Вечером она открыла бар и достала бутылку вина. Она берегла его к годовщине свадьбы. Но, видно, не судьба…
Вино закончилось быстро. Захмелев, Мира подошла к зеркалу и принялась упорно выискивать в своей внешности недостатки. Да, под глазами наметились мешки. Вот, кажется, блестит седой волос. Фигура… Не то чтобы располнела, но нет в ней девичьей легкости. А той стерве, что назвала ее мужа пошлым словом «кися», судя по голосу, чуть больше восемнадцати.
Она так глубоко задумалась, глядя пьяным взором в отражение, что не сразу услышала настойчивую трель своего телефона.
– Алло, – глухо произнесла Мира, стараясь, чтобы ее голос предательски не дрожал.
– Что случилось? – Спросил Петр.
– Ничего, – она сама поняла, насколько фальшиво звучат ее слова.
– Понятно, – в его голосе прорезались металлические нотки. – Мирка, ты кого обдурить хочешь? Я ж слышу, как ты говоришь. У тебя неприятности? Я могу помочь?
– Петя… – Она немного подумала, прежде чем выпалить следующую абсолютно дурацкую фразу. – Петя, я красивая?
– Ты… Ты восхитительная! – Он произнес это с такой теплотой и нежностью, что по ее щекам невольно заструились слезы.
– Петька… Петенька! Приезжай ко мне сейчас! Пожалуйста! Ты мне очень нужен. Только ты…
– Жди. Через десять минут.
Он оказался пунктуальным, как граф Монте-Кристо. Открыв ему дверь, она просто повисла на шее.
– Господи, Петька… Какие же вы, мужики, иногда бываете сволочи!
– Не обобщай, – холодно ответил он. – Я пока, насколько мне помнится, ничего непорядочного по отношению к тебе не сделал.
– Ты – нет, – мотнула она головой. – Только не подумай, что ты мне нужен как жилетка. Просто… Просто…
– Просто тебе надо выговориться, – закончил он за нее фразу. – Я предлагаю тебе это сделать не дома, а на нейтральной территории. Пошли в какое-нибудь кафе, посидим там, авось я чего хорошего посоветую.
– Петька, ты на меня посмотри: зареванная, взлохмаченная…
Он взял ее за руку и поцеловал ладонь. От этого легкого прикосновения у нее пошли мурашки по всему телу.
– Я тебе повторяю еще раз: ты – восхитительно красивая женщина. И никто меня не переубедит в этом! Переодевайся – и двинулись!
Полчаса спустя они уже выходили из подъезда. Она шла, крепко прижавшись к бывшему однокласснику, и в этот момент ей было совершенно все равно, увидит ли ее кто-то из соседей и что они подумают об этом. Ей просто была нужна поддержка, а Петька, уверенный, сильный, в этот момент как никто другой подходил для того чтобы почувствовать себя защищенной от всех неприятностей.
… Все произошло до невозможности просто. Не было ни сомнений, ни тревоги о том, что будет потом. Путь от верной жены до страстной любовницы занял немногим более трех часов. Сначала она просто говорила, а Петр внимательно слушал. Потом она – или он? – но какая теперь разница… Кто-то предложил разбавить кофе коньяком.
Затем был медленный танец и его крепкие руки, бережно прижимавшие к себе. Поездка в такси и невероятно сладкое тянущее ощущение внизу, робкое предвкушение греха, который теперь уже казался не столь и порочным.
И касание губ. И платье, летящее в угол его просторной квартиры. И восторг, разливающийся по всему телу горячими толчками.
И утро, когда он, собранный и серьезный, гладил ее по волосам, а потом сказал одно-единственное слово: «Разводись».
Она не ответила «да». Но она и не сказала «нет».
Ей надо было дождаться Николая и расставить все точки над «i».
– Наконец-то вы очнулись! – Медсестра одобрительно похлопала его по руке. – Что-нибудь помните, Николай Алексеевич?
В голове звенел мутный туман. Пересохшее горло издало непонятный звук. Память подводила, сплетая в непонятный клубок какие-то события и совершенно уж бредовые видения.
Одно он знал точно: кто-то из конкурентов решил взять его в плотный оборот. И взять крайне странным образом.
Непонятные подарки…
Какие-то развязные девицы во время деловой встречи… Откуда они взялись в ресторане? Но одна из них нагло плюхнулась ему на колени, обдав запахом дешевых духов. Недоуменный взгляд партнеров: «Николай, а кто это?».
Украденный прямо в аэропорту телефон…
Картинка все равно не складывалась. Чего они добиваются? Каким образом пытаются убрать его с дороги?
Что было после приземления в Москве, он помнил плохо.
Медсестра поднесла ему стакан воды. После нескольких глотков сознание немного прояснилось.
– Колян, какие люди!
Навстречу ему движется, широко расставив руки, толстый увалень. Совершенно незнакомый.
– Простите, а вы кто? – недовольно спрашивает Коля.
– Ну, ты совсем уже того… – Толстяк крутит пальцем у виска. – Вася я! Помнишь? Вот дурилка!
Вася сжимает ладонь Николая в крепком рукопожатии и хлопает по плечу. Коля невольно дергается: ощущение, что его укололи. А потом – затмение…
– Паспорт… деньги… – Хрипит он, глядя на медсестру.
– Все на месте, – грустно улыбается она. – К сожалению, так и не удалось опознать того, кто напал на вас. Видимо, их спугнули: они не успели ничего у вас забрать.
– Я… Сколько я был в отключке?
– Неделю.
Он застонал. Московское начальство явно не простит такого опоздания. Кроме того, Мирка… Она же волнуется!
– Мне нужен телефон. Срочно! Я должен позвонить жене…
Двести тысяч долларов.
Петр подвел под итогом длинную черту, отложил ручку и удовлетворенно откинулся в кресле. Ничего себе сумма выкатилась! И все же, право слово, не самое дорогое соблазнение за всю историю человечества. Некоторые правители городами жертвовали ради своих фавориток. Так то – короли, фараоны, князья… А он – всего лишь директор крупного холдинга. Но у него была прихоть. Маленькая. Зато долгая.
С пятого класса он смотрел на эту недоступную красавицу. Смотрел с тоской и безнадежностью. И хотел ее безумно. До помутнения. До кулаков, разбитых в кровь о стену.
Но однажды он сказал себе: «Она будет моей».
Каждый шаг, каждая победа вершились с ее именем на губах. Для него не было других женщин. Только она. Как цель. Как вершина. Пока недоступная. Но это только пока…
Он прикармливал бандитов. Рано или поздно ему могли понадобиться связи в криминальной среде. Он щедро раздавал взятки власть имущим – без этих кровопийц тоже не обойтись. Он строил свою маленькую империю. И венцом ее, как корона, должна была стать встреча с той, что когда-то проходила мимо, не удостоив благосклонным взглядом.
Ему попался сложный соперник – Николай. Умный, хитрый, умеющий просчитывать каждый свой шаг на несколько ходов вперед. Но Коля не знал одного: иногда страсть – по-настоящему сильная страсть – не признает никакой логики, не знает границы, не умеет понять слова «невозможно».
