Вот пятеро вбежали в зал и… Они словно окаменели – ибо в глубинах островка, населенного чудовищными монстрами, нашлась пещера, устланная коврами, освещенная самоцветами, висящими в воздухе, и напоенная ароматами фруктов. И царила в этой пещере необыкновенной красоты женщина, к тому же разодетая столь пышно, что ей бы могли позавидовать и все богачки мира.
– Кто вы, воры, и зачем тревожите мой покой?
Голос этой удивительной женщины наполнил, кажется, всю пещеру, от пола до высокого сводчатого потолка.
– Мы – воины великого халифа Гаруна аль-Рашида, непобедимые мамлюки его личной гвардии! – выступил вперед самый решительный из пятерки. – Великий халиф, да хранит его своей милостью Аллах всесильный во веки веков, приказал нам сопровождать прославленного путешественника Синдбада-Морехода в поисках диковин для сокровищницы халифа. Но буря застигла наше суденышко в виду твоего острова, и его, Морехода, смыла в океан огромная волна. Мы не хотели тревожить ничьего покоя, просто мы ищем посланника нашего халифа.
Анаис готова была поклясться, что в словах этого воина нет ни слова лжи. Но это было бы столь скучно… Оказывается, как бы ни менялись в далеких странах правители, но диковины они собирали по-прежнему, и по-прежнему самый главный посланник куда чаще своих сопровождающих погибал в высоких волнах океана.
– И вы отправились искать этого морехода… Нашли ли вы его, воин?
– О нет, прекрасная незнакомка!
– Зови меня Повелительница Анаис…
– Нет, Повелительница Анаис, – вновь покачал головой смельчак. – Мы не нашли его. Думаю, мы просто не успели. Ибо нас очень быстро нашли твои, красавица, воины. И они загнали нас сюда столь умело и столь стремительно, что мы не успели увидеть вокруг вовсе ничего.
– Вы не видели диковин моего мира, глупец?
– Нет. – Смелый воин покачал головой. – Мы видели лишь берег, усыпанный самоцветным песком, да дорожку через расщелину, которая привела нас к коридору в скалах и потом к твоим ногам.
– И вы не взяли себе ни одного камешка из тех, что лежали под вашими ногами? – В голове Анаис теперь слышалось не просто удивление, а настоящее изумление.
– О нет, Повелительница. Да и зачем нам камни?
– Они же стоят целого состояния, безумец! Ты же стал бы богаче, чем твой недалекий халиф…
– Быть может, если бы я успел, я бы смог обогатиться. Но говорю тебе, твое войско нас окружило столь стремительно, что мы и сообразить ничего не успели…
– Ложь, – устало откинулась Повелительница на подушки. – Ложь от первого до последнего слова. Ты не мог не понять, что под ногами сокровища. А потому должен был бы мгновенно набить камнями все карманы своего платья. Но я не буду вас проверять. Пусть и ваши сокровища, и ваше никчемное оружие останутся при вас. Наказание я придумаю вам всем завтра. А сейчас…
Анаис сделала в воздухе сложный знак, и над головами незваных гостей соткалась из ничего огромная клетка, похожая на птичью, которая медленно накрыла всю пятерку смельчаков.
– Адригард, прошу тебя, позаботься о том, чтобы никто из них не смог сделать и шагу за пределы ловушки.
Старшина храбрецов поневоле вздрогнул, когда вокруг клетки обвилась одна из огромных змей, что загнали их сюда. Толщиной ее тело было по пояс взрослому мужчине, а в длину составляло, должно быть, более сотни локтей. В глазах чудовища незваный пришелец прочитал лишь несгибаемую решимость. И потому не пытался сделать ни единого движения, которое могло бы разозлить такого стража.
Текли неторопливые минуты. Повелительница, казалось, уснула на своем троне. В спокойной неподвижности застыли чудовищные кобры по сторонам престола. Тишина объяла все вокруг.
– Теперь мы здесь погибнем, – прошептал Фархад-стрелок. – И даже наши кости останутся непогребенными…
– Придержи язык, глупец, – ответил ему старшина мамлюков. – Помни, что мы всегда сами хозяева своей жизни. Этой разряженной кукле, быть может, и под силу отобрать у нас наши жизни, но мы просто обязаны сделать что-то для собственного спасения. Не забывай – где-то неподалеку, быть может, умирает от удара о землю или от укусов подобных созданий Синдбад-Мореход, которого нам следовало беречь как зеницу собственного ока. И мы обязаны найти его и спасти…
– Теперь мы уже ничего не сможем, глупый ты вояка! Нас ждет лишь смерть… И более делать нечего – только дожидаться решения этой скверной твари, которая прячется под человечьим обликом.
– Прежде всего, Фархад, мы должны оставаться теми, кто мы есть – мы гвардия и охрана. Мы будем сопротивляться и биться до последнего.
– Мы не гвардия, глупец… Мы корм… Может быть, для вон того чудовища… А может быть – для вот этого. – Палец с обкусанным ногтем ткнул сначала в одну кобру-стража, а потом в другую.
– Прекрати, стрелок! Я приказываю тебе замолчать!
– Ты мне больше не командир… Ты такой же кусок свежеприготовленного мяса, как и я. И потому я сам решу, что же мне теперь делать.
«Ну вот, а я пыталась придумать, как же мне развлечься, – подумала Анаис, слушая эту склоку. – Да они сами все за меня придумают… Мне же остается только выбирать, кто станет первым…»
Командир мамлюков внезапно перестал спорить со стрелком. Более того, он отвернулся и сел к нему спиной. Так же поступили трое других пленников. Анаис молча удивилась, но ничего не поняла. Но зато преотлично понял Фархад-стрелок. Этим простым движением командир отрекся от него, отказался признавать его членом своей команды и человеком, за которого он должен отвечать. Теперь стрелок был предоставлен самому себе. И решение командира было неоспоримо.
Анаис села чуть прямее на своем троне и раскрыла глаза. Должно быть, она готовилась произнести какие-то слова, но Фархад-стрелок, которому нечего было терять, заговорил первым:
– Позволишь ли ты мне задать вопрос, прекрасная Повелительница?
Анаис лишь молча склонила голову. Она даже не пыталась угадать, чего именно захочет воришка – она это просто знала. «Сейчас он начнет торговаться… Может быть, попытается сбежать на свободу…»
– Скажи мне, удивительная женщина, дозволено ли нам будет выкупить у тебя свободу?
– Выкупить? – Анаис рассмеялась. – У меня?! У Повелительницы, владеющей неисчислимыми богатствами? На что мне ваши несчастные деньги? Или ты хочешь отдать мне за свою свободу мои собственные камни?
– О нет! – Фархад приосанился. – Ты богата сказочно и необыкновенно. Но я готов поспорить на половину твоего царства, что ты лишена любви и ласки… Что ты обделена страстью и нежностью, которые может подарить тебе только настоящий мужчина…
