— Ничего. Чувствую себя роковой обольстительницей невинных парней.
— Правильно чувствуешь. Один твой взгляд, и я перестал принадлежать сам себе.
Снова закуриваю. Пытаюсь услышать свой внутренний голос. Чего он хочет? Продолжить безумие, сорваться, сменив планы, чтобы оказаться с Даней в постели? Нет, этого моё Я сейчас не желает. Мне надо распробовать сумасшествие на вкус и уже тогда принять решение.
— Это адреналин. К вечеру тебе может показаться, что не так уж сильно ты влип. И это будет лучшим вариантом.
— Все-таки, мой возраст? Это тебя останавливает, Марина?
— Меня останавливают планы, которые я не могу изменить, — затягиваюсь фруктовым дымом, смотрю на город через его легкий фильтр. — И спешить тоже не в списке моих привычек. Ты любишь форсировать события?
— Есть те, ради которых стоит ждать, — голос Данила сбивается, словно он делает над собой усилие. — Но только в том случае, если пообещаешь, что я увижу тебя снова.
Мальчик совсем не промах. И кажется, мне это начинает нравиться.
— Все в твоих руках, — пусть у него будет хоть какая-то иллюзия, будто он что-то решает. Улыбаюсь, машу рукой, сажусь в машину.
Данил не спешит сесть в свою. И я уезжаю. Уезжаю, наблюдая в зеркало заднего вида, как он смотрит мне вслед восхищенным, пылающим взглядом.
…Обычно пенный массаж и хаммам расслабляли меня на раз, прогоняя плохие мысли и заряжая энергией. Так было прежде. Но не в этот раз.
Я не понимала, что со мной. Знала лишь одно: с чувствами это имеет мало общего. Похоже, надо мной взял верх обычный голод. Так и не разобравшись с собой и своими смешанными ощущениями, то и дело пытаясь уловить какую-то ускользающую мысль, я сдалась. Набрала Юльку Лаврову.
Через два часа я уже ждала в лаунж-зоне нашего любимого кафетерия, тут же, при спа-центре.
Она всегда появлялась эффектно. Мир как будто замирал с её первыми шагами, заставиляя взгляды присутствующих обратиться к ней. Телохранитель, следующий за ней по пятам, остался на входе у бара. Юлька позволяла своим церберам расслабиться, когда встречалась с подругами. Я следила за ее приближением, чувствуя, как настроение приподнимается.
Счастливая жена и мать. Ее жизнь была достойна громкого нашумевшего романа у автора, который не признавал никаких тормозов. Не каждый возьмется это описать. Я знала о них с мужем то, за что кого-то другого запросто поставили бы к стене.
— Ну, и что стряслось? — Лаврова поцеловала меня в щеку, задев волосами, стянутыми в высокий хвост. — Я так ничего и не поняла. Скажи мне, что это не тоска по Валерке. Я давно говорила тебе бросать эту старую развалину.
— Скажешь тоже! — мы обнялись. — Нет, тут все почему-то запутаннее. Хоть и выглядит на первый взгляд просто.
— Все не можешь его забыть, — кивнула подруга. — Крейна. Ты пыталась что-то с этим сделать? Знаешь, где он сейчас? Или в гугле забанили?
— Не пыталась. Меня что-то останавливает каждый раз. Как будто таким образом он отследит меня… Я не знаю. Есть какой-то страх.
— Неужели ты думаешь, что он не пытался за это время узнать о тебе? Такие мужчины редко прощают, когда от них уходят первыми. Уж поверь моему опыту.
А вот это была запретная территория. Потому что я сама не знала, чего боюсь сильнее. Того, что он меня может найти, или же того, что не искал. Выбросил прочь из мыслей и жизни.
Принесли чай и сладости. Пока мы не спеша пили, я поделилась с подругой сегодняшним происшествием. Юлька выслушала молча. Из нее бы вышел шикарный психолог.
— То, что ты видишь его черты в каждом новом встречном — значит только то, что ты до сих пор не отпустила Алекса. Бастет бы сказала, что это незакрытый гештальт.
— Кто?
— А, Ирина. Ведущий психоаналитик Харькова, ты ее знаешь. Ну, и в чем остановка?
— Разобраться хочу.
