— Вот мы и встретились, Шон.
— Почему вы в крови, милорд? — прошептал перепуганный мужчина, вжимаясь в стул. — На улице идет красный дождь?
— Он под зельем, — сообщила, пытаясь протиснуться между советниками, — я его допрашивала.
— Вы? — в голосе Ланса звучала насмешка. — Обычно следователи задают вопросы арестованным, а не наоборот.
— Я полна сюрпризов, вы же знаете. Он рассказал кое-что любопытное о замыслах короля.
— Уверен, ничего нового.
— Но я этого не знала.
— Что ж… Теперь вам все известно. Он нам больше не нужен. Хотите убить сами?
Замерла, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Конечно, я мечтала о том, как прикончу этого выродка, но почему-то сейчас, когда враг слаб и плохо понимает, что происходит, решительность улетучилась.
— Не знаю… Нет. Я даже подумывала оставить его в живых.
— Странно, мисс. Я полагал, что вам нравится лишать жизни высокопоставленных болванов.
Сердце екнуло. Догадался о том, кто я, или это опять его поразительная интуиция?
— А что до вас, Шон… — продолжил советник. — Какими будут последние слова?
Судя по ужасу на лице Мирта, он отлично понимал, что сейчас его ждет. Нервно сглотнул.
— Служу короне! — выдал он и зажмурился, ожидая конца.
Я даже немного зауважала его: перед диким, окровавленным и жестоким ликом смерти трус проявил неожиданную смелость. Грир кивнул и одним движением, без каких-то усилий, словно это был не человек, а пташка с хрупкими косточками, свернул советнику шею. Негромкий хруст — и голова повернута на сто восемьдесят градусов, смотрит в темный угол камеры, а я теперь вижу поврежденное ухо, мочку от которого откусила не так давно.
— Встретимся завтра в полдень в Волчьем углу, — сказал герцог, бросив усталый взгляд в мою сторону. — Ни в коем случае не приближайтесь к моему замку, там вас могут искать. Наденьте что-нибудь и немедленно уходите.
— А вы не хотите одеться?
— Мне это не нужно.
— Превратитесь в волка? — высказала догадку. — Надеюсь, вы не нападете на меня? — добавила с нервным смешком, когда увидела, как оборотень прикрыл глаза, готовясь к пугающей метаморфозе.
— На вас — никогда. Зверь сам захотел прийти сюда, — глухо отозвался Грир.
38. Ночь побега
Благо темнота хоть глаз выколи. Несмотря на то, что царила ночь, я выбирала путь и брела только по неосвещенным фонарями улицам, иначе бы точно привлекла внимание.
В мешковатой одежде, снятой с мертвого стражника, того самого юного Смита, с кровью на лице и руках дошла до реки. Хотелось умыться и попить, тратить время на поиски гнилой тюремной воды не стала.
Сначала приникла губами к обжигающей морозом влаге, утоляла жажду до тех пор, пока не стало тяжело в животе. В холодную воду рухнула прямо в одежде. Октябрьские течения неприветливо встретили купальщицу, ноги свело судорогой, однако я проплыла футов сорок, дважды окунулась с головой, и только после вышла на берег. От холода зуб на зуб не попадал, но мне впервые за столько дней было хорошо. Повалилась на землю и несколько минут просто смотрела на рассыпанные по небосводу звезды. Еще пару часов назад вовсе не надеялась их увидеть.
Выбралась бы я, если бы не герцог? Черт, какая странная это была встреча. Других у нас и не бывало, конечно. То Грир видит на похоронах друга, как я ломаю пальцы известному ресторатору, то мой стон превращает его в волка, то он заковывает меня в цепи у себя в камере пыток, то спасает от оборотня и бьет до потери сознания… Но среди всех этих событий внезапное появление Ланса в тюрьме, пожалуй, самое неожиданное наше свидание. И что он имел в виду, когда сказал о том, что мне нравится убивать?..
Река была в нескольких милях от башни Цайт, но казалось, что и отсюда слышу крики городской стражи и освободившихся заключенных. Когда раздевала распластанного на спине Смита, знакомо звякнула огромная связка ключей. Сомнения длились недолго, лишь пару секунд в задумчивости — и уже бегу к камерам, перепрыгивая через мертвые тела павших этой ночью стражей тюремной цитадели, стараясь не наступать в лужи крови.
