— Не катит. Чудище сейчас работает на этого помощника.
— Тогда другое. Перед вылетом ты неделю ходила по квартире голой, пытаясь сподвигнуть меня на инцест. И даже как-то забралась ко мне в спальную капсулу.
— Этого я не помню!
— Зато я помню. Ну как, достаточное доказательство?
— Ладно. Сойдет. Здравствуй, папа.
— Здравствуй, А… дочка.
Ворота бесшумно разъехались в стороны, открыв залитый мягким светом земной жилой комплекс для дальних колоний.
У Эликс даже слезы навернулись, когда она увидела родные зализанные формы мебелей и полупрозрачные перегородки вместо стен. Просто открылись волшебные ворота, и она оказалась дома. Или в сказке. Нарнии там. Неверленде. Или на зеленых холмах из «Лорда-мертвеца, победителя Мордовии».
Эликс шла за отцом по коридору, разглядывая знакомые черепа инопланетных животных на полках и африканские маски на стенах.
— А тут твоя комната. Я постарался скопировать ее полностью, до всех… э-э, мелочей.
Двери открылись, и Эликс чуть не рухнула в обморок.
Это была ее комната. Ее розовая кровать в кружевах и рюшечках, в которой почти еженедельно бывали разные гости. Ее многочисленные плюшевые игрушки от мохнатой Барби с палец размером, и до голубого слона объемом и ростом с половину шкафа. Иногда перед встречей с гостями Эликс заплетала в волосы бантики, натягивала белые гольфики, расставляла игрушки на полках, и они таращили глаза-пуговицы, наблюдая за происходящим на кровати. Ей нравилось представлять себя мелкой, наивной школьницей, которую берут без спросу злые дяди. Дядям такая ролевая игра тоже нравилась.
Короче, папаша постарался на славу, скопировав даже привинченный к стене загнутый вверх фаллоимитатор, с которым она расслаблялась после неудачных свиданий. И даже коллекция разноразмерных самотыков была на месте.
— Круть. Ты кул, чувак.
Эликс рухнула на кровать.
— Я старался, доча.
— Но как ты здесь очутился? И где твой корабль?
Профессор отмахнулся.
— Потом объясню. Сейчас важнее понять, что делать дальше. Ты спрашивала, зачем городу гильдия маньяков. Думаю, тебе полезно будет узнать об этом месте более подробно. Слушай.
* * *
Галактион Марск, сколько себя помнил, всегда мечтал построить идеальное общество. Воссоздать в реальности утопические выдумки древних философов и посмотреть, через сколько лет их население начнет рвать друг другу глотки. На эти эксперименты Марск положил половину жизни и треть наследственного состояния. Сам мотался по галактике, подбирая планеты и нанимая персонал. Сам выстраивал структуры своих утопий и сам следил за соответствием описанию. И сам руководил эвакуацией выживших, когда все накрывалось медным тазом.
Меньше всего продержалось Государство Платона. Уже через два года его уничтожили восставшие рабы во главе с одним из стражей-аристократов, ребенка которого сбросили со скалы только потому что его родила пятнадцатилетняя наложница. По законам женщины имели право рожать с 20 до 40 лет. Детей, рожденных раньше или позже, убивали.
Немногим больше продержался Город Солнца, который пошел вразнос после того как оказалось, что частной собственности нет только для простонародья. А верхушка набивала закрома едой, сундуки — золотом и растаскивала по гаремам самых красивых баб, хотя по закону они были общими. Озверевший народ взял штурмом главный храм, развесил по стенам теократов и пустил по кругу все гаремы.
Следующей была Утопия, созданная по лекалам Томаса Мора. Сперва она производила впечатление устойчивого общества, но сломалась на внешней политике. Сами утопийцы не любили воевать, но считали, что если у соседей есть то, чего нет у них, справедливо будет это что-то отобрать. На планете Утопии не было запасов аридия. Зато они были у колонианцев в соседней планетной системе. Утопия наняла один из Свободных флотов негуманоидных кан-ши и оккупировала месторождения. Через несколько дней небо над Утопией стало черным от колонианских кораблей. Они разнесли ее в пыль термоядерной бомбардировкой. Никто не выжил.
