Данияр тоже это понимает.
И первым заносит кулак для удара.
Один лишь Владимир действует холодно: он утягивает меня в сторону от разъяренных мужчин и вызывает охрану.
– Не лезь, Настя. Перепадет еще, – просит Владимир.
Я и не лезла.
Дождалась, пока Дан успокоится сам. До охраны. Но и тогда не сдвинулась с места, опасаясь подходить к нему слишком близко. Он напоминал мне того Данияра, что пришел убивать на мою фальшивую свадьбу.
– Идем, – велит мне обманчиво ласково.
Его лицо чистое. В отличие от Андрея, которому крепко, но в меру досталось. Мне было жаль.
У Данияра же только костяшки сбиты в кровь. И взгляд еще отходил.
– Пошли, поговорим, – произносит мягче, буравя взглядом.
И в несколько шагов оказывается рядом со мной, обхватывая мою ладонь и переплетая наши пальцы. На его – была еще не застывшая кровь.
– Дай нам несколько минут, – прошу Владимира, тот молча кивает. – Все нормально.
Ничего не нормально.
Совсем.
Когда мы с Данияром выходим на улицу, он не останавливается и направляется прямо к машине. Прет как танк и меня за собой тащит. Безумец!
– Ты хотел поговорить! Куда ты меня ведешь?
– Домой. К себе. И безоговорочно, блядь, – срывается Дан.
Я пытаюсь вяло тормозить до тех пор, пока Дан не подхватывает меня на руки и силой не усаживает в машину.
– Заебало, – говорит он, «привязывая» меня к креслу ремнем безопасности. – Ко мне переезжаешь. Ты моя жена. У нас дочь. Все, я сказал. И никаких Андреев.
– У нас была просто встреча. По работе.
– Похуй.
– Ты стал много материться, – замечаю.
– Похуй, – вторит он.
Захлопнув дверь, Данияр обходит машину и не сводит с меня глаз, пока не садится за руль и не срывается с места.
– Заберем Миру, а позже поедем в магазин. Купим все необходимое для детской, продукты выберешь какие нужны. Мне пиздец как понравилась твоя еда. Еще хочу, – смотрит на меня, отрываясь от дороги. – И тебя тоже.
Терпение Дана закончилось. Хватило всего на немного недель.
– Ты безумный, Данияр.
– Ты знала, – парирует в ответ. – Еще когда зимой тебя нашел у того коттеджа, я тебя предупредил: ревнивый в доску. Ты что сказала? Правильно, согласилась. Нехрен таскаться с чужими пиджаками, Настя. Моя ты. Чего еще непонятно?
– Все понятно.
– Вот и славно. А теперь пошли Миру забирать. Ключи у тебя?
Мы почти приехали. Так быстро, боже…
Мне бы солгать, но слова вырываются скорее:
– У меня…
Я замолкаю, тяжело дыша.
– Пошли, – повторяет настойчиво муж. – Дочь хочу увидеть. На Владимира не надейся, мои люди его задерживают. Собирай вещи быстрее.
На Владимира не надейся.
Данияр все спланировал. До идеальной консистенции.
Кивнув, я выхожу из машины. Через несколько минут я уже тревожно вставляю ключ в замочную скважину, прохожу в пустую квартиру. Рядом с Мирой няня, она выходит нас встречать.
– Здравствуйте, Анастасия. Мира только что уснула.
– Спасибо, вы свободны, – холодно отвечает Дан и расплачивается с няней за меня.
Женщина сорока лет чуть скованно смотрит на меня, я опускаю глаза.
– Все хорошо, Анастасия?
– Я ее муж, можете не переживать, – стальным голосом заявляет Дан. – В ваших услугах больше не нуждаемся.
– Данияр, – я поднимаю глаза. – Вера Александровна очень хорошо относится к Мире. Она бы могла остаться у нас няней.
Данияр смотрит на меня молча.
И выдает лишь:
– Я вроде все сказал. На сборы десять минут.
Я понимаю, что Веру Александровну больше не увижу. Так и выходит, пока я собираю вещи, за ней тихо закрывается дверь. Дан начинает уносить набитые сумки вниз, и скоро мы втроем оказываемся в его машине.
– Это несправедливо по отношению к Владимиру.
– А мне друг говорит, что справедливости нет, – парирует Дан на эмоциях. – И я с ним солидарен.
