— Верно. Только мы с тобой — не простые друзья, — Серый приподнял уголки губ в своей особенной полуулыбке. Отложил инструмент в сторону. — В общем, я пошёл зубы чистить, а ты определяйся.
— Угу.
Олег зашевелился только, когда за соседом закрылась дверь. Присел на Валентинову постель, осторожно, как пугливого зверька, погладил гитару по лакированному боку. «Если не простые, то какие? Сложные? Ох, и задачка — всем задачкам задачка!»
***
О том, что в его отсутствие отношения между друзьями претерпели некие перемены, Валёк догадался с первого взгляда. Просиял тысячей весенних солнц, переводя взгляд с одного встречающего на другого, и выдал банальное «Привет!» с такой радостной интонацией, будто они расставались на три года, а не на три дня. У Олега на языке крутилось недоуменное «Что?», однако во имя конспирации спрашивать он не стал. Валюха же, как нарочно, всю дорогу цвёл майской розой, счастливый совершенно непонятным счастьем.
Воевода дал волю любопытству лишь за закрытой дверью родимой комнаты.
— Так, Валёк, в чём дело? С чего вдруг такие реакции?
Валентин чертовски мило порозовел: — Ни с чего. Просто вы сейчас очень-очень красивые.
Друзья переглянулись: м-да, умеет Валя загадывать загадки.
«Ты понимаешь?» — изогнул бровь Олег.
«Оставь, — от внешних уголков глаз Серого разбежались добродушные лучики-морщинки. — Он так видит».
Завершение трёхдневной разлуки отметили чаем с новинкой от шеф-повара четвёртой комнаты: чизкейком.
— Прикольная штука, — одобрил Воевода, расправляясь с третьей порцией. — А что у нас с пищей для души?
— Пока ничего — мне нужно ещё день-два.
— Ну, ладно, — не без некоторого разочарования смирился Олег. Отодвинул в сторону опустевшую кружку: — Вот вы как хотите, а у меня сегодня выходной.
— То есть диссер ты писать отказываешься? — уточнил Серый.
— До после обеда точно. Может, кинцо посмотрим? Для пущего разжижения мозгов?
— Давайте «Шматрицу» в переводе Гоблина? — попросил Валюха.
— Давай, если хочешь, — по-царски милостиво согласился Воевода. — Серёга?
Друг пожал плечами — лично ему выбор фильма был куда менее принципиален, чем компания зрителей.
— Прекрасно, — Олег встал из-за стола. — Значит, я пошёл шерстить сетку, а вы пока тут приберёте, лады?
«Лентяй, — красноречиво посмотрел на него Серый. — Ни капельки не меняешься». Валентин же просто улыбнулся и принялся собирать блюдца и чашки в компактную кучку, чтобы сразу донести всё до мойки.
За то время, пока соседи хлопотали по кухне, фильм успел найтись и скачаться. Воевода развернул монитор к Валюхиной кровати, перетащил на неё свою и Серёгину подушки для пущего комфорта. «Интересно, я не сильно наглею? Всё-таки белый день на улице». Однако замок на двери уже щёлкнул, возведя надёжную преграду чужому праздному любопытству, а Валя, первым вошедший в основную комнату, без тени неловкости уселся рядом. Тогда Олег мысленно плюнул на все сомнения и по-хозяйски сгрёб приятеля за плечи.
— Серёга, заводи.
Валентин хихикнул барским замашкам Воеводы, заелозил, комфортнее устраиваясь в полуобъятии. Макушка у него так уютно, по-домашнему пахла корицей, что не зарыться в неё носом оказалось совершенно невозможно.
Тем временем по экрану монитора побежали кадры заставки, и к зрителям присоединился их третий товарищ. Спокойно сел рядом с Олегом, почти касаясь плеча плечом, и вряд ли нашлось бы более естественное движение, чем накрыть ладонью его расслабленно лежащую на покрывале кисть.
«Да пропади оно пропадом! — с внезапной решимостью подумал Воевода. — Все эти точные определения и прочая лингвистика. Самое главное: нам хорошо вместе, а уж кто и как это назовёт — его личное дело. Пускай только ценное мнение при себе держит, во избежание несчастных случаев».
«Верно рассудил, Олег-царевич», — одобрительно переплёл их пальцы Серый.
«Ага», — блаженно вздохнул Валя, прижимаясь ещё теснее.
— Знаете, я тут давно хотел сказать вам обоим…
— Взаимно!
Напишу-ка я песню о любви
Только что-то струна порвалась
Да сломалось перо, ты прости
Может, в следующий раз…
А сейчас пора спать.
