывается сверху, убирая волосы с моего лица. Затем он целует меня, его губы мягко касаются моих. Это сводит меня с ума: мягкая ласка его губ в контрасте с твердостью его тела, прижатого к моему. То, как его член упирается мне в живот, становясь тверже с каждой секундой.
— Конечно. Да. — Меня отвлекают его поцелуи и его член, но я хочу, чтобы он знал, что я чувствую. — И это хорошо, потому что я думаю, что судьба хотела, чтобы мы были вместе.
— Судьба? — Винс делает паузу, целуя меня, и его лоб снова хмурится.
— Хммм. — Я провожу кончиком пальца по линии на его лбу. Он кивает, но как-то рассеянно, так что я не уверена, что мы на одной волне относительно судьбы. Но это прекрасно, потому что судьбе на самом деле все равно, что вы об этом думаете, она просто делает свое дело в любом случае без вашего одобрения.
Кроме того, он надевает еще один презерватив, чтобы мы могли поговорить о судьбе позже.
Под «позже» я подразумеваю намного, намного позже, потому что его выносливость во втором раунде зашкаливает. Жизнь для меня не могла бы сложиться лучше. Я способна испытывать множественные оргазмы, и я влюблена в своего мужа. Человек, который заставляет меня верить, что вечность может просто существовать.
Пока судьба не доставит какашку прямо к моему порогу. Дерьмо в виде документов об аннулировании брака.
Глава 26
Винс уехал в понедельник.
Сначала все было хорошо. Судебный процесс, он рассказал о судебном процессе. Упоминая Рино. Также добавил, что будет скучать по мне. Разве не это он сказал? Я буду скучать по тебе, красавица. Я ухмыльнулась, как глупый лебедь, когда он это сказал. Считая прекрасным то, куда мы двигались. Мне казалось, что его чувства ко мне были, на той же игровой доске, что и мои чувства к нему. Но, может быть, я огорошила его своим глупым признанием в любви. Моим сверхактивным воображением и требовательностью к его времени. Со мной.
Почему? Почему я так надеялась?
Я буду скучать по тебе.
Скучать по тебе вечно?
Он никогда не упоминал, что мне вручат документы. Документы, которые положат конец нашему браку. Нет, не просто закончат его. Отменят его.
Что лучше — любить и потерять или вообще никогда не любить?
Потерять — лучший ответ для меня, потому что, по крайней мере, это реально. По крайней мере, это произошло. Аннулирование — это ничто; это сноска на странице Википедии. Это официальные юридические документы, подтверждающие, что нечто было настолько незначительным, что его просто не существовало. Что этого никогда не должно было случиться с самого начала. Может быть, мы все-таки были на разных игровых досках. Может быть, я играла в игру Жизнь, а он — в Действие, потому что я чувствую, что вот-вот испытаю шок, когда Винс вырвет мое сердце.
Он зарабатывает на жизнь спорами с людьми и не мог сам поговорить со мной?
Это так… оскорбительно.
Потому, что я отвлекала его сексом всю неделю? Он должен был подождать, пока его не будет шесть часов, а потом распорядиться, чтобы мне вручили документы? Ты знаешь, каково это? Наверное, даже не догадываешься. Я надеюсь, что никогда не узнаешь, потому что это ужасно. Противно. Чертовски тупо.
— Вы Пэйтон Таннер? — Вот что меня спросили, когда я открыла свою дверь сегодня утром. Мне оставалось меньше минуты до ухода на работу, когда прозвенел звонок. Я думала, этот парень работает в жилом комплексе — это была моя первая мысль, когда он заговорил, потому что как еще незнакомец у моей двери мог узнать мое имя?
— Для вас доставка, — сказал он, сунув мне в руки конверт из плотной бумаги, уходя. Очень знакомый конверт из плотной бумаги, потому что он выглядел точно так же, как тот, который Винс бросил на мой рабочий стол полторы недели назад.
Кстати, эти слова наводят ужас. Для вас доставка. Я знаю, что это всего лишь слова, но пока они не произойдут с тобой, ты понятия не имеешь, как отреагируешь. Как сильно забьется ваше сердце в ту секунду, когда ваш мозг поймет, что происходит что-то серьезное.
Это всего лишь слова.
Мне кажется, я влюбляюсь в тебя. Это тоже всего лишь слова. Безответные слова.
Мы разговаривали или переписывались каждую ночь, пока его не было. Каждую гребаную ночь. Когда он позвонил в понедельник вечером, я улыбалась на протяжении всего разговора, потому что мне нравилось слышать его голос по телефону. Нравилось осознавать, что он хотел поговорить со мной, когда не мог меня видеть. Нравилось осознавать, что он нашел для меня время, несмотря на то, что у него была безумно напряженная неделя в Рино.
Во вторник вечером мы обменялись серией пикантных сообщений. Пикантные, грязные, похотливые сообщения.
Или, может быть, это было мое воображение? Может быть, «Я хотел бы, чтобы ты была здесь, чтобы я мог наклонить тебя и дать тебе свой член», на самом деле это означало, что я возбужден, а не то, что он хотел бы, чтобы я была рядом.
Или, может быть, он говорил мне, что действительно хочет меня, но не так, как я хочу его. В Винсе так много всего, чего я до сих пор не знаю. Может быть, я ничего не знаю.
Я отправляю ему сообщение, или ты думаешь, что отреагировала бы по-другому? Что ты поднимешь трубку и позвонишь? Или подождешь, пока он вернется в город, и спросишь его об этом с глазу на глаз. Или, может быть, ты думаешь, что прыгнула бы в самолет и полетела в Рино, обыскивая каждый зал суда, пока не нашла бы его.
Я разумный человек. Поэтому я написала смс.
Я: получила документы.
А потом я стала ждать. Подождала двадцать минут, прежде чем отправить второе сообщение. Я поехала на работу и осталась наедине со своим сверхактивным воображением. Трясущаяся от нервов. Задаваясь вопросом, не почудилось ли мне все это. Может быть, я просто представляла, как хорошо все было между мной и Винсом. Или просто придумала себе документы, которые торчали из моей сумочки прямо сейчас. Издеваются надо мной, когда я искоса смотрю на них, проезжая по парковке на работе в поисках подходящего места.
