Лексе пришлось изменить свои планы, так как я собирался на рождественский гала-вечер, но она все поняла и решила, что спокойный вечер с мамой не хуже.
Завтра нам нужно купить смокинг, так как я никогда раньше его не носил, и сказать, что Лекса была взволнована, — не сказать ничего. Она также настаивает на покупке нового наряда для встречи с семьей Авроры, утверждая, что ее фамилия звучит необычно, что каким-то образом означает, что ей нужно быть модно одетой.
Понятия не имею, о чем она, но это Лекса, которая все делает по-своему.
Мой телефон вибрирует во время фильма, и, как и сказала Лекса, я загораюсь, когда вижу имя Авроры на экране.
Рори: Я скучаю по тебе, малыш.
Кэмерон: По чему именно ты скучаешь?
Рори: Я скучаю по сну рядом с тобой. Я скучаю по твоим рука, в которых чувствую себя в безопасности. Я скучаю по твоим поцелуям, мое тело нуждается в тебе.
Рори: Помимо кое-чего другого.
Кэмерон: Моя сестра сидит рядом со мной. Пожалуйста, не пиши ничего такого, от чего у меня встанет.
Кэмерон: Забудь, уже слишком поздно.
Рори: Прости…
Кэмерон: Думаю, я могу сравнять наши шансы.
Рори: Окей. Мне нужно решить эту проблему до тренировки. Пока.
У меня возникает сильное желание написать ей, что я ее люблю, но я игнорирую его, потому что не стану писать ей об этом, пока не скажу лично.
Несмотря на мои слабые попытки держать ее на расстоянии, я чертовски люблю Аврору Веллакорт.
Глава 30
Аврора
Ежегодный гала-вечер спортивного отдела в канун Рождества — это событие, которого я с нетерпением жду каждый год, и несмотря на то, что сегодня канун Рождества, оно стало частью праздничных традиций среди студентов РЛУ.
Бальный зал напоминает Северный полюс с искусственным снегом, блестками, снежинками, подарками, омелой и леденцовыми тростями, развешанными по всему помещению.
Но этот год, возможно, мой любимый, а все потому, что Кэм будет рядом со мной весь вечер. Он выглядит сногсшибательно в своем полностью черном смокинге, его мышцы четко выделяются каждый раз, когда он вытягивает руки. Я хочу сорвать с него этот костюм.
Мы не говорили о сексе открыто, потому что я не хочу давить на него, и знаю, что он скажет мне, когда будет готов. Но я действительно, на самом деле надеюсь, что это произойдет как можно скорее.
— Аврора, — Исайя, член хоккейной команды и лучший друг Тео, произносит мое имя слишком ласково.
За нашим столом сидят он, Жасмин, Тео, его другой друг Райкер, Кэм и я. Мы все поворачиваем головы в сторону Исайи.
— Что, придурок? — Тео сердито смотрит на своего друга, желая, чтобы тот не сказал какую-нибудь глупость.
Рука Кэмерона на моем бедре напрягается, собственнически сжимая его, от чего электрический разряд поднимается вверх по моей ноге, прямо к клитору.
— Я просто хотел сказать, что твое платье выглядит очень мило. Господи, — говорит он, поднимая руки в знак защиты.
Я опускаю взгляд на свое бархатное темно-зеленое платье. Длинные рукава и высокий ворот полностью меня прикрывают, за вычетом того факта, что платье облегает мое тело, демонстрируя все мои изгибы и касаясь голеней разрезом, идущим вверх по правому бедру. Выглядит сексуально, и я чувствую себя в нем комфортно.
— Спасибо, — говорю я с легкой улыбкой, желая быть вежливой, но не слишком.
Кэмерон наклоняется, его губы касаются моего уха, и говорит:
— Ты даже не представляешь, как сильно я хочу просунуть свое лицо между твоих бедер и попробовать то, что принадлежит мне.
Волна предвкушения пробегает по моему позвоночнику и обратно до кончиков пальцев ног. Я понятия не имею, куда заведет нас эта ночь, но мне все равно, пока я с ним. Мы могли бы просто обниматься всю ночь, и я все равно была бы так же счастлива.
