Он оборачивается к ней, когда Тейлор подходит.
— Можешь сделать саундчек вместо меня? Мне нужно переодеться. — Я протягиваю Коротышке свой бас, стараясь не испачкать лады маслом.
Он берет инструмент с подавленным смехом.
— Пойдем, — говорю Тейлор. — Я покажу тебе, где находятся чистящие средства.
Она вытягивается по стойке смирно, излучая нервную энергию, когда следует за мной по сцене и по коридору. Коридоры заполнены командой, поэтому я не разговариваю с ней, но улыбаюсь звуку ее теннисных туфель, быстро шлепающих по бетону, когда девушка спешит за мной. Я добираюсь до нашей гримерной, открываю перед ней дверь, затем закрываю ее и запираю на ключ за ней.
Тейлор оборачивается на звук закрывающегося замка, глаза большие.
— Ты сердишься?
Я пробираюсь к ней, а она отступает назад.
— Сержусь?
— Я имею в виду, тебе больно или… — Она тяжело сглатывает.
Я продолжаю приближаться к ней. На каждый шаг мой вперед Тейлор делает один шаг назад, пока не упирается задницей в стол, заставленный напитками и едой. Больше ей некуда идти, ее взгляд мечется из стороны в сторону в поисках выхода.
— Больно, да. — Я хватаю ее за бедра и поднимаю, чтобы она села на стол, опрокинув несколько бутылок с водой. Ее колени раздвигаются, когда я проскальзываю между ними. — Два дня я не мог тебя поцеловать, выживая за счет быстрых прикосновений в темноте. Эта прелюдия болезненна. — Я откидываю ее волосы с шеи и провожу губами по горлу.
Тейлор скользит руками по моей спине, чтобы притянуть меня ближе.
— Твоя рубашка пропитана детским маслом.
Хватаю подол и стягиваю ее через голову, бросая испачканную рубашку на пол. Девушка изучает мой голый торс, и ее глаза вспыхивают от голода.
— На чем мы остановились? — Вместо того чтобы целовать ее шею, я приникаю к ее губам.
Она раскрывается навстречу мне, и наши языки скользят вместе в эротическом танце. Ее руки снова занимают свое место у меня за спиной, но в конце концов переходят на живот и скользят вверх к грудным мышцам. Я шиплю, когда девушка большими пальцами касается моих сосков, и удивляюсь, когда стал таким чувствительным к женским прикосновениям.
Желая почувствовать ее кожу на своей, я стягиваю с нее футболку и любуюсь ее голой кожей, прикрытой лишь серым спортивным бюстгальтером. Я снова целую ее, притягивая как можно ближе, чтобы чувствовать ее прижатой ко мне.
— Недостаточно. — Я просовываю палец под резинку ее лифчика. — Я хочу его снять.
Тейлор откидывается назад, зацепляет резинку и стягивает бюстгальтер через голову. Прохладный воздух в комнате ударяет по ее груди, и ее соски приятно напрягаются. Вместо того чтобы притянуть девушку обратно в свои объятия, я отступаю назад, чтобы изучить видение ее на столе в одних голубых джинсах, с раздвинутыми ногами, вздымающейся грудью и приоткрытыми губами.
— Черт возьми, ты самая сексуальная штучка из всех, кого я когда-либо видел.
Девушка закатывает глаза, как будто я шучу, и мне хочется, чтобы она забралась в мою голову и увидела себя так, как вижу ее я, почувствовала учащение моего пульса и напряжение в штанах. Я бы хотел, чтобы нашлись слова, достаточно сильные, чтобы передать то, что она делает со мной, но даже если бы они пришли мне на ум, Тейлор бы им не поверила.
— У нас мало времени. — Она протягивает ко мне руки, и я с радостью падаю в ее объятия.
Наши рты сливаются воедино. Я стону от ощущения ее груди на моей коже, ее теплого, мягкого тела на моей грубой, твердой груди. Я задыхаюсь от удивления, когда она просовывает пальцы за пояс моих брюк. Ее изящные пальчики скользят за пуговицу, почти касаясь кончика моего стояка.
— Я хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне.
— Покажешь мне как? — Ее голос дрожит.
Я освобождаюсь от штанов, позволяя им упасть до колен, но боксеры оставляю на себе. Снова целую Тейлор и подношу ее руку к своему члену, прижимаю ладонь к его длине, а пальцами обхватываю ствол. Накрыв ее руку своей, я показываю ей через тонкий хлопок, как мне нравится, когда ко мне прикасаются. Вместе мы поглаживаем вверх и вниз. Ее кулак сжимается еще сильнее, и я шиплю от удовольствия, проносящегося по моему члену и закручивающегося у основания позвоночника. Уверенный, что девушка больше не нуждается в моем руководстве, я играю, щипаю и сжимаю ее груди, облизывая ее рот и желая, чтобы мы были одни и у нас было больше времени.
