Это было все, что ей было нужно, чтобы извиваться под ним. Она стала податливой в его руках, следуя каждому его желанию. По глазам обоих было видно, что этот раз не будет медленным и сладким, они оба слишком нуждались в этом.
— Обещаю в следующий раз трахать тебя медленно, — прорычал он, накрывая ее своим огромным телом.
Чувствуя постоянное давление его члена, она с готовностью наклонила бедра вверх под напором его рук, обхвативших ее попу. Ей было все равно, как он будет ее трахать, лишь бы трахал.
Когда Драго застонал, прося ее не двигаться, она замерла, ощущая нарастающее давление внутри себя и игнорируя инстинкты, побуждавшие ее оттолкнуться от него. Это был танец, в котором Драго вел ее туда, куда хотел. Каждый удар и толчок его тела в ее тело вызывал спиралевидные пики желания, которые пронизывали ее до самых пальцев ног.
Она выгибала свое тело навстречу его телу, ее колени обхватывали каждую сторону его бедер, когда они плавно двигались вместе. Движения Драго начали ускоряться, и Катрина не была уверена, что сможет за ним угнаться. Его мягкие движения стали более жесткими и твердыми, рот на ее груди перешел в поцелуй, который лишил ее кислорода.
На сильном толчке она почувствовала таинственную кульминацию, о которой читала в книгах, и по сравнению с которой другие ее кульминации меркли. Он пронесся сквозь нее волнами наслаждения, в которое она никогда бы не поверила, если бы не испытала его сама. Только громкий стон Драго вернул ее на землю, и она провела руками по его плечам и спине, пока он дрожал в ее руках. Если бы она не смотрела, то не заметила бы выражения его лица, а оно запомнилось ей навсегда.
Потянувшись вверх, она прикоснулась к его лицу, большим пальцем погладила тени, которые почти исчезли.
— Я тоже тебя люблю.
Сорок три
Пока вы оба живы
Кэт стояла на пляже, держась за руку своего мужа. Он сделал ей сюрприз, увез ее на неделю, чтобы они могли провести медовый месяц.
Мужчина с леями на шее заговорил.
— Катарина, берешь ли ты Драго в мужья, чтобы жить вместе в браке? Обещаешь ли ты любить его, утешать, почитать и хранить его в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здоровье, и, оставив всех других, быть верной только ему, пока вы оба будете жить?
И выйти замуж, как называл это Драго, на этот раз по-настоящему.
Она также планировала удивить его собственным подарком сегодня вечером, решив, наконец, взять фамилию Де Сантис. Однако Кэт не собиралась оставлять свое прежнее имя. Потребовалось слишком много времени, чтобы наконец-то с гордостью носить фамилию Лучано, и она не собиралась отказываться от этого. Катарина Лучано-Де Сантис, звучало как крутое имя, которое она заслужила.
Улыбаясь ему, ей не пришлось давиться словами.
— Я беру.
— А берешь ли ты, Драго, Катарину в жены, чтобы жить вместе в браке? Обещаешь ли ты любить ее, утешать ее, почитать и хранить ее в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, и, оставив всех других, быть верным только ей, пока вы оба будете жить?
Яростные, но любящие глаза Драго смотрели на нее в ответ, подходя к красному свадебному платью, которое она хотела надеть именно по этой причине.
— Да.
