Лукас постепенно открылся мне, и я чувствую себя привилегированной, когда меня впускают в его мир. Я узнала, что он любит собак и что у него вырос сибу-ину по кличке Асал, которая, как он мне сказал, в переводе с арабского означает «мед».
Он даже показал мне их совместную фотографию.
Это было восхитительно.
Я могла бы попросить его прислать ее мне, чтобы она стала обоями моего телефона.
Он также любит проводить время в благотворительном фонде, чтобы быть с детьми, которые, как и он, потеряли родителей. Когда он рассказал мне о них, мое сердце заколотилось, и он даже пообещал, что скоро отвезет меня к ним. Правда, я не знаю, как к этому отнесется моя матка, но мы решим эту проблему, когда приедем туда.
Сегодня утром мы спали немного дольше, потому что Лукас дал всем выходной из-за проблем с водопроводом в офисном здании.
Несмотря на это, он, как всегда, просыпается раньше меня, чтобы приготовить нам завтрак.
Когда я захожу на кухню, воздух наполняется запахом блинчиков.
День блинчиков — мой любимый; в некоторые дни он готовит самый вкусный омлет, в другие — смузи, потому что, по его словам, мы должны быть «здоровыми».
И, видимо, чтобы быть здоровыми, мы не можем есть французские тосты и блинчики каждый день, с чем я не согласна, но я проиграла битву, когда мы обсуждали это в последний раз, так что я не буду поднимать эту тему какое-то время.
Я вижу, что он стоит у плиты, его спина выставлена на всеобщее обозрение.
Как же я люблю, когда он готовит без рубашки.
Я останавливаюсь и несколько мгновений смотрю на него, любуясь скульптурными очертаниями его тела. Не думаю, что когда-нибудь устану от этого: он просто шедевр.
Он поворачивается ко мне лицом, его губы кривятся в очаровательной улыбке, демонстрирующей ямочки, к которым я уже успела привыкнуть, когда он приветствует меня.
— Доброе утро.
Я устраиваюсь на барном стуле у кухонного острова и начинаю нарезать свежие фрукты, наслаждаясь ароматом дымящегося капучино в чашке, которую он ставит передо мной.
Мы садимся, чтобы насладиться совместным завтраком — еще один милый момент, который я успела полюбить. У него звонит телефон, и он отходит от стола, увидев определитель номера.
— Не жди меня, ешь свой завтрак.
Он кивком указывает на еду и уходит, чтобы ответить на звонок, оставляя меня одну делать то, что мне было велено.
Я заметила, что он очень строго следит за тем, чтобы я ела.
Если я пропускаю прием пищи или забываю попить воды, он быстро замечает это и тут же начинает действовать.
Он мягко отругает меня и настоятельно попросит купить мне что-нибудь поесть или выпить, чтобы исправить ситуацию.
Как будто он не успокоится, пока не убедится, что я правильно забочусь о себе.
Я едва замечаю, как он возвращается и произносит мое имя, выводя меня из задумчивости.
Когда я поворачиваюсь к нему лицом, мой взгляд сразу же привлекает его точеная грудь и бицепсы.
Его руки скрещены, что делает его мышцы еще более выпуклыми.
Мои щеки вспыхивают, когда я пытаюсь сохранить зрительный контакт, но противостоять его магнетизму невозможно.
Он стоит, прислонившись к стене, весь такой уверенный и манящий, и я не могу не чувствовать себя очарованной его присутствием, когда он фиксирует свой взгляд на мне.
Это нечестно.
Я борюсь со своим влечением к нему уже месяц, и если бы я не купила этот маленький вибратор, то уже много дней назад сорвалась бы и опозорилась, либо набросившись на него, либо умоляя его наброситься на меня.
Его взгляд переходит на мои губы, и по его лицу расплывается улыбка.
Когда он делает несколько шагов ко мне, мне приходится откинуть голову назад, чтобы сохранить зрительный контакт с ним.
Не говоря ни слова, он поднимает руку к моему подбородку, его большой палец нежно проводит по уголку моих губ, а его глаза все это время не отрываются от моих.
— У тебя там было немного сахара.
