Все мы здороваемся, на что она улыбается в ответ и машет рукой. Все, кроме Райкера, который молчал с тех пор, как приехал.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает ее Жасмин.
Кэм толкает меня в плечо, и я, проследив за его взглядом, вижу, что Райкер сосредоточился на Камилле, в его глазах впервые за вечер появляется интерес.
— Я здесь из-за университетской газеты, делаю заметки, — говорит она, быстро взглянув на Райкера с легкой улыбкой.
— Скукота. Найди меня позже, чтобы потанцевать, — Жасмин улыбается ей, когда они прощаются.
Остаток вечера проходит спокойно. Все за нашим столом, за исключением Райкера, обмениваются историями и смеются. В конце концов мы с Жасмин добираемся до танцпола и танцуем всю ночь напролет, пока парни сидят и болтают.
Каждый раз, когда я бросаю взгляд на стол, глаза Кэмерона устремлены на меня, на его губах играет слабая улыбка, когда он с удивлением наблюдает за мной. Кружась по кругу, я замечаю Элио в углу комнаты в одиночестве с бокалом в руке.
Его взгляд ни на секунду не отрывается от Жасмин. Интересно.
Музыка меняется с приподнятого поп-ремикса на плавную, медленную, заставляющую всех покинуть танцпол, чтобы найти своего партнера. В это время я, обычно, ухожу, но, прежде чем успеваю сделать хотя бы шаг, руки Кэмерона обвиваются вокруг моей талии, разворачивая меня лицом к себе.
— Потанцуешь со мной?
— Да, — ответила я, обвивая руками его шею, мои пальцы играли с его волосами, когда он обхватил мою поясницу, крепко прижимая наши тела друг к другу.
Запах сандалового дерева и льна обволакивают меня, наступает знакомое чувство безопасности. Мы мягко раскачиваемся в такт музыке и молчим, моя голова покоится на его груди, а его подбородок — на моей макушке.
Я всегда представляла себе медленные танцы неловкими, но с Кэмом наше молчание комфортное, даже желанное.
Никогда не думала, что окажусь здесь, в объятиях своего репетитора. Но он — мужчина, с которым я встречаюсь, и в которого безнадежно влюблена. Это все, чего я пытался избежать, но оказалось, что это именно то, что мне было нужно.
Как только меня возьмут в сборную США после каникул, все будет идеально.
Я поднимаю голову с его груди, чувствуя, как любовь к нему течет по моим венам, требуя, чтобы ее выпустили.
— Я люблю тебя, — слова выходят тихими, но уверенными.
Его глаза цвета корицы расширяются, и я чувствую вздох облегчения, который издает его тело, прижимаясь к моему. Он притягивает меня еще ближе к себе, теперь между нами нет абсолютно никакого пространства, его руки сжимаются на моей талии, когда он благоговейно целует меня, как будто я для него бесценна.
— Мы можем вернуться к тебе домой? У меня есть кое-что, что я хочу тебе подарить, поскольку мы не увидимся до завтрашнего ужина, — спрашивает он, проводя рукой по моей шее и останавливаясь, как только его рука касается моей щеки.
Я не расстроена, что он не ответил мне тем же, потому что это не та причина, по которой ты говоришь кому-то, что любишь его. Кроме того, только по одним его действиям я знаю, что он глубоко заботится обо мне.
Я киваю, волнение и нервозность смешиваются во мне из-за того, что он мне подарит. Мы желаем спокойной ночи нашим друзьям, затем хватаем пальто. Кэмерон заставляет меня подождать внутри, пока садится в машину, и через несколько минут мы возвращаемся ко мне домой.
Поездка почти удушает, машина наполнена предвкушением и чем-то еще. Я не знаю, как это объяснить, за исключением того, что мне кажется, что мы вот-вот сорвемся, стирая последнюю грань, которая может быть между двумя людьми.
Моя теория подтверждается, когда мы входим через мою парадную дверь, и Кэмерон прижимает меня к двери своими бедрами, его твердая эрекция ощущается даже сквозь мое пальто. Его губы опускаются на мои. В этом нет ничего мягкого или сладкого. Он целует меня так, будто если остановится, — умрет.
Он берет все, что хочет, когда его рот двигается дико, но не небрежно. Идеально.
— Снимай. Пальто, — бормочет он между поцелуями, прерывистое дыхание срывается с его губ.
