Я толкаю его в грудь, пытаюсь увернуться, стараюсь сыграть в нашу любимую игру.
Леня берет меня за волосы, тянет их до легкой боли, вгрызаясь в шею, вызывая мороз по коже.
— Сегодня я не настроен играть, сегодня будем только трахаться, — роняет меня на кровать, сдергивает домашние штаны с трусами, сразу врезаясь губами в истекающую соками киску, пьет меня, мнет задницу, заводит так, что уже не важно, что ему нужно, пусть только возьмет скорее.
Леня под мои стоны звереет быстро. Разворачивает задницей, снимая верхнюю часть домашнего костюма. Кусает меня за спину, закрывает ладонью рот, когда вскрикиваю. Зализывает укус, поглаживая киску.
Я чувствую запах клубничной смазки, дергаюсь, когда прохладная, вязкая субстанция льется мне между булочек. Хочу повернуть голову, но Леон просто нажимает на нее, заставляя уткнуться в кровать.
Я задерживаю дыхание, чувствуя, как головка вжимается в дырочку, растягивая ее. Сжимаюсь вся в ожидании боли, но Леня нажимает на клитор, словно на рычаг, активируя возбуждение на полную.
Я вою в матрас, пока он давит головкой, проникает ею в тесное нутро, скользит внутри все дальше. Рывок за волосы и губы на шее, хриплый, нечеловеческий голос.
— Не натирает больше?
Мне удается только усмехнуться, но уже вскоре дыхание перехватывает, когда муж ускоряет темп, больше не отвлекаясь даже на короткие разговоры.
Теперь все его внимание на мне, на удовольствие, которое приносит нам эти простые, такие привычные движение.
Резкие рывки члена внутри, давление на клитор, оргазм, что тяжелой волной придавливает нервную систему. Лене мало, ему всегда мало.
Он дает мне возможность не слишком уставать днем, взяв на себя часть домашних дел, чтобы по полной пользовать ночью. Грубо. Жадно. До мурашек. До мокрой постели.
Гораздо позже мы лежим, почти засыпая, когда Леня шепчет где — то у макушки.
— Нам нужно поговорить. Это важно.
— О чем? — поднимаю голову. А он молчит. Смотрит. Пугает. Я начинаю сразу накручивать, придумывать, страдать заранее. — Леня!
— Оля замуж вышла за начальника своей тюрьмы… — усмехается он, а мне вот не смешно. Ее срок как раз вышел, я все ждала от нее проблем, которые могут возникнуть по ее приезду. Да, по телефону она вполне адекватная, но кто ее знает.
— Постой, это получается она больше не вернется? Там останется? В Якутске?
— Да, попросила переписать ее квартиру нашим детям.
— Как — то щедро слишком.
— А я тебе говорил, что она не совсем конченная.
— Да я понимаю, просто странно.
— Ну влюбилась, может в голове чего поменялось.
— Как у тебя? — щипаю Леню за сосок, а он в ответ хохочет и кивает.
— И как у тебя, — нависает надо мной. — Кстати, как я сегодня с тремя детьми справился, м?
— Прекрасно, но третьего потом, иначе грубый секс станет по расписанию.
— Этого я не переживу, — обнимает меня крепко. — Но ты же знаешь, да, что, если я захочу, я возьму тебя, а ты будешь довольно стонать.
— Как шлюха?
— Как счастливая женщина…Моя жена.
Конец
