— Только никаких непристойностей! — ткнула я пальцем в Ката.
— Я самый приличный варвар! — похоже, Вяземцев еще не вышел из роли.
После ужина и посиделок Кат провел нас в приготовленные для ночевки комнаты.
Признаться, я ожидала, что там просто чистое белье и есть все необходимое. Однако, уже зайдя в комнату Тошки, поняла, насколько Кат расстарался.
Кровать-корабль викингов сразу притягивала внимание. А Тошка так вообще подскочил к ней и радостно плюхнулся.
— Обалдеть! — восторженно воскликнул сын.
Дверцы шкафа выглядели как эти же древние воины на дозоре. Стеллаж оказался невероятно удобным. Справ от него пристроилась лестница в виде лошади. Ребенок легко мог достать до верхних полок, забравшись по ступенькам «жеребца», и, держась за его шею, стоять на верхатуре.
На жалюзи оказались динозавры, а все светильники были выполнены в виде факелов.
— Здесь здорово! — раскрыв глаза и расположившись на постели по-турецки, произнес Тошка.
— А теперь сюрприз! — подмигнул мне Кат. И в комнате появилась Фирдаус Шамсутдиновна.
— Я подумал, что моя женщина-физик устанет после вечеринки и пригласил ей помощницу, чтобы подготовить малыша ко сну!
— Идите. Я все сделаю, — пообещала няня.
Я крепко обняла сынишку, поцеловала, и отправилась с Катом в выделенные мне апартаменты.
Здесь все выглядело, как спальня королевы.
Кровать с белым кружевным балдахином. Зеркало от пола до потолка в резной рамке. Гардероб с ручками под бронзу, тумбочка, стулья и стол на резных ножках.
— Фирдаус Шамсутдиновна помогла привести ваши вещи, — указал на сумку в углу Кат.
— Э-э-э-э… Мы ведь сюда не переселяемся! — только и выдавила я.
— Нет, — с нескрываемой досадой ответил Кат. — Но я хочу, чтобы вы чувствовали себя как дома. Поэтому Фирдаус Шамсутдиновна помогла моему шоферу собрать некоторые ваши вещи на завтра и сегодняшнюю ночь.
— Но потом мы уедем домой! — настойчиво произнесла я.
Кат развел руками, вздохнул и ответил:
— Конечно. Как скажешь. Но как решишь — эти комнаты ваши…
Он немного подумал и вдруг добавил:
— Весь дом в вашем распоряжении!
Я смотрела на немного досадливое лицо Ката и думала о том, что ведь еще ни один мужчина не устраивал мне такого свидания. Он все предусмотрел, продумал каждую мелочь. Позаботился о сыне, пригласив няню и обо мне, чтобы не сильно уставала. Он устроил нас у себя, действительно, как дома. И явно потратил на это немало сил и денег!
Определенно этот мужчина меня удивил. На эмоциях я подошла к Кату и поцеловала его в губы.
Тотчас выяснилось, что Вяземцев совсем не устал. Я очутилась на постели, под крепким мужским телом. Возбужденным до предела.
— Да ты ненасытный! — усмехнулась я.
Впервые в жизни мне было так приятно от мысли, что этот красивый, богатый, умный и преуспевающий мужчина так меня жаждет. Прямо до дрожи, до восторга, до ответного тягучего желания внизу живота.
Кат избавил нас от одежды моментально. Я даже боялась, что моя пострадает. Однако обошлось без классической для любовных мелодрам порчи одежды… Бюстгальтер немного возмущенно потрещал, но выдержал напор Ката…
И… мы повторили все, чем занимались в ресторане.
Вяземцев покрывал мое тело поцелуями. Сливался, двигался, а я стремилась подстроиться. Отвечала на ласки, выгибалась, ловила ритм…
Мне еще никогда не было так сладко и томно. Так приятно, черт возьми.
Наслаждение волной сладких спазмов пробегалось по телу.
Я забыла обо всем на свете, выпала из времени и пространства. Были только эти мгновения, только эта постель, которая, чудилось — вот-вот загорится от нашей страсти…
И уже потом, когда я распласталась на упругом матрасе, а Кат гладил мои волосы и просто смотрел, стало ясно — мы снова забыли о предохранении.
Вот же… Слов цензурных таких нет! Ну как же так? Мы ведь давно не подростки! Не мальчик и девочка, которые, наконец-то, дорвались до сладкого и запретного! Мы же взрослые мужчина и женщина!
Я немного выдохнула, помылась в душе — моя личная уборная пряталась за дверью, неподалеку от зеркала.
