— А нигде не слипнется? — я посмеиваюсь, потому что в последние дни моя жена сметает шоколад, пирожные и печеньки у нас дома с какой-то нечеловеческой скоростью. Только и успеваю, что пополнять запасы.
— С тобой я делиться не буду, — фыркает мой ангелочек, увернувшись от нового поцелуя в шею.
— Не дашь мне попробовать долбаный торт, начинку к которому мы выбирали три часа?
Без преувеличений. Три часа я торчал с беременной невестой, которая рыдала, потому что никак не могла определиться, и ненормальной кондитершей с незатыкающимся ртом.
— Не дам, — выносит свой вердикт Дианка.
— И с гостями не поделишься?
— Поделюсь. Одна я все равно его не съем. Жалко будет, если испортится.
— Я тебя и такую вредную люблю, — припечатываю фею тем, что ей всегда очень нравится слышать.
По несколько раз на дню повторяю вариации этой фразы, чтобы мой уже немного пузатый пингвин улыбался.
После первого танца Дианку утаскивают девочки, чтобы показать ей видео и фотки, а я сдвигаю брови к переносице, когда вижу на экране своего телефона сообщение от Вилки с просьбой выйти на улицу.
Прикинув, что в случае отказа она сама может подняться, я все-таки спускаюсь на первый этаж и толкаю дверь на улицу, сразу заметив маленький оранжевый фонарик в темноте. Виола машет мне рукой с зажатой между пальцами сигаретой, и я иду к ней.
— Поздравить тебя хотела. И посочувствовать, девочка добилась своего, ты окольцован, а она вроде с животом уже.
— Это все?
— Нет, я уезжаю завтра утром. Перебираюсь в Екатеринбург, у нас там филиал открывается, меня поставили руководителем, — неожиданно улыбается Вилка.
— Рад за тебя. На этом поставим точку.
— Вот так просто? Не пожалеешь?
— Не о чем жалеть, Ви.
— Я думала, ты тоже что-то ко мне чувствуешь. Знаешь, мы могли бы встречаться время от времени, — она пальцами скользит по моей рубашке. — Без обязательств. Твоя маленькая жена ни о чем не узнает.
— Хватит, — я скидываю ее руку, но Виола лезет снова. Приходится сжать посильнее ее запястье, чтобы успокоить теперь уже точно бывшую подругу. — Прекрати это дерьмо. Ты знаешь, что я могу ответить грубо. Мне достаточно вскрыть твою переписку с каким-нибудь очередным женатым любовником и обнародовать ее. Если ты еще когда-нибудь полезешь к Диане, я не буду играть честно. Имей в виду.
На этом я ставлю точку. Виола пытается что-то кричать мне в спину, я слышу цокот каблуков по асфальту. Предупредив охранника, чтобы он никого не пускал к нам, я возвращаюсь на второй этаж и вылавливаю Дианку из толпы танцующих девушек.
Закрываю ей рот поцелуем, когда она пытается спросить, где я был. Сразу чувствую, как ее руки обнимают меня за шею и она встает на носочки, потому что уже успела куда-то деть свои жуткие туфли, вернув на их место обычные белые кеды. Без каблуков она совсем маленькая.
Я мгновенно завожусь от неприкрытого блеска в ее глазах, но стараюсь контролировать себя, потому что вообще-то на свадьбах невесту ворует обычно не жених. Или жену не муж. Черт, я уже запутался, как там правильно в этих традициях.
— Ура! — Дианка выворачивается у меня из рук и активно кивает ведущему, когда он спрашивает ее про торт. — Да-да, вывозите.
— Я буду тебя держать, чтобы ты сразу на него не накинулась, — мои руки обвивают ее талию.
— Нет, стой! Погодите, — последнее она кричит уже ведущему. — У меня же другое платье, я сейчас переоденусь, тогда можно будет, — Дианка крутится как юла, и мы оказываемся лицом друг к другу. — Пусти меня, несносный тиран. Одежду же я еще могу сама выбирать? Устала в этом платье, оно красивое, но тяжелое.
— Я помогу тебе переодеться, — хищно скалюсь.
— Не-е-ет, нет. Ты только мешать будешь. Дай мне пять минут.
Со вздохом я раскрываю руки, и моя счастливая женушка куда-то убегает вместе с сестрой.