Я прокашливаюсь и делаю глоток воды, потому что не люблю пить во время сезонных игр, да и вообще не любительница алкоголя. Я также хочу поддержать выбор Кэмерона быть трезвым, а это значит, что он не будет целовать меня, если я когда-нибудь буду пьяна — сценарий, который мне не очень нравится.
— Эй, что это за парень вон там? — спрашивает Тео Райкера, кивая головой в сторону высокого широкоплечего мужчины в темно-бордовом костюме.
— Не знаю, — бормочет он с таким видом, словно предпочел бы быть где угодно, только не здесь. Он сварливый весь вечер, говорил только тогда, когда к нему обращались, и отвечал короткими слогами. Все, что я знаю, это то, что он играет в бейсбольной команде и является юниором, как и Жасмин.
— О, чувак, я его знаю. Он новый помощник тренера. Раньше играл в НХЛ, — вставляет Исайя, неожиданно отпивая немного воды.
— Раньше? Что случилось, Зи? — спрашивает Тео.
— Слушайте, — говорит Исайя, наклоняясь к нам. — Его задрафтовали «Денверские Волки» на первом курсе здесь, в РЛУ, он провел шесть потрясающих лет в НХЛ, выиграв один чемпионат, а потом годом позже порвал переднюю крестообразную связку. Теперь он больше никогда не сможет играть.
— Как его зовут? — спрашивает Тео.
— Кажется, Элио. Мой отец тренировал его в детстве, пока он не поступил сюда в университет. Они хорошие друзья, — подхватывает Жасмин, покачивая бокал с вином.
По правде говоря, она знает намного больше, но не хочет делиться этим со всеми. Я размышляю, почему он здесь, поскольку большинство тренеров не присутствуют сегодня вечером, когда кто-то кашляет неподалеку, заставляя всех нас обернуться.
Мы поднимаем глаза и видим Элио, стоящего прямо за креслом Жасмин. Он высокий, возвышающийся над ней, с темно-каштановой бородой, покрывающей его угловатую челюсть. Его волосы были того же оттенка и зачесаны набок, с единственной прядью, выбившейся радом со лбом.
— Я подумал, раз уж вы, ребята, заговорили обо мне, я могу подойти и представиться. Я Элио Маццо, новый помощник тренера хоккейной команды, — его тон был полон уверенности, как и весь его вид. — Я также буду поступать в качестве студента в сентябре следующего года, чтобы получить степень по бизнесу.
— Как это вообще возможно? Чтобы быть тренером, нужна ученая степень, — замечает Жасмин, делая глоток вина.
Элио ухмыляется, похоже, его это забавляет.
— Давай просто скажем, что деньги решают все, — протягивает он, придвигаясь к ней чуть ближе.
Жасмин напрягается, ее спина выпрямляется от его близости.
— О господи, ты еще более властный и раздражающий, чем я помню.
Темно-зеленые глаза Элио сверкают, когда он впитывает ее образ, его губы подергиваются, пытаясь сдержать улыбку.
— А ты все такая же милая, какой я тебя помню, — саркастически говорит он. Затем кивает остальным, прежде чем она успевает ответить, и уходит от нашего столика.
Мой рот открывается, затем закрывается, затем открывается снова. Но именно Тео озвучивает мои мысли.
— Это было напряженно. Не могу поверить, что ты только что так разговаривала с одним из величайших хоккеистов всех времен.
Жасмин не дает никому времени вмешаться, поворачиваясь к Тео и спрашивая:
— Где Марсела?
— Работает, — отвечает Тео, выглядя разочарованным, когда смотрит в свой почти пустой стакан.
— Или она просто не хотела идти с тобой? — Исайя возражает, зная, что бар сегодня закрыт, за что получает подзатыльник от Тео.
— Заткнись, — ворчит он, допивая остатки своего напитка. Я видела Тео в баре бесчисленное количество раз, он всегда пытался заговорить с Марселой, и кажется, что они хорошо общаются, но я знаю, что Тео хочет большего, а она по какой-то причине — нет.
— Камилла! — Жасмин визжит, вставая и подбегая к высокой блондинке, которая выглядит так, словно только что сошла с подиума в своем сверкающем красном платье в стиле русалки. — Ребята, это Камилла. Мы учимся на одной программе.
