Мельком глянув на тускло светившийся жезл, я обомлел от удивления. Он снова изменил форму! Теперь это был обоюдоострый кинжал хищно выглядевшей рукоятью в форме черепа. Трехгранное лезвие слабо поблескивало, давая понять, что клинок служит скорее для тайного убийства, нежели для открытого противостояния. «Что же ты такое?!» ошеломленно подумал я, придумывая новый план. Пришлось импровизировать на ходу.
«Вход в тень!» «Теневой шаг!» «Максимальное сокрытие!» «Отвод глаз!»
Мысленно произнося заклинания, которые довелось тренировать пару раз с Омником, я мелкими шажками двинулся к ближайшему хобгоблину, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Не забываем, что моя магия была понижена практически до нулевого уровня. Поэтому многого я и не ждал. Впрочем, чуда не случилось. Максимум, что произошло — шум шагов исчез полностью, да темнота вокруг меня немного сгустилась, давая постороннему случайному взгляду проскользнуть дальше, не принимая меня за угрозу. Этого хватило с лихвой. Подкравшись к первому массивному уроду, я взглянул на его голову и с удивлением увидел некую полупрозрачную линию, исходящую из его затылка. Она вела почти прямой линией прямо до кончика моего кинжала, словно служила подсказкой, куда именно мне следует воткнуть клинок!
Мысленно поставив зарубку на досуге обязательно разобраться с чудооружием, я поудобнее перехватил кинжал, наметил линию и что было сил ударил им прямо в точку, откуда выходила голубая лента!
Немного перестарался. Клинок беззвучно вошел в череп, словно в масло, провалившись в мозг (если он был) до самой рукояти. Хоб хрюкнул и опустил лапы. Я бесшумно вытащил клинок и туша принялась медленно заваливаться вперед, заливая кровью бессознательную Сейялиэль.
Но я уже не смотрел в ту сторону. Метнувшись в сторону второго. Черт его знает, сколько мне было отпущено времени до того момента, когда кто-то из гоблинов заметит, что их стало меньше!
Второй стражник все еще копался в ножах, выбирая получше. Когда я приблизился к нему, то с облегчением увидел очередную полосу синеватого света. На это раз она выходила сразу из двух точек: шеи и затылка твари, как бы предлагая мне на выбор наиболее легкие варианты как прикончить ублюдка.
Я не стал особо вымудривать, подкравшись и воткнув кинжал сначала в шею, а когда хоб все также, дернувшись, потихоньку стал заваливаться набок, добавил для верности и в голову.
К моему ужасу тело упало на кучку зазвеневших ножей, которые хоб успел забраковать. Грузная туша упала в самый их центр, ножи разлетелись, звеня, а я замер от ужаса, боясь обнаружения. Но все осталось без изменений. Мелкие твари были слишком увлечены своим делом. Некоторые настолько перестарались, что уже отвалились от пленниц, и распластались тут же на полу в полуобморочном состоянии. Их места тут же занимали другие. Некоторые жертвы пришли в сознание, но полуразумные дикари игнорировали их мольбы и плач, продолжая свое черное и грязное дело. Судя по измученному состоянию девушек, изнасилования продолжались не один день, поэтому сил ни на какое сопротивление у пленниц не осталось. Они могли лишь надеяться на избавление от мук и молить богов о снисхождении.
Скрипя зубами от ярости, я поднес клинок к глазам и прошептал:
— Не знаю, кем ты создан и что ты вообще такое, но прошу, придай мне сил и не подведи меня в этот час! От нас с тобой зависят жизни! Во имя Света!
Мне показалось или клинок блеснул в ответ на мои слова? Времени размышлять не оставалось, холодная ярость затопила голову и я, собрав всю волю и силы воедино, рванулся кровавым тайфуном, сея смерть каждому гоблину, оказавшемуся в пределах моего кинжала!