Знакомое бородатое лицо из-за решетки смотрит удивленно — девка, вся в крови, в одежде стража. Остальные заключенные орут что-то неразборчивое.
— Выпусти всех, кого посчитаешь нужным, — сказала старцу, с трудом открывая заржавевший замок. — Тех, кто, как и ты, оказался здесь за правду.
— А ты вообще что за чудо?
— Я та, кто дает тебе пропуск из ада, — ответила, вкладывая тяжелую связку в морщинистые ладони.
— Благослови тебя господь, — бормочет мужчина, не веря своему счастью и обрушившейся внезапно свободе.
Возможно, их опять поймают, большинство точно вернется в камеры, однако во всей этой сумятице кто вспомнит об одной беглянке?
Но все равно надо уходить. Прочь из этого города, из этой страны. Куда-нибудь, где нет тирана, мечтающего захватить мир, и ненавистного, но желанного герцога-оборотня, из-за которого я вляпалась в это дерьмо. Пора уйти на покой. Домик, море, вино, единственная подруга рядом — так я представляла свою старость, и теперь кажется, что она уже наступила. Пора воплощать мечты о пенсии. Надо только узнать, что случилось с Касией.
Недолго думая, отправилась к ней домой. Конечно же, глупо было надеяться застать наемницу там… Так и вышло: жилище девушки пустовало. Судя по всему, с момента моего последнего визита в тесной квартирке никто не появлялся. Под дверь было подсунуто письмо от отца наемницы со сдобренными кучей ошибок благодарностями за материальную помощь и просьбой прислать сколько-нибудь еще.
Скинула с себя холодные мокрые тряпки, теперь уже по-хорошему умыла лицо, набрав воды в таз, а потом натянула на себя какое-то плохонькое платье. В пыльном зеркале отражалась я — такая, какой себя давно не видела: простая девчонка с усталым лицом. Словно не больше десятка лет прошло с тех пор, как из приюта ушла в большое плавание, а всего пара дней.
Хотелось бы уехать прямо сейчас, не ждать завтрашнего дня и не встречаться в Волчьем углу с Гриром, от одной мысли о котором внизу живота нарастает огненным шаром желание. К черту герцога! Нужно просто забрать Касию и бежать, но усталость требовала, чтобы я немного отдохнула. Села и прикрыла глаза — ненадолго, сейчас переведу дух и… И пара минут в старом уютном кресле продлились до утра.
Тревожный сон, в котором бегу куда-то во тьму, спасаясь от невидимой угрозы, прервался, когда будильщик стучал в соседнее окно бамбуковой палкой, а невыспавшийся и пьяный мужской голос грязно выругался и послал его к дьяволу.
Достав из тайника Касии всю скромную наличность, вышла на улицу. Наскоро позавтракала в общественной столовой — только когда начала есть, поняла, что голодала с неделю. Хмурые работяги — холостяки, вдовцы и те, кому не очень повезло с женами — внимательно наблюдали, как стройная женщина уплетает подгоревший омлет и овсяную кашу с такой скоростью и аппетитом, будто это амброзия.
— Ты, красавица, неместная, — ко мне подсел один из заинтересовавшихся мужчин. — Чья будешь?
— Дару знаешь? — спросила хмуро и положила в рот последний кусочек хлеба.
— Знаю. Жестокая сука, руку мне дважды ломала.
— Я ее сестра, — ответила, дожевав прекрасную черствую краюшку.
— Сестра? Ха-ха, да-да, так я и поверил. Будешь полировать ей промежность язычком, передавай привет от Зигги.
— Иди к черту, — ответила сумрачно, отставляя пустые тарелки. — Скажи лучше, где тут купить лошадь.
Все же решила встретиться с Гриром в деревне, хотя чуяла, что ничем хорошим это не закончится.
— Лошадь? — мой собеседник захохотал. — Странная ты женщина.
— Ты даже не представляешь, насколько. Так где здесь можно найти коня?
— Иди в сторону канала до перекрестка, увидишь вывеску аптекаря, туда и заходи. Там сын доктора бывает, он лошадей разводит.
39. Паутина лжи