Он снова проводит большим пальцем по моим губам, на этот раз задерживаясь на самой полной части, а затем подносит палец к своим губам и слизывает сахар.
Я слежу за его движением, и мои щеки пылают жаром, когда я испытываю непреодолимое желание самой слизать сахар с его пальца.
Но также быстро, как и наступил этот момент, он небрежно садится обратно на табурет рядом с моим и начинает есть свой завтрак, как будто ничего не произошло.
Я не могу не чувствовать себя растерянной и смущенной из-за смешанных сигналов, которые он мне посылает.
Разве так поступают друзья в Европе? Я никогда раньше не испытывала такого уровня близости с другом. Обычно люди говорят мне, что у меня что-то на лице, а потом разрешают убрать это. Они не убирают это сами.
Во что он играет?
После завтрака я устраиваюсь поудобнее в гостиной, продолжая шоу, которое мы начали вчера.
Сидеть с Лукасом и смотреть вместе телешоу стало моей любимой частью дня.
То, что мне есть с кем провести время, успокаивает, ведь моих девочек здесь больше нет, а в Ницце мне еще предстоит завести друзей.
Единственный, кто у меня есть, это он, по крайней мере, еще несколько месяцев.
— Ты смотришь без меня?
Лукас делает шокирующий вздох и прикрывает рукой открытый рот, направляясь ко мне.
Теперь он одет в джинсы и футболку.
Облом.
— О, прости. Я только что включила его. Ты не так уж много пропустил.
Я вру — я посмотрела целую серию.
Подушка бьет меня по лицу, словно прочитав мои мысли, и из него вырывается смех.
— Я слышал звук телевизора по меньшей мере тридцать минут, лгунья.
Я поднимаю ту же зеленую подушку и бросаю в него, но он ловит ее в свои руки.
— Ну, почему ты тогда не присоединился ко мне?
Я дразню его, глядя на него сквозь ресницы.
Он смеется, поднимая мои вытянутые ноги, чтобы сесть, а затем кладет их себе на колени.
— Томас снова позвонил мне. У меня есть новости.
Это вызывает у меня интерес. Томас— его лучший друг, который живет в Париже.
— Он немного расстроен, что не был моим шафером на свадьбе, не то чтобы у меня был шафер, но его жена пригласила нас в их дом в Париже на эти выходные. Думаю, это их способ поздравить нас. Амели замечательная, она тебе понравится. Она милая, как и ты.
— Прости, что?
Я не думаю, что правильно его расслышала.
— Мы уезжаем в эту пятницу.
Проходит некоторое время, затем я отдергиваю от него ноги и сажусь.
— Мы останемся с ними?
— Да.
В эту пятницу в Париж? Известный также как город любви? И что потом? Мы будем шествовать по городу как муж и жена, пытаясь убедить его дорогих друзей, что мы безумно влюблены.
И не будем забывать, что завтра пятница.
— Мы не можем этого сделать. Лукас, пятница завтра! У меня не так много времени на подготовку. Ты должен перестать удивлять меня событиями в последнюю минуту.
Я качаю головой. Это уже третий раз — сначала когда мы поженились, потом поздний завтрак, а теперь вот это.
— Да, мы можем, и мы будем.
Я снова качаю головой.
— Нет, мы не можем. Одно дело — притворяться перед коллегами и заинтересованными лицами в течение нескольких часов то тут, то там. Но неужели ты думаешь, что сможешь притворяться моим мужем целые выходные?
— Да.
Его ответ короткий и решительный.
Я смеюсь.
— У тебя эмоциональная емкость как у батарейки, которая вот-вот разрядится. Ты ни за что не сможешь притворяться перед ними так долго. Мы должны выглядеть естественно, и как бы хороша я ни была, не думаю, что у меня это получится. Они узнают о нас, ты готов к этому?
— Как батарейка, которая вот-вот разрядится, говоришь?
Он ухмыляется и поворачивается ко мне.
— Да, ты можешь притворяться, что ужинаешь или два раза, но никогда не на полные выходные.
Он смотрит в сторону и хихикает, демонстрируя ямочку, которую я хочу поцеловать. И от этого звука все мое тело покрывается мурашками.