Я не подхожу к Диане, когда она появляется в зале. Рассматриваю ее издалека и мысленно посылаю к черту все традиции, твердо решив, что воровать ее сегодня буду я. Это платье не лучше предыдущего, оно просто другое. Более взрослое, что ли. И Динь-Динь в нем из маленькой девочки превращается в сошедшую с Олимпа богиню.
— Торт подождет, — я подкрадываюсь к фее сзади и подхватываю ее на руки. Весь этот вечер в моих бокалах были только детские напитки из солидарности к Дианке, поэтому я могу спокойно сесть за руль.
— Что?.. Куда ты меня несешь, эй?! Я хочу свою малиновую начинку. Мирон… — хнычет она, когда вожделенные три яруса становятся все дальше и дальше.
— Агата тебе все привезет завтра. Признай, что я и так долго терпел. Где моя благодарность?
— То-ортик…
— Зараза мелкая. Меня будешь облизывать вместо ложки, понятно?
Динь-Динь хихикает и проводит языком по моей побритой щеке.
— Отлично. Чуть позже закрепим результат пониже.
Дианка не разговаривает со мной всю дорогу. Крутит головой по сторонам, поправляет платье, которое уже успело помяться в нескольких местах.
— Все еще дуешься? — я с ухмылкой смотрю на ее ножку, виднеющуюся в вырезе.
— Да.
— Уверена?
Зефирка прищуривается, едва сдерживая улыбку на розовых губах. Тоже предвкушает, как очень скоро я стяну с нее платье вместе с трусиками и возьму уже в качестве своей жены.
На руках заношу фею в квартиру, иду сразу в спальню, пока маленькая вампирша продолжает развлекаться с моей шеей.
— Что?.. Как ты?.. Ты ведь никуда не отходил… — моя девочка практически теряет дар речи, когда замечает, что все вокруг усеяно лепестками мертвых цветов. Не очень романтично, если так посмотреть, но Динь-Динь нравится.
— Попросил Захара раскидать здесь всю эту хрень. Вроде он неплохо справился, да?
— Получается, мне надо благодарить его? — мурлычет искушение на моих руках.
— Через меня. Я все передам.
Опустив Диану на постель, я терпеливо расстегиваю рубашку, потому что меня реально вставляет ее невинно-искушенный взгляд. Фее почему-то очень нравится на меня смотреть, когда я это делаю. У меня гораздо больше опыта, но обычно все девчонки откровенно без всякого стеснения жрали глазами мое тело. Зефирка тоже в каком-то смысле для меня первая.
В следующую секунду меня накрывает удивлением, когда эта малявка в белом стаскивает с себя трусики, прикрыв платьем все самое вкусное, и бросает кружевной клочок ткани в меня. Закусив нижнюю губу, Динь смотрит на меня, играясь с подолом.
— Дальше, — как помешанный хриплю я.
Поднявшись на кровати и найдя точку опоры, фея развязывает тканевый пояс на талии, а после медленно спускает платье с каждого плеча по очереди. Оно волной падает ей под ноги, и Диана остается полностью обнаженной передо мной.
Я просто теряю дар речи.
— Ты же знаешь, что теперь совсем моя, да? Каждый кусочек твоего тела, — делаю два шага вперед, дотрагиваюсь до сливочной кожи на ее животике.
— Знаю.
Обняв ангелочка, я осторожно укладываю ее на спину и следом забираюсь сверху. Мое колено стоит между ее разведенных ног, я уже чувствую вкус ее губ, целуя жадно, не давая сделать лишнего вдоха.
Дианка сама тянется к моей ширинке, расстегивает ремень, пока я трогаю ее между ног. Блядь, она уже такая влажная, словно всю дорогу от ресторана представляла, в каких позах я буду ее брать сегодняшней долгой ночью.
Но сейчас мне не хочется каких-то особых изысков. Я хочу вот так смотреть в ее большущие глаза и целовать до тех пор, пока ее губы не распухнут до боли, в то время как я сам буду очень глубоко в ней.
Я накрываю ее грудь ладонью, пальцы сжимаются поверх охренительно гладкой светлой кожи. Нагибаюсь, чтобы лизнуть маленький твердый сосок, веду кончиком до самых ключиц и немного прикусываю, заставив фею выгнуть головы и совсем потеряться подо мной.
Она такая горячая, что у меня мозги плавятся.
— Хочешь меня, маленькая?
Вместо ответа зефирка закидывает ноги мне на бедра. Опять царапает плечи, завтра в зеркале моя спина будет выглядеть так, будто на меня напала дикая кошка. Дикая пока еще не удовлетворенная кошка.