Затем была Икария, Крепость Христа, Астрал, Базилиада. Все они держались несколько лет, после чего погибали в разной степени мучениях. Человеческая жадность, стремление к власти и привычка считать остальных безмозглой толпой убивало любую утопию.
Кроме одной.
Земной союз существовал уже вторую сотню лет и помирать не собирался. Общество равных, у которых брали по возможностям, а давали по потребностям. Без аристократов, богатеев, денег и тех будоражащих перспектив, когда бабки есть у тебя и нет у других.
Это было невозможное общество. Всегда существовало пара-тройка процентов людей, которые жаждали подняться над толпой, ощутить власть над быдлом, втоптать остальных в грязь, безнаказанно убивать их детей и насиловать их женщин. Все попытки построить общество равных заканчивались тем, что эти два процента пролезали наверх, выжирали утопию изнутри, после чего присваивали власть и собственность, и дальше всё шло своим чередом.
Создавалось впечатление, что в Земном союзе этих двух процентов как раз и не было. Словно их сбрасывали со скалы во младенчестве. Или облучали чем-то все население, подавляя желание выделиться и стремление к иерархии.
Но если никто не стремится возвыситься, все равны и всем довольны… Значит, нет смысла идти вперед. Нет стимулов к развитию, к прогрессу.
Болото.
Все эксперименты Марска были попытками найти альтернативу Земному союзу. И они все провалились.
Оставалась единственная утопия, найденная им в недрах давно заброшенного цифрового кладбища под названием «интернет». Триллионы страниц и файлов, в которых уже двести лет никто не заглядывал.
Это было короткое описание, всего несколько абзацев. То ли пересказ из пропавшей книги, то ли выдумка безвестного «блогера».
Город без названия, разделенный на три концентрических круга. Внешний круг принадлежит отбросам, маньякам и бандитам. Здесь правит сила, ненависть и подлость. Средний круг — мир обычных людей. Дом, работа, семья, дети. Вечерами сериалы. По воскресеньям шашлыки или походы в зоопарк. Центральный круг — мир творческой и научной элиты. Царство высокой нравственности и бесконечного развития.
— Любопытный вариант, не находишь? — спросил Марск у Чича, к которому пришлось обратиться потому что финансирования не хватало. — Тут с одной стороны и справедливость в наличии, и для тех, кто мечтает по разному выделиться, места навалом. Хочешь — изобретай. Хочешь — убивай. Или караваны грабь.
— Угу, — хмыкнул Чич, закручивая усы. — Только поправок много.
Он вычеркнул на распечатке «творческую и научную».
— Центральный круг должен быть миром просто элиты. Потому что творческая и научная это оксюморон. Скоморохи, писаки, музыкантишки, певички ртом и безумная профессура не могут быть элитой. Они обслуга. Персонал. Чуть более высокооплачиваемый, но по сути такие же рабы. Им дают задания, они его выполняют. Но главное тут не хватает четвертого круга. Где послушные работники будут получать награду. Этакий малодостижимый Эдем, о котором большинство может только мечтать. Валгалла. Исламский рай с гуриями. Где нужные нам люди смогут позволить себе все что угодно. Не опасаясь заточки в спину. И еще необходимо жесткое право наследования. Чтобы сын раба мог стать только рабом. А сын олигарха — только олигархом.
— Это еще зачем? А как же социальные лифты?
— В жопу лифты. Или ты хочешь, чтобы твоего тупого сынка сковырнул какой-нибудь прощелыга?
Сын Марска был безмозглым мажором, прожигателем жизни, наркоманом и педерастом. Один бы он точно не выжил. Пустил бы состояние по ветру и сдох в канаве.
— Кстати, — Чич поднял палец. — А ты знаешь какое самое устойчивое общественное устройство было на Земле? Кастовая система в Индии. Четыре тысячи лет держалась, пока ее нынешние коммуняки не ликвидировали. Ни один другой строй не может таким долгожительством похвастаться. А все почему. Наследственность. Хорошие гены. Если будем строить эту твою утопию, обязательно касты введем. Постепенно, чтоб быдло не возмущалось. Касты и гильдии. Касты типа наследственность. А гильдии типа по профессиям или чем они там будут заниматься. Гильдии поваров, гильдии воров. Гильдии филателистов. Гильдия маньяков.