Я только успевал втыкать чудооружие в синеватые точки на телах дикарей. Затылок, шея, глаз, ухо. Линии сливались в одну, а я, тяжело дыша, метался от одной пленницы к другой, изо всех сил пытаясь уследить за новыми и новыми мишенями, возникающими сразу после того, как исчезала предыдущая после удачной казни. Казалось, время замедлило свой ход, или же я невероятно ускорился, но никто из низкорослых ублюдков даже не приподнял голову, хотя первые павшие уже заливали ничего не соображающих жертв. Линия, еще линия, удар, удар! Пот заливал глаза, но я боялся нарушить смертельный ритм, понимая, что второго шанса у меня не будет. Удар! Линия, удар! Получи стилет в ухо мразь! Тебе в затылок и сразу же в шею с разворота следующему карлику, так и не понявшему, что его убило!
Не было никакой жалости, только ярость и ритм собственного, бухающего точно кузнечный молот, сердца. Я как в вальсе кружился по складу, следуя загадочным синеватым линиям от жертвы к жертве, как вдруг все исчезло! Перед моими глазами лишь качались стены. Бешено оглядевшись, я увидел лишь окровавленные трупы карликов и пленниц, глядевших на меня ошалелыми глазами, не веря в чудо освобождения. Улыбнувшись, я сделал шаг к ближайшей... и рухнул на каменный пол. Тьма заволокла глаза, и сознание покинуло меня...
Глава 26. Поспешишь - гоблинов насмешишь.
Пробуждение было приятнее, чем обычно. Моя голова покоилась на чем-то мягком, а на лице лежало что-то влажное. Самое главное — я не ощущал той отвратительной вони, из-за которой на складе, захваченным гоблинами, практически невозможно было находиться. Судя по звукам, после того побоища меня выволокли наружу и попытались устроить со всевозможным комфортом. Доносились слабые рыдания, но уже с нотками облегчения. Скорее всего, спасенные девушки постепенно приходили в чувство. Да, эльфийским психологам предстоит много работы, если таковые у них вообще имеются.
— С ним точно все будет в порядке? — донесся до моих ушей незнакомый женский голос. — Он не ранен?
— Нет, я тщательно его осмотрела. Ни одной царапины, но он сильно измотан, — ответила та, на чьих коленях я лежал. — У него почти не осталось Ци, но она быстро восстанавливается.
«Ци»? Это что еще за хрень? Нигде не встречал упоминания об этом.
Я попробовал шевельнуться. Действительно, тело повиновалось с большим трудом, словно я целый день таскал мешки с цементом.
— Нет-нет! — встревожилась незнакомка, упираясь мягкими ладошками в мою грудь. — Вам нельзя шевелиться, пока Ци не восстановится хотя бы на четверть! Иначе, вы сильно рискуете повредить ваши жизненные энергии!
Слова девушки мне были непонятны, но я подчинился, вновь расслабляя тело. В конце концов, опасности в виде гоблинов больше не существовало. Эти существа не обладают даже зачатками разума, таким образом, от них не стоит ждать неожиданности в виде внезапного подкрепления или засады. Тем более, когда они захватывают большую добычу вроде сладких горячих самок любой расы. Тогда они теряют последние мозги.
Да и чувствовать затылком мягкие бедра незнакомки гораздо приятнее, чем... чем не чувствовать. Ее мягкие руки нежно гладили меня по волосам, пока я жадно прислушивался к звукам окружающего мира. Но все было спокойно. Несмотря на испоганенную природу и выжженный лес, природа все же брала свое. Пение птиц ласково согревало слух.
— Госпожа, — раздался совсем рядом голос другой девушки. — нам удалось привести в чувство еще двоих, но большинство все еще не желают возвращаться к действительности бытия.
«Госпожа?!» удивился я. «Выходит, я спас кого-то из знати?»
— Это крайне печально! — ответила между тем хозяйка мягких ножек. — Продолжайте попытки! Взывайте к их совести и долгу перед Богиней! Разрешаю вам использовать любые приемы, если это послужит во благо. Да поможет нам непорочная Селемине!
— Да кто вам сказал, что она непорочная?! — прохрипел я, не выдерживая. — Селя та еще блудница. Видели бы вы ее неугасимую страсть!
— Какое кощунство! — вскрикнула та, вздрагивая. Впрочем, девущка тут же взяла себя в руки. — Не стоит так отзываться о нашей богине, юный хуманс. Да и откуда тебе знать такие подробности?..