— Маш, оно тебе надо вообще? Ты придумываешь какие-то отговорки вместо того, чтобы жить в свое удовольствие на полную катушку. Захотела — поехала и оторвалась. Не захотела — так тому и быть, завтра будет другой. Мешать сюда Алекса Крейна только потому, что у него с этим мальчиком глаза похожи, дикий треш. Избавляйся от этих канатов из прошлого. Серьезно. Ты не даешь наступить будущему.
Я не нашлась, что ответить. Пила чай и смотрела в стену. Все переживания понемногу начали оформляться во что-то конкретное.
Мне казалось, что я чувствую присутствие. Что Алекс Крейн где-то рядом. Что он каким-то образом следит за мной, как за добычей. И наша встреча вряд ли будет романтичной. Определенно, мне или к психологу пора, или надо выкинуть всю муть из головы и позволить себе расслабиться.
— Что предлагаешь? — я посмотрела на Юльку.
— Звони. Не прямо сейчас, конечно. Пусть до вечера помаринуется. Еще лучше — до завтрашнего утра. Телефон хоть взяла?
— Да еще в первый момент. Когда вносила в базу клиентов. Я не тот человек, что будет ждать чьего-то звонка.
— Вот и не забывай об этом. Кстати, если хочешь, могу его пробить по базе. Чтобы ты точно успокоилась и не пришла к выводу, что Алекс наелся молодильных яблок и явился к тебе в образе этого, Данила. И давай что-то покрепче пить. Итак не виделись уже недели три, а давимся чаем.
— Не надо его пробивать. А выпить — да. Только я за рулем…
— Игорек тебя отвезет. Чтобы не гонять завтра машину. А я с водителем, ты знаешь Димку. Страхуется.
Мы так и сделали. Разъехались около восьми часов вечера. Я лишь усмехнулась, увидев три пропущенных номера. Данил не выдержал первым.
Перезванивать не стала. Легла спать пораньше. После разговора по душам с Юлей стало легче, и когда мой новый знакомый позвонил снова, я уже точно знала, чего хочу и как именно поступлю. В конце концов, прошлое действительно не давало мне двигаться вперед.
Я еще не знала, что утром наступившего дня меня не то, что не пустит в будущее, а резким рывком, без какой-либо нежности, с разбегу бросит в прошлое в его самом жестоком и извращенном варианте…
[i] Согласно правилам, названия машин, брендов и прочего использовать нельзя… так что это не опечатка)
Глава 3
Я этого не знала, когда бежала по парку с орущим в наушниках Rolling Stones. Когда делала селфи после укладки в своем любимом салоне красоты. Когда наслаждалась кофе и трюфелями в кофейне. И когда отвечала на звонок Данила, тонко флиртовала и соглашалась вечером встретиться — тоже.
Кто мог подумать о том, что жизнь может рухнуть в один момент? Обрушиться под стечением обстоятельств тогда, когда меньше всего этого ждешь? Интуиция пыталась мне что-то сказать, только в этот раз я ее не слышала.
К черту. Я перешагну свою слабость уже сегодня. И завтра — снова. К лету воспоминания и сожаления о своем побеге окончательно сотрутся.
Предвкушая встречу и приятный, даже жаркий вечер, я наслаждалась кофе с кедровыми орешками и ароматом лаванды, и смотрела вдаль через панорамное окно. На город, залитый солнцем стремительно наступающей весны…
…Далеко в небе, свободном от облаков, мой неумолимый фатум также смотрел на Харьков сквозь лобовое стекло вертолета. Только в отличие от моего оптимизма и стремления видеть во всем яркие краски, его видение окружающего мира было окрашено в приглушенные цвета серо-зеленого спектра. Тьма внутри накладывала отпечаток на все органы чувств и восприятия, меняла мысли, безжалостно выжигая и вытравливая то, что отныне Алекс Крейн считал слабостью и стремился любой ценой от этого избавиться.
Одержимая любовь без ответа однажды сожгла его сердце дотла. Он еще помнил тот период, когда чувства были взаимны. Когда черный мрачный мир искрился яркими цветами. И лучше бы он этого не знал. Было бы проще. Возможно, жажда разрушения миновала бы его сознание.
Увы, нет. Сравнение стало спусковым крючком. Он знал, что вскоре уничтожит ту, кто лишила его права видеть яркие краски наступающей весны, слышать пение птиц и жить, не оглядываясь в прошлое. Он взыщет с нее за каждую минуту тех долгих лет, в течение которых пытался забыть, отпустить, простить и понять. Годы прошли. Ничего не изменилось.
