— Но я хотела побыть зверем дольше, чем пару часов…
— Пока нельзя. Можно потерять себя. Поэтому важно, чтобы новообращенный всегда был рядом с тем, кто его обратил или другие вервольфы. Это первое правило, которое вы, я надеюсь, усвоили.
Не хотела быть волком, но Ланс говорил, что другого выхода не было — без обращения я бы не выжила. Иногда сомневалась в этом и думала, что он укусил меня, чтобы полностью подчинить себе: вожаку противиться невозможно.
Вообще ночь убийства короля я помнила плохо, в мозгу отыскивала лишь кусочки мозаики, которые с трудом складывались в целую картину. Зато как будто вчера слышала рассказ герцога о том, что именно в то время, когда ему нужно было идти во дворец, на Волчий угол напали наемники — они поняли, что по отдельности с Гриром не справиться, и когда обнаружили след, решили объединиться… Все до единого были убиты. Не ожидали, что встретятся не с прячущимся в деревне аристократом в окружении простых селян, а с вожаком и его стаей оборотней. Касия говорила, что и злобный Кадавр был там, а она с удовольствием выпустила ему кишки.
В поселении вервольфов не была с зимы. Лишь до марта залечивала раны среди новоприобретенных собратьев, пыталась смириться с тем, кем стала. Подруга помогала, пока я балансировала на грани между жизнью и смертью, человеком и животным, подбадривала, говорила, что не все так плохо — она уже привыкла к новой жизни, ее дикарская натура наслаждалась свободой и охотой, она по-настоящему полюбила новую семью. А мне даже находиться в деревне было тошно. К тому же убийц Айзека и его дальнего родственника продолжали искать, подозревали, конечно, и исчезнувшую учительницу…
Грир решил уехать, место выбрала я — старый дом родителей. На мили — никого вокруг, вольготное место для двух оборотней.
— Мы не сможем оставаться здесь вечно, — он как будто мысли читал. — С меня сняты все обвинения еще три месяца назад. Вы… вы можете опять изменить внешность и имя.
— Я уже говорила, что не буду. Илва Оберг — так меня назвали при рождении, — ответила упрямо. — Я воскресила это имя, чтобы убить короля и поставить точку на старой жизни. Мне надоело изображать кого-то еще.
— Фамилию в любом случае придется сменить. Когда мы вернемся в город, вас будут звать герцогиня Грир.
Что? Я приподнялась на локтях и взглянула в глаза герцога, но так и не поняла, шутит он или говорит серьезно.
— Это что, предложение? — спросила севшим голосом. — Я и так не в силах ни в чем вам противиться, оставьте мне хотя бы иллюзию, что я — свободная женщина.
— Не предложение, — он посмотрел серьезно. — Приказ вожака.
И я не могу возразить… А хочу ли? Прислушалась к себе. Обычно, когда он заставляет меня делать что-то, чего я не желаю, воля как будто натягивается струной, которая потом рвется, но сейчас не чувствовала ничего подобного. Неужели сама не против сковать себя с ним еще и узами брака? Мне нравилось, что он делал с моим телом, я умирала от тоски, когда его нет рядом, и ощущала себя счастливой, только если видела его и прикасалась к нему. Но замужество?..
— Зачем? — спросила тупо. — Аристократы женятся, чтобы размножаться. Я детей иметь не могу.
— На ком еще жениться, как не на безумной женщине, которая планировала тебя убить? — в ответ на это я выдавила кривую улыбку. — Что до наследников… Кровь мало что значит. Когда придет время, выберите в приюте мальчишку или девчонку со злющими как у вас глазами.
— Ладно. Я согласна, если вас вообще интересует мое мнение, — ответила в холодной манере Грира, хотя на душе стало тепло.
— Интересует. Поэтому я задам вопрос. Мы в любом случае вернемся в город, но от вашего ответа зависит, когда это произойдет. Пока вы носились по лесу за кроликами, Пирс привез письмо, которое ему передали в замке. Айзек VII просит меня вернуться на пост советника.
— И?
— И что вы по этому поводу думаете?
— Вы мудрый политик, таких мало, — как бы мне ни хотелось остаться в долине на долгие месяцы, а, может быть, и годы, лукавить не могла. — И здесь, и в Тилате я в этом убедилась окончательно. Юному королю нужны надежные люди, которые не дадут сбиться с пути. Ваше место в парламенте, вам стоит поехать в столицу.
— Нам. Потому что ваше место рядом со мной, — он помолчал немного и добавил. — Обвенчаемся на следующей неделе.
— Скажите, Грир, — с улыбкой спросила я, — а после свадьбы мне можно будет называть вас на «ты»?
Почему-то, несмотря на то, что между нами происходило, перед ним я робела и не могла без разрешения начать общаться как с равным.
— Если захотите. Моя герцогиня может делать все, что ей хочется.
— Твоей герцогине обычно хочется только тебя, — проговорила тихо, прижимаясь к мужчине.
— Это более чем взаимно… — сделал задумчивую паузу. — И причина очевидна. Я повержен, моя убийца, я сдаюсь, — он ласково провел ладонью по моей щеке. — Я люблю тебя, Илва.
Пробормотала в ответ что-то неразборчивое, но почувствовала себя счастливейшей из женщин.
