И я была слишком глупа, чтобы это понять.
Я встречалась с Брэкстоном. Да, ненадолго, но я встречалась с ним однажды в доме Клэя. Я забыла это лицо, забыла о встрече с ним, и почему встреча с Кодой не вызвала это воспоминание раньше, я не знаю, но это реально.
А это значит, что всё, во что я верила последние несколько недель, оказалось неправдоподобным.
Слёзы, которым я так долго не давала выхода, вырываются наружу и текут по моим щекам, и я вскакиваю с кровати, тяжело дыша и расстроенная, в ужасе от того, какой совершенной дурой я была. Как наивна, как чертовски глупа.
— Чарли, — говорит Кода, вставая с кровати, и смотрит на меня, озабоченно прищурившись. — Что происходит?
— Ты… ты… ты… лжец! — кричу я.
Он вздрагивает и делает шаг назад.
— Что, чёрт возьми, случилось?
— Ты здесь не для того, чтобы защищать меня, потому что ты страстно хочешь защитить, ты здесь не потому, что тебе не всё равно, ты со мной не потому, что я тебе искренне нравлюсь, ты, блядь, здесь из-за моего отца, придурок!
Он пристально смотрит на меня, но я не даю ему продолжить.
— Мне приснился сон, и в этом сне у меня было воспоминание. Воспоминание о встрече с молодым человеком, который был чертовски похож на тебя. Молодым человеком, который работал на моего отца. Молодым человеком, который продавал наркотики.
Лицо Коды каменеет, и в этот момент я понимаю, понимаю, что я права. Я чертовски права. Он с самого начала знал, кто я такая. Он с самого начала знал, кем был мой отец. И он с самого начала точно знал, почему хотел быть рядом со мной. Потому что ему нужен мой отец. Он хочет отомстить. И он использовал меня, чтобы добиться этого.
— Ты знал…, — шепчу я сквозь слёзы. — С самого начала, кто был моим отцом. Ты знал, кто на меня напал. Ты знал, кто я такая.
Его кулаки сжимаются.
— Ты грёбаный подонок! — кричу я.
— Он, блядь, убил моего брата, — ревёт Кода, замахиваясь кулаком на ближайшую лампу и отправляя её в полёт, пока она не разбивается о стену. — Он, блядь, убил его прямо у меня на глазах и оставил гнить там пять грёбаных дней, прежде чем отпустил меня. Я знал, что проживу остаток своей долбаной жизни с таким образом. Так что да, я, блядь, понял, кто он такой, как только услышал твоё имя. И да, я хотел поучаствовать в этом, чтобы найти его и, блядь, убить.
Моя нижняя губа дрожит, и моё сердце разрывается от жалости к Коде за то, что он своими глазами увидел, каким бессердечным чудовищем был мой отец, но то, что он сделал со мной, было несправедливо.
— Ты позволил мне сидеть здесь, — кричу я, — и рассказывать тебе о самых сокровенных, тёмных сторонах моей души, хотя ты и так уже знал большую часть этого. Ты лгал своему клубу, ты лгал мне и, чёрт возьми, предал меня. Я думала, это имеет значение… Я на самом деле думала, что у нас что-то есть…
— У нас, блядь, что-то есть, — рычит он. — Я не ожидал, что ты будешь мне небезразлична, но я, блядь, действительно…
— Чушь собачья! — кричу я. — Ты, наверное, ждал подходящего момента, чтобы использовать меня, и передать моему отцу, чтобы осуществить свою месть. Ты… Боже…
Я поворачиваюсь и выбегаю из комнаты.
Мне нужно убираться отсюда.
Я больше не могу здесь находиться.
— Чарли! — Кода рычит, но я бегу.
Изо всех сил.
Я выбегаю из хижины и направляюсь прямиком к деревьям, забираясь как можно глубже, прежде чем резко повернуть налево. Я слышу, как Кода ревёт из-за деревьев, приказывая мне остановиться, вернуться, это опасно.
Но мне всё равно.
Я думала, что он заботится обо мне.
Но это было не так. Он, чёрт возьми, не заботился. Он просто хотел отомстить и был готов сделать всё, что в его силах, чтобы добиться этого.
Слёзы жгут мне глаза и текут по лицу, когда я бегу так быстро, что едва могу дышать, так сильно горят мои лёгкие. И всё же я бегу и бегу, пока не добегаю до дороги, намереваясь остановить машину, и минут пять никто не останавливается. Я знаю, что через несколько минут Кода проедет мимо и найдёт меня. Наконец, машина останавливается, и две девушки опускают стекло.