Тейлор удивляет меня до чертиков, стаскивая с меня боксеры и сжимая мой член.
— Это нормально?
Я посасываю ее нижнюю губу и улыбаюсь.
— Более чем нормально. Ты чертов самородок.
Опускаю руки к ее джинсам и жду, что девушка скажет «нет», но она не говорит. Тейлор пододвигается к краю стола и опускает ногу, давая мне возможность засунуть руку ей в штаны. Мой палец легко проскальзывает внутрь. Уже скользкая и нуждающаяся, мой палец легко скользит внутри нее.
— Так приятно ощущать тебя, — говорю я.
Ее хватка крепнет, и Тейлор гладит меня быстрее. Все вокруг исчезает, и единственным звуком в комнате становится наше тяжелое дыхание. Поцелуи становятся небрежными, мы подталкиваем друг друга ближе к краю. Ее влажное тепло захватывает мой палец, и я чуть не взрываюсь при мысли о замене пальца языком.
Девушка задыхается у моего рта и сжимается вокруг меня с силой своего освобождения. Ее грудь краснеет, и я посасываю ее сосок, в то время как прилив влаги в мою ладонь отправляет меня вслед за ней в оргазм. Я зажимаю ее сосок зубами, чтобы не издать ни звука, когда волна экстаза выбивает воздух из моих легких. Ее кулак сжимается, выдаивая мое освобождение. Когда ко мне возвращается дыхание, я упираюсь лбом в ее плечо и целую ключицу.
Вытащив руку из ее джинсов, я подношу палец ко рту, чтобы почувствовать ее вкус, которого так отчаянно жаждал. Ее глаза цвета грозовой тучи вспыхивают жаром, подобным молнии, когда Тейлор смотрит, как я пробую ее на вкус со своей руки. Девушка смотрит на свою руку. Влага белого цвета покрывает костяшки ее пальцев.
Тейлор подносит ее ко рту, и я хватаю ее за запястье.
— Ты не должна этого делать.
Она новичок во всем этом, и мне бы не хотелось, чтобы она думала, что обязана попробовать меня на вкус только потому, что я отчаянно хотел попробовать ее.
Девушка застенчиво улыбается.
— Но я хочу.
Я чувствую, как мои глаза расширяются, когда она приближает костяшки пальцев к своим губам, но все же я сжимаю ее запястье.
— Я чист.
— Что?
— Ты должна знать, прежде чем сделать это, что у меня нет никаких болезней или…
— Ох. — Она смотрит на свою руку.
— Я испортил этот сексуальный момент разговорами о венерических заболеваниях, да?
Она неловко смеется, и ее щеки вспыхивают.
— Эм… нет, мне немного стыдно, что я сама об этом не подумала.
Я заправляю член обратно в джинсы и беру с пола свою пропитанную детским маслом рубашку.
— Вот, вытрись этим.
Она берет предложенную рубашку и вытирает руку, одновременно прикусывая зубами нижнюю губу.
— Извини, если смутил тебя. — Я поднимаю с пола ее спортивный бюстгальтер и футболку, но прежде чем она оденется, мне нужно почувствовать ее еще раз, поэтому я обнимаю девушку, ее сердце стучит о мои ребра. — Ты для меня не просто мимолетная интрижка. Я знаю, что ты неопытна, и мне нужно, чтобы ты верила, что я забочусь о тебе. Что делаю это не только ради себя. Я выбрал отстойное время, мне следовало сказать тебе, что я чист раньше, но не ожидал, что ты будешь такой… инициативной.
— Все в порядке, я просто чувствую себя глупо. — Она надевает лифчик и футболку, и я с сожалением вижу, что ее тело прикрыто. Я никогда так сильно не хотел отказаться от участия в шоу, как сейчас. — Откуда ты знаешь, что ты чист?
Я выбрасываю свою испачканную футболку в ближайшую урну и беру пару черных штанов и выцветшую футболку Black Flag из своего багажа.
— Я всегда использую презервативы для всего. — Я не вдаюсь в подробности, потому что мысль о том, чтобы говорить с Тейлор об использовании презервативов для минета с фанатками, вызывает у меня тошноту. А также не говорю ей, что иногда презерватив не срабатывает. — И я проверяюсь раз в год.