Положив ладонь мне на колено, Данияр трогается и направляется в сторону своей новой квартиры.
– Я просто задолбался без семьи, Насть, – чуть остыв, признается Данияр. – Стоит тебя отпустить, так все слетаются как мухи на мед. Ты же знаешь, ты у меня красивая. Но если выбрала меня, будь добра следовать за мной. Понимаешь?
– Ты давишь на меня, – говорю тише, стараясь не разбудить сладко спящую дочь.
Мира даже не проснулась, когда мы зашли в квартиру, хотя Дан целовал много-много раз ее пухлые щечки. Он соскучился.
– Понимаю, ты еще молодая. По сравнению со мной тридцатилетним. Но детей мы оба хотели. Семью оба хотели. Я не заставлял. Хочешь работать? Ладно, будешь. Но придется совмещать со мной и с детьми. Я так хочу. Ты тоже хотела. Не отмотать уже наше знакомство.
Слушаю Данияра и чувствую, как его ладонь скользит то вверх, то вниз. То поглаживая колено, то сжимая.
Я чуть качнула головой, соглашаясь. Так и есть. Сама выбрала, знакомство не отмотать и Мира такая чудесная получилась.
– Я ни о чем не жалею, – признаюсь Данияру.
– Хорошо, Насть, – принимает муж, заворачивая в просторный зеленый двор, где Данияр купил квартиру. – Тогда больше никаких пиджаков, никаких Андреев. Нагулялась, по-моему.
Глава 38
Владимиру я позвонила сразу же, как только смогла. Иначе бы эта война между ним и Данияром не закончилась бы никогда, а я уже больше не могла.
Не могла и не хотела враждовать, слишком многих людей мы потеряли с Данияром.
Оба.
После переезда последовали полноценные выходные, и Данияр взял с них сполна: проводил время и дочерью и отвез меня в магазин, в котором велел выбрать себе новую одежду. Новой одежды мне не хотелось, тут бы разобраться со страхами и прежними проблемами, но Данияр без непреклонен.
Данияр горел детьми.
Я не видела ни одного мужчину, который бы так сильно их любил. И так сильно бы их хотел. Все дни я не мешала ему проводить утраченное с дочерью время, но в воскресенье я все же решаюсь поднять острую для нас тему:
– Если ты забрал нас домой, значит, угрозы больше нет? – спрашиваю на ужине.
– Нет.
Я пододвинула к себе тарелку с салатом, а к Данияру – запеченное в духовке мясо. Аппетита у меня не было, я еле справилась с шопингом, ведь Данияру показалось, что у меня мало одежды. В том числе, одежды из отдела нижнего белья.
А еще Владимир улетел.
Сказал, что здесь ему больше делать нечего, оставил мне ключи от квартиры на случай, если нужно будет проверить счетчики, и улетел в Москву.
Данияру от этого полегчало. Заметно. До этого ходил нервный, хмурый, а в выходные полегчало. Они друг друга не любили, и это, к сожалению, не лечится, ведь Владимир устроил тот взрыв и фактически лишил жизни Багрова-старшего. Данияр этого не простил. И не простит.
– Но ведь Назар жив, – утверждаю я как бы между делом, хотя внутри трясет при упоминании этого человека.
– Почти нет, Насть, – Данияр тяжело смотрит, тяжело пережевывает пищу. – Он сбросился с лестницы пару дней назад. Завтра я должен поехать к нему. Он в реанимации, совсем плох.
– Ты поедешь? – удивилась я.
– Поеду, Насть. Ему немного осталось. Надо съездить.
Я молчала, тяжело дыша. Салат остался недоеденным.
Не укладывалось в голове, зачем Данияру ехать к Назару Багрову. Наша жизнь перевернулась с ног на голову из-за этого человека, а он…
Смотрю на Данияра, он молча пережевывает пищу. Именно так. Он не ест, а просто делает механические движения челюстями.
– Я поеду с тобой, – произношу с трудом.
– Для чего?
– Хочу разделить это с тобой.
Когда я предлагала это Данияру, то была уверенна и непоколебима в том, что смогу.
А сейчас, стоя перед дверью в реанимацию, меня всю трясет. Не стоило сюда ехать. И, тем более, соглашаться на встречу.
Данияр сказал, что Назар хочет видеть меня.
Муж отказал. Сразу.
Я тоже назвала это бредом. Сперва. Но потом что-то толкнуло меня открыть дверь и зайти внутрь.