— Привет, я немного заблудилась, и на моём телефоне нет сигнала, — жалобно всхлипываю я. — Вы не подбросите меня до города?
Девушки переглядываются, опускают глаза на свои телефоны и, слава богу, у них нет сигнала, а затем кивают.
— Да, садись.
Я забираюсь внутрь и прерывисто шепчу «Спасибо», прежде чем дать им адрес бара, который находится недалеко от клуба. Я не буду вести их прямо к воротам клуба, я бы этого не сделала. Они, наверное, взбесятся. Но именно туда я и направляюсь, к Малакаю, чтобы сказать ему, что я больше никогда в жизни не хочу видеть Коду, и он должен дать мне нового защитника.
Мы добираемся до бара примерно через двадцать минут, и я благодарю девушек, которые кивают и улыбаются мне. Затем я выхожу. Я провожу тыльной стороной ладони по глазам и поворачиваюсь, направляясь в сторону клуба. Он примерно в четырёх кварталах от нас, и по главной магистрали идёт интенсивное движение. Утреннее движение. Все направляются на работу.
Я опускаю голову и иду.
И я не слышу, как они приближаются.
Я не уделяю должного внимания, а следовало бы.
Боже. Так и должно быть.
Внезапно чья-то рука зажимает мне рот, и меня стаскивают с дороги в переулок рядом со старым, заброшенным зданием из красного кирпича. Я кричу и сопротивляюсь, но это бесполезно, тот, кто держит меня, больше и сильнее, и, боже, что, чёрт возьми, со мной не так? В своей боли я ни на секунду не задумалась о своей безопасности. Я не думала, что кто-то может наблюдать за клубом. Не думала, что всё может измениться за несколько кварталов.
— Привет, Шарлин.
Я знаю этот голос.
Я резко оборачиваюсь, за моей спиной стоят трое мужчин, но это первый, кого я узнаю. Клэй. Он сильно постарел за последние десять лет, но его не ищут. После того, как моего отца посадили, я так и не узнала, что с ним случилось, но, думаю, он всё-таки остался верен. Я смотрю на мужчину, с которым когда-то была близка, и мои глаза, должно быть, выдают моё удивление.
— Не думала, что я всё ещё здесь? Конечно, ты этого не предполагала. Шанкс будет в восторге от того, какая ты невероятно тупая, расхаживая по главной улице средь бела дня. Каковы шансы? — он запрокидывает голову. — Каковы наши шансы?
— Отпусти меня, — рявкаю я, собираясь броситься вперёд, но все трое мужчин быстро достают оружие и направляют его на меня.
— Я с радостью разнесу тебе мозги и отвезу тебя к твоему отцу мертвой, потребую деньги и буду жить чертовски хорошо. Но я знаю, что он предпочёл бы, чтобы я доставил тебя живой, чтобы он мог убить тебя сам.
Мой желудок сжимается, и я чувствую тошноту. Так чертовски плохо.
Что, чёрт возьми, я наделала?
— Сейчас мы пройдём по этому переулку и выйдем с другой стороны, где стоит мой грузовик. Ты будешь делать всё, что я тебе скажу, потому что, если ты этого не сделаешь, я вышибу тебе мозги. Итак, договорились?
Он протягивает руку, и я смотрю на него, зная, что он видит страх в моих глазах. Больше нет смысла это скрывать.
Я собираюсь встретиться лицом к лицу с монстром, от которого так долго убегала.
— О, это займёт у Шанкса целый день, — смеётся Клэй.
О, боже.
Кто-нибудь… Помогите мне.
***
Чарли
Тогда
Оливер смеётся, и впервые за долгое время я улыбаюсь. Улыбаюсь по-настоящему. Поначалу это кажется немного странным, почти чужим, потому что я к этому не привыкла. Улыбающаяся. Это так сюрреалистично. Но именно это он заставляет меня чувствовать, он делает меня счастливой внутри. Он такой приятный человек, и с ним легко общаться. Оливер работает над этим делом уже четыре месяца, и при каждом удобном случае я прихожу сюда и сижу с ним, болтаю, обсуждаю разные вещи и получаю удовольствие.
Я всегда приношу ему маффин и капучино. Он постоянно говорит, что я его раскормлю, но он вовсе не толстый.