Я подчиняюсь, расстегивая пальто, пока он делает то же самое, а затем исчезает и наша обувь.
Кэмерон подхватывает меня на руки и несет вверх по лестнице в мою комнату, а я обвиваю руками его шею и целую ее. Его стон звучит натянуто, заставляя меня хихикать, потому что мне нравится осознавать, какую власть я имею над этим мужчиной.
— Думаю, сейчас самый подходящий момент, — говорю я, прижимаясь губами к его подбородку.
Закрывая ногой мою дверь, он подтягивает меня так, что я обнимаю его ногами за талию. Именно тогда я вижу первобытную потребность в его глазах, голод, который таится в них.
— Кажется, да, — говорит он, прижимаясь ко мне своей эрекцией.
Мое сердце трепещет от волнения, но я хочу быть уверена, что это то, чего он хочет.
— Ты уверен, малыш? Мы не обязаны, я знаю, что ты раньше говорил…
Он прерывает меня, прижимая палец к моим губам.
— Мне нужно быть внутри тебя, любимая. Можно? — спрашивает он, и этот вопрос заставляет меня любить его еще больше, потому что, несмотря на его потребности, мои всегда стоят для него на первом месте.
— Да, — выдыхаю я, и затем милый Кэмерон исчезает. Его руки сжимают мою задницу, когда его губы встречаются с моими, пожирающие и безжалостные.
Я хнычу ему в рот, желая и нуждаясь в большем количестве его прикосновений.
Кэмерон опускает меня на пол и разворачивает так, чтобы я оказалась к нему спиной. Я вздрагиваю, когда чувствую его теплую руку у себя на затылке, и звук расстегиваемой на спине молнии наполняет комнату вместе с нашим тяжелым дыханием.
— Такая красивая, — шепчет он мне на ухо, его руки обхватывают мою грудь через красный кружевной лифчик.
— Кэмерон, — стону я, желая почувствовать его своим телом — голым телом.
Он хихикает, звук вибрирует в его груди у меня за спиной.
— Как бы ты ни была хороша в нем, его придется снять, — говорит он, его пальцы тянутся к застежке и расстегивают ее. Он медленно спускает рукава по моим рукам, затем позволяет им упасть на пол вместе с платьем.
— Хочу попробовать тебя на вкус, — стонет он, снимая мои мокрые красные кружевные трусики. Кэмерону нравится есть меня, не рассматривая это как средство достижения цели, как это делает большинство парней, и это чертовски сексуально.
В отличие от него, все еще полностью одетого, я сейчас совершенно голая.
Затем Кэмерон поворачивает мое тело так, что я оказываюсь лицом к нему, но прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он поднимает меня с пола и сажает к себе на плечи.
О. Боже. Мой.
Мой мужчина-скала прислоняет меня спиной к стене, мои бедра обхватывают его голову, ноги свисают с его спины, а моя киска прямо у него перед лицом.
Какое-то мгновение я изумленно смотрю на него и наблюдаю, как его язык высовывается, чтобы нанести мне один полный, томный удар. Я отрываюсь от стены, прижимаясь своей киской к его лицу, потому что она точно знает, от кого хочет большего.
Кэмерон, не теряя времени, дает то, что мне нужно. Его язык ласкает меня, затем опускается ниже, когда он проводит им по внутренней стороне моего входа.
— Кэмерон! — кричу я. Удовольствия слишком много и в то же время недостаточно.
Он обхватывает губами мой клитор, сильно втягивая его в рот и прижимая меня к гребаной стене, пока я сижу у него на плечах.
Эта поза и так усилила мое желание, но его волшебный язык сделал его совершенно невыносимым. Кэмерон пожирает меня взглядом, пока я прижимаюсь к его лицу, кончая от его языка, когда он поднимает руку, чтобы поиграть с моим соском.
Обхватив меня обеими руками за талию, он прижимает меня к себе, пока я наслаждаюсь, выкрикивая его имя, и это действие продлевает мой оргазм, в то время как моя спина отталкивается от стены, не в силах контролировать то, что он делает с моим телом.
Все еще держа меня у себя на плечах, он подводит нас к кровати, куда нежно усаживает меня. Он быстро избавляется от своей одежды, полностью раздеваясь, и я открыто глазею на него. Он прекрасен во многих отношениях. Его тело — просто вишенка на торте.
