Я резко сосредоточила напряженный взгляд на мужском лице, и вдруг выпалила:
— Сколько я должна зарабатывать, чтобы ты отдал её мне?
Варавва медленно поднял брови, неотрывно глядя в мои глаза. Но уже спустя секунду его лицо вновь стало непроницаемым.
— Не говори ерунды.
Я яростно замотала головой, испытав непреодолимое чувство безысходности. Будто на моих глазах что-то рушилось, происходило что-то страшное, а я стояла, и понимала, что у меня просто-напросто не хватает сил, чтобы это предотвратить! Но я не собиралась так просто сдаваться. Решила сделать все, что от меня зависело!
— Это вовсе не ерунда, Марк, — возразила я напряженными губами. — Я очень полюбила Викки, и готова на все, чтобы она была счастлива! Если ты хочешь отдать её… Если действительно хочешь, чтобы Викки выросла во внимании и заботе, то отдай мне!
— Арина… — предостерегающе выдохнул Варавва, но я не позволила ему продолжить.
— Нет. Лучше вообще никому не отдавай малышку, Марк! Ты ведь её родной дядя! Единственный близкий человек! Разве кто-то сможет позаботиться о ней лучше тебя?.. Это бесчеловечно, так поступать! Только подумай, что бы сказала на это твоя сестра?!
В один момент мужское лицо будто окаменело, а янтарные глаза накрыло темной пеленой.
— Не смей говорить о моей сестре, — гневно отрезал Марк, остепеняя меня своим резким тоном как пощечиной. — Не смей брать на себя право указывать, что я должен делать!
Я даже отшатнулась, но уперлась икрами в жесткий корпус кровати, и осталась стоять на месте. Отчаяние захватило и растеклось по венам неприятной колючей массой. Эту стену мне не пробить… Никакие слова не помогут.
— Я уже давно принял решение — твои попытки разубедить меня ни к чему не приведут, — словно взяв себя в руки, холодно перефразировал Варавва. — Если желаешь девочке счастья, то просто делай так, как я говорю. Разговор окончен.
С этими словами он развернулся, и непоколебимо двинулся к выходу из моей комнаты. Я же готова была выть от бушующего внутри протеста, но надежды на шанс переубедить этого человека были разбиты.
— Я не собираюсь участвовать в этом! — дрогнувшим голосом крикнула в широкую спину, когда Марк был уже на пороге. — Не заставляй меня! Слышишь?!
Он замер на секунду, но так ничего и не ответил. Даже не обернулся. Просто вышел из комнаты, и с глухим хлопком закрыл за собой дверь.
27
Меня всю трясло. Разрывало изнутри от собственной беспомощности и невозможности повлиять на ситуацию. Однако оставаться на месте казалось смерти подобным, и внутренний протест толкнул меня к действиям!
Я бросилась к шкафу, и, не теряя ни секунды, принялась доставать все свои немногочисленные вещи и торопливо укладывать их в сумку. Все, за исключением комплектов, привезенных из Франции. К ним даже не притронулась, оставив одиноко висеть на плечиках гардероба.
Вряд ли я отдавала отчет тому, что делаю — я не думала о возможных последствиях своего поступка, не строила никаких планов и не анализировала. Мною двигало только одно желание — уехать. Уехать как можно скорее!
Уже стоя на пороге, я обернулась, чтобы напоследок окинуть комнату рассеянным взглядом, и зажмурилась. От невыносимого щемящего чувства в груди, которое в один миг сковало тело страшной тоской. Не давая ему захватить себя, я тряхнула головой, и уверенно шагнула в пустынный темный коридор.
Спустя еще несколько минут я уже твердо шагала по территории резиденции в сторону пропускного пункта, стараясь не обращать внимания на тревогу, нарастающую внутри снежным комом.
Молодой охранник на посту встретил меня строгим, вопросительным взглядом.
— Максим, пожалуйста, можешь вызвать мне такси? — попросила я, стараясь говорить уверенно. — И вернуть телефон. Я уезжаю.
— Распоряжения о твоём отъезде не было, — сухо осведомил он. — Тебе лучше вернуться в дом.
Растерявшись в первое мгновение, я нервно усмехнулась, но затем заставила себя собраться, и требовательно посмотрела парню в глаза.
