Та «беспроигрышная лотерея» влетела Петру в копеечку. Когда ее организаторы озвучили совершенно неприличную сумму, на его лице не дрогнул ни один мускул. Он сильно подозревал, что и ручка оказалась далеко не таким крутым подарком. Очень может быть, что и подделкой.
А вот заколку для галстука он выбирал сам. В ювелирном магазине персонал сбился с ног, пытаясь угодить привередливому клиенту. Еще один подарок сопернику – еще один камешек в омут сомнения, чтоб разошлись круги по спокойной воде тихой семейной жизни. Коля так и не узнал, что загадочные «клиенты», для которых он делал работу – всего лишь фирма-однодневка Петра.
Дешевле всего обошлись пэтэушницы. Каждой по пятьсот рублей, да еще и взятка швейцару, чтоб отвел глаза и не заметил, как они войдут в ресторан. Та блондиночка, помнится, еще жутко ворчала по поводу духов: «Это где ж такой ядреный запах делают! Я его неделю не смою!».
Он втерся в доверие к московскому начальству Николая. И это он просил, чтобы его соперника взяли на высокую должность.
– Вы, Петр Сергеевич, просто как за сына радеете, – съехидничало московское начальство, любуясь преподнесенным подарком. Петя знал, что этот топ-менеджер испытывал необъяснимую страсть к дорогим часам. Петр умел делать хорошие подарки. Хронометр Vacheron Constantin из белого золота стал окончательным аргументом, убедившим москвича. Он ничего не обещал, но соизволил вызвать Николая на собеседование.
Бандиты по старой дружбе согласились помочь с кражей телефона. «Старая дружба» обошлась в тысячу баксов. И еще столько же – за то, чтобы незаметно подкинуть мобильник обратно в квартиру Николая. И еще три сотни – местному «шестерке», ловко вколовшему Николаю наркотик.
Оставался, конечно, риск, что Мирка окажется не сильно любопытной. Или что вдруг сядет батарейка. Или…
Впрочем, страхи оказались напрасными. Рыбка исправно глотала приманку. Как и следовало ожидать, она перезвонила, увидев смс, начинавшееся словами «Кися». Приятели-актеры местного театра не подвели, усмотрев в его плане невинный розыгрыш.
Петр закурил и откинулся в кресле. Внутри образовалась какая-то щемящая пустота, которая требовала, чтобы ее срочно заполнили. «Что ли, девок вызвать», – как-то отстраненно подумал он и кисло улыбнулся. Какие девки! Он провел ночь со своей мечтой. Стоила ли она такого безумного напряжения сил? Да, стоила!
Но что теперь? Предположим, она уйдет от мужа. Предположим, она примет его предложение. Год, два, может чуть больше он будет бесконечно счастлив.
Он одержал победу. И в то же самое время ему казалось, что эту победу у него украли…
Она ждала этого звонка. На определителе высветился незнакомый московский номер. Рано или поздно Николай должен был вспомнить, что у него есть законная супруга. М-да… Видать, девчонка мужу попалась заводная, если только сейчас спохватился и решил позвонить домой. Мира криво усмехнулась, а потом покачала головой. Нет, она не будет брать трубку. Она позвонит ему сама. Потом. Может быть…
А сейчас ей безумно хотелось обратно к Пете.
Черный конь берет белого ферзя. Шах и мат.
«Гарде фр. gardez «берегите(сь)») – нападение на ферзя (устаревшее; объявление «гарде» не обязательно). (Словарь шахматных терминов).
Вилка
– Виктория Алексеевна, зайдите ко мне!
Программист Леня, сидевший возле динамика, невольно вздрогнул. Шефиня недавно установила в кабинетах новую «игрульку». Вместо того чтобы звонить по телефону, она решила развесить везде громкоговорители, в просторечии именуемые «матюгальниками». Очередное нововведение явно не приживется, потому что слишком много от него ненужного шума. Но недели две помучиться придется.
Вика встала со своего места и изящно потянулась, не без удовольствия отметив, как ее при этом сопровождают жадные взгляды мужской части кабинета.
– Иди уже, краса неземная, – буркнул ей седой как лунь Трофим Федорович. – Все б тебе демонстрировать себя.
– А вы и не смотрите, – лукаво улыбнулась она. – В вашем-то почтенном возрасте можно и не заглядываться.
– Стерва, – беззлобно фыркнул он.
Покачивая бедрами, Вика, проходя мимо программиста, словно ненароком задела его. Леня мучительно покраснел. Она знала, что мальчик в нее безумно влюбился еще год назад, когда пришел сюда работать. Ничего-ничего, пусть помучается ребенок, ему полезно…
Войдя в кабинет начальницы, она уселась в глубокое кресло, закинула ногу за ногу и, не спрашивая разрешения, закурила. Гроза офиса, Наталия свет Константиновна Тутова, недовольно покосилась на подчиненную:
– Вика, ну, ты хамишь!
– Ой, Таша, я тебя умоляю! Сама тут дымишь, как паровоз. И вообще, что за дурость? «Виктория Александровна», – она произнесла это с нескрываемой иронией. – Все знают, что мы пять лет на одном курсе отучились, а ты тут из себя строишь…
– Дружба дружбой, а служба службой, – холодно ответила Наталья. – А если в офисе будет посторонний? И вообще, давай без дурацких предисловий! У меня к тебе дело одно… Деликатное.
Она отвернулась к окну, но в стекле Вика уловила неожиданное выражение лица начальницы. Ничего себе! Наталья умеет смущаться? Кто бы мог подумать! Или это не она буквально в первые же месяцы обучения соблазнила пару-другую старшекурсников? Хотя годы, конечно, все равно берут свое, пусть и с момента выпуска минуло не так много времени…
Сейчас и Наталье, и Вике было по двадцать шесть. Интересные, стильные, уверенные в себе женщины. Но Вика еще сохраняла очарование молодости, казалось, годы не властны над ней. Выглядела она дай боже если на девятнадцать. С Наташей все обстояло сложнее. Два неудачных брака, жизнь, положенная на алтарь карьеры, недавний неудачный роман, о котором сплетничала вся контора, да и прочие хитросплетения судьбы уже отложили на ее лице ту неуловимую маску, которая вроде как и не старит, но дает представление об истинном возрасте. Совсем скоро о Наталье будут говорить «дама под тридцать». А к Вике что в тридцать, что в тридцать пять еще будут клеиться вчерашние школьники. Тот же Леня-программист… ему ж только двадцать. А подбивал клинья к Вике, словно к сверстнице.
– Наташа, не томи, случилось что-нибудь?
Шефиня отвернулась от окна, старательно пряча глаза в сторону.
– Вик, тут такая штука… У нас наклевывается контракт. На двадцать миллионов.
Виктория не удержалась и присвистнула:
– Ну, ничего себе! Это ж кто заказчик?
– Мэрия, – коротко ответила Тутова. – Целый год у нас забот не будет. Но ты же понимаешь… Надо выиграть конкурс.
– Ну, выиграем, – цинично усмехнулась Вика. – Тебя учить, что ли? Хороший «откат» – и конкурс наш.
