Глава 21
Учеба началась. Если для Джесс основная сложность заключалась в попытках встать пораньше и случайно не сжечь будильник (то есть меня), я больше волновалась о магии. Первокурсникам еще не давали заниматься практикой, даже боевую подготовку перенесли на месяц, чтобы все успели освоиться с резервом. Я смутно себе представляла этот процесс, поэтому делала вид, что всё понимаю, но в обсуждения не лезла.
Магистр Берск раз в два-три дня появлялась на горизонте, окидывала меня своим льдистым взглядом, бросала пару колких фраз группе и уходила. Каждый раз после этого я чувствовала себя препарированной лягушкой, однако куратор ничего предосудительного не делала. Просто следила за моей успеваемостью.
А еще выяснился один прелюбопытнейший факт: Кестрел Эардель преподавал нам зельеварение. Он специализировался на работе с магическими компонентами и артефактами, а также занимался ритуалистикой.
Лорд Эардель был не от мира сего. Его синий взгляд не терял своей меланхоличной задумчивости, даже когда я на практике случайно подпалила занавески или когда надышалась испарениями несмотря на противогаз и начала травить похабные анекдоты. А эта манера внезапно появляться в аудитории? Кестрел Эардель всегда оказывался у меня за спиной, сверлил мрачным взглядом потолок и задавал вопросы.
Девушки его любили вопреки всем странностям, а он просто не замечал никого вокруг. В нем не было трепетности и тонкокостности эльфийского юноши. Лорд Эардель отличался от типичных представителей своей расы, той же Сеноры и Эрниеля. Эльфы выглядели почти всегда блекло и хрупко, а он был суров, широк в плечах, мрачен и молчалив.
Я его тоже любила. Мне в нем понравилась эта непоколебимость, непрошибаемое спокойствие и абсолютная уверенность в себе. Когда все адепты прятались под парты, понимая, что мое экспериментальное зелье может бабахнуть в любой момент, Кестрел Эардель стоял за моим плечом, скрестив руки на груди. Он иногда расстроенно вздыхал, но не ругал за промахи.
И спустя пару недель я решила, что готова передать ему письмо. Честно говоря, мне было боязно. Вдруг загадочный эльф, о котором даже среди демонов ходили байки, откажется со мной говорить не об учебе?
Когда я осталась после пары, махнув Джесс на прощание, он удивился. Кестрел Эардель выгнул смоляную бровь и смерил меня своим меланхолично-задумчивым взглядом.
– Адептка Волкова, что случилось? Почему вы все еще здесь?
– Простите. У меня есть кое-что для вас.
Профессор сложил руки на груди и недобро усмехнулся. По его прищуру я поняла, что мне не просто не рады, но хотят придушить. Исключительно в воспитательных целях. Профессор скривил губы, словно я ему в аудиторию притащила полуразложившийся труп, предварительно украденный у преподавателя по некромантии. Прежде чем лорд Эардель успел хоть что-то сказать, ему в лицо прилетело письмо.
Я просто решила кинуть посылку с безопасной дистанции, но не учла ее вес. Мне показалось, что легенькая бумажка упадет куда-нибудь под парты, если приложить недостаточно усилий. И я постаралась, чтобы конверт преодолел сопротивление воздуха и упал в руки к лорду Эарделю.
Беда в том, что там было не только письмо, но и какой-то маленький предмет. Конверт весил достаточно, чтобы с легкостью пролететь несколько метров, и не спланировать в руки профессора, а смачно шмякнуться ему в лицо.
Я побледнела. Итак, за первые недели обучения мне удалось случайно ударить двух профессоров, еще несколько слегли с нервными припадками, а одна обзавелась нездоровой манией. Браво, Мирослава! Идем на рекорд.
Ректор, как с больничного выйдет, точно отправит меня доучиваться в какой-нибудь далекой башне, где вокруг никого, а все дисциплины постигаешь по книгам.
– Извините! – выдохнула я. – Это случайность.
Конверт съехал по великолепному римскому носу профессора, идеально тонкому, только малость длинноватому. Лорд Эардель прикрыл глаза. По взбугрившимся на его руках мышцам я догадалась, что сейчас меня будут убивать. Конечно, обычно равнодушный ко всему и терпеливый профессор мог справиться с приливом ярости. А если у него раздражение накапливалось неделями, пока я варила непонятные едкие зелья и жгла ему шторы в аудитории? Тогда мне конец.
Поняв, что вот-вот завалю просьбу чертенка-гуманиста, я затараторила:
– Меня очень просили передать вам конверт. Понимаете, тот демоненок ни разу в жизни не видел эльфов, он все расспрашивал, знаю ли я их. Хотел, чтобы письмо передала. Я и сказала, что могу взять конверт с собой, на случай, если мне попадется Кестрел Эардель. А тут вы! Вы эльф. И вас зовут Кестрел Эардель. В общем, это вам!
Выпалив все это скороговоркой, я быстро поклонилась, бухнувшись лбом о парту. Ситуация с каждой секундой становилась все глупее. Я охнула от боли и прикусила язык, пытаясь попрощаться. Профессор даже растерялся. Он так и замер посреди кабинета, округлив глаза. Я решила не усугублять и отступила в коридор, пятясь задом. Маневр удался. Догонять меня никто не стал.
Я закрыла дверь, отметив, что во взгляде профессора не осталось злости, лишь искреннее удивление. А в коридоре меня поджидала Сенора.
– Ты что творишь, голодранка? – прошипела она.
– Сама в шоке, – призналась я, потирая лоб. – Как можно было парту не заметить? Так и треснулась лбом со всего маху. Завтра превращусь в единорога.