Когда вернулась, Кат тоже выглядел освежившимся. Я скинула халат, надела пижаму и села на кровати по-турецки. Вяземцев постоял рядом, подумал — и присел на край постели. Вполне себе скромно для хозяина дома и этой комнаты.
— Я бы хотела предупредить, — вспомнила я о том, что собиралась сказать еще часа два назад. — В субботу на кафедре новогодняя вечеринка. Ничего особенного. Но мне надо прийти, чтобы не обидеть наших аксакалов. Старейшие преподы — это святое. Они учат нас всех и без них развалится весь вуз.
Кат скривился, словно проглотил килограмм лимонов. Я даже удивилась. Неужели ревнует даже к нашим аксакалам? Это уже было бы чересчур. Даже для Отелло. Но Кат оказался все же не настолько ревнивцем.
— Туда придет твой чернявый препод? — произнес он так, что последние слова звучали почти, как ругательство. Вот теперь мне понравилось, как он ревновал. Также сильно, как целовал и также открыто. Без попытки очернить Ирека или сказать, что он меня недостоин.
— Обещаю, я не буду ни с кем флиртовать! И к чернявому даже не подойду!
— Ну если все же решишься пофлиртовать, вспомни, что я занимаюсь борьбой и больше не студент кафедры физики. Этот преподаватель сможет вечерами не включать в аудиториях свет.
Он говорил с нажимом, немного нервно, но все-таки превращал все в шутку в прежнем варварском стиле и мне это нравилось тоже. Я видела, что Кат переживает, но желает портить вечер даже подобием ссоры.
— Постесняется побоев? — ответила я Вяземцеву той же монетой.
— Фингалом осветит! — бодро заявил Кат, и я видела, что он не совсем шутит. Даже ладони Вяземцева сжались в кулаки.
— Смотрю, ты вошел в роль варвара? — не сдержалась от усмешки.
— Да! И выйду только с тобой под руку из ЗАГСА! — заявил Кат.
И снова в его шутке была только доля шутки. И снова мне это пришлось по душе. Вяземцев немного помолчал, а затем произнес: — Ладно, спокойной ночи. Надеюсь, Алина, я убедил тебя в серьезности своих намерений?
Голубые глаза Ката смотрели неотрывно. Он не смаргивал, застыл и не сводил с меня требовательного, внимательного взгляда. Я знала, какого ответа ждет Вяземцев. Но оказалась не в силах пока дать его. Слишком уж мало мы были знакомы… По моим меркам… Да и серьезные разговоры на ночь глядя — не то, к чему я привыкла. С такими вопросами нужно переспать. И даже не один раз, чтобы, наконец-то, определиться.
— Убедил тем, что угрожал побить соперника? — попыталась я отшутиться.
Кат усмехнулся и помотал головой.
— Я очень серьезен, Алина.
Нет. Он не привык отступать.
— Я увидела тебя с другой стороны, — не менее серьезно ответила я. — Но мне нужно еще время подумать.
— Долго? — он приподнял бровь.
— Вижу, спать ты мне не дашь?
— Пожалуйста, ответь!
Кат немного помолчал, отмахнулся, вздохнул и собирался выйти из комнаты. Но я позвала:
— Шаукат?
Вяземцев обернулся и на долю секунды я увидела — насколько он расстроен. Уголки губ опущены, глаза потеряли прежний веселый блеск. Однако Кат натянул на лицо прежнее беззаботное выражение.
— Меня ждут две тяжелые недели до Нового года. Переэкзаменовки и досдачи. А вот потом… потом я буду решать…
— Я понял, что ты все решаешь только после экзамена. Нерушимая преподская традиция! Спасибо за чудесный вечер, Алина, — с чувством произнес Вяземцев, даже голос его немного дрогнул… — И за все остальное… Сладких снов. Я подожду две недели. Но потом…
— Мы будем решать! — пообещала я, хотя в глубине души еще чувствовала, что слишком мало знаю этого мужчину. Мы слишком мало общались. И слишком мало времени провели вместе. Однако я не хотела мучить его. Видела, как Вяземцев старается и понимала, что подобную заботу, внимание вряд ли еще найду в другом человеке.
И только уже прикрыв глаза, я вдруг поняла, что наши отношения вообще приняли какой-то до странности стремительный оборот. Даже не так — они развивались скачками. Раз — и мы уже целуемся, два — и Кат признается мне в любви, три — и мы занимаемся сексом на диванчике в кабинке ресторана, четыре — и я еду к нему в дом, хотя подобное свидание, скажем прямо, первым не назовешь… И вот сейчас я уже сплю в его особняке, и только что разговаривала с Катом из кровати так, словно мы родственники…