— Я здесь больше не работаю, ясно? Выпусти меня.
— Я не могу тебя выпустить без соответствующего приказа, — безучастно отрапортовал Максим.
— Да что ж это такое… — порывисто выдохнула я, чувствуя, как от волнения начинают потеть ладошки. — Я хочу уехать отсюда. Ты не имеешь права задерживать меня!
Но охранник был непреклонен.
— Я всего лишь выполняю свою работу.
Вцепившись обеими руками в свою сумку, я несколько раз переступила на месте, не представляя, что мне делать дальше. Звонить Марку и просить его дать распоряжение охране выпустить меня, хотелось меньше всего. Но, похоже, другого выхода не было…
— Позвони Марку Алексеевичу, — холодно бросила Максиму, и, сделав несколько шагов назад, показательно оперлась спиной о стену, уставившись на него исподлобья.
Охранник кивнул, и вернулся в комнату с мониторами, отгороженную от проходной огромным прозрачным стеклом, плотно прикрыв за собой дверь. Я видела, как он поднял трубку, набрал номер и начал говорить по телефону, но не услышала ни одного слова из-за звукоизоляции. А мои руки тем временем дрожали все сильнее.
Было страшно даже предполагать, как отреагирует Марк на мой поступок… Я понимала, что ему это не понравится, но все же надеялась он не станет препятствовать отъезду.
Закончив разговор, Максим вышел ко мне и попросил немного подождать. Я с готовностью кивнула, почему-то не посчитав нужным спросить: а чего именно ждать?..
Вопросы отпали сами собой, когда спустя добрую долю напряженного ожидания, в помещение пропускного пункта вошел хозяин дома. Его тяжелая энергетика мгновенно заполнила собой все пространство, и мне отчего-то захотелось провалиться сквозь землю. Мужское лицо было хмурым, а взгляд не предвещало ничего хорошего.
Просканировав меня от макушки до пят, Марк приблизился на расстояние двух шагов и холодно поинтересовался:
— Куда собралась?
— Домой, — ответила я напряженными губами, тем не менее, с вызовом вздернув подбородок. — К сожалению, я больше не могу работать на вас, Марк Алексеевич. Пожалуйста, скажите своим охранникам, чтобы меня пропустили.
Его челюсть плотно сжалась, а в янтарных глазах полыхнул недобрый огонек. Похоже, мое формальное обращение кольнуло этого дьявола.
— Я тебя не отпускал, — предостерегающим тоном произнес Варавва.
— Так отпусти, — произнесла я негромко, но твердо, хотя саму всю буквально колотило в этот момент. — Я сказала тебе, что не буду участвовать в этом!
— Ты никуда не поедешь, Арина, — с тихой угрозой в голосе отозвался мой работодатель. — Твой контракт никто не отменял. У тебя есть обязательства, если ты не забыла.
Сложив губы в тонкую линию, я неотступно заявила:
— Любой контракт можно расторгнуть! Обстоятельства слишком сильно изменились, так что… я больше не могу работать здесь!
На мужском лице заиграли желваки, а янтарные глаза опасно сузились.
— Я сказал, ты никуда не поедешь, — металлическим тоном отчеканил Марк. Так уверенно и непреклонно, будто дверью передо мной хлопнул!
Лицо вспыхнуло огнем от возмущения, и я с грохотом отбросила сумку в сторону.
— Что, собрался удерживать меня силой?! Ты не имеешь права! — в сердцах прокричала я. — Ты не можешь заставить меня остаться в этом доме против воли!
— Ошибаешься, Арина, — до жути спокойным голосом прервал меня Марк. — Я могу всё.
Тело потом прошибло от этих слов. От этой высокомерной уверенности, с которой он произнес их! С губ сорвался растерянный вздох, но я так и не нашлась, что ответить…
Царапнув меня взглядом исподлобья, Варавва развернулся и покинул пропускной пункт, у самого выхода бросив охраннику:
— Проследи, чтобы она вернулась в свою комнату.
Это окончательно подкосило мою волю. Проводив глазами широкую спину хозяина резиденции, я неосознанно обхватила себя руками и медленно осела по стене. Взгляд устремился к потолку, и с ресниц все-таки сорвались накатившие слезы.
