Еще и извинилась. Какая молодец! Можно сказать любую гадость и извиниться, и тогда вина считается заглаженной?
— Ещё раз ты меня оскорбишь — вылетишь отсюда пробкой. В том числе из этого дома, — сузил я глаза. Слишком много она себе позволяет. Оперилась.
— Можешь выгнать, — пожала она плечами. — Но я скажу. Сестра собиралась жертвовать собой и ребёнком ради меня. И ради тебя, кстати, тоже. Настало и моё время вступаться за неё.
— Это похвально, конечно, — сказал я с сарказмом. — Но при чем тут я?
— Хватит прикидываться, что не понимаешь, — зло сверкнула глазами Зарема. А она действительно очень любит свою сестру. Вон как готова за нее биться. Даже со мной — взрослым и вполне себе опасными для нее мужиком. — Прекрати ее мучить! И себя.
— А чего ты меня обвиняешь? — задал я вопрос. — Не я же ее предал.
— Она тебя не предавала, — твердо сказала Зарема. — Ты сам это поймешь, когда перестанешь видеть то, что хочется тебе.
— Я видел лишь то, что видел.
— Иногда все не так, как кажется. Почему ты решил, что Ясмин тебя предала?
— Она, сговорившись с Самиром, сбежала от меня, разве не очевидно? — Изогнул я бровь.
— Нет, не так уж и очевидно, — покачала головой Зарема, и я невольно стал прислушиваться. Наверное, в глубине души мне самому хотелось, чтобы все оказалось не так, чтобы я ошибся, чтобы моя девочка так и осталась только моей. Зарема случайно угодила мне в самое сердце своими словами. — Мне тоже так показалось вначале. Но я сама слышала их разговор. Самир не думал, что я узнаю, что именно он говорил.
— Какой еще разговор? — напряженно спросил я.
— На видео.
— Что за видео?
— С камер наблюдения в его кабинете, — ответила она. — Знаешь, я ведь тоже сестре не поверила сразу. И теперь мне ужасно стыдно, что я могла плохо о ней думать. А она никого из нас не предавала и страдала из-за этого всего больше нас. Надеюсь, и тебе тоже станет стыдно, и ты, как я, будешь искать способ вымолить ее прощение.
— Подожди насчёт прощения, — попытался я вернуть ее из философских мыслей к теме диалога. — Рассказывай про видео.
— В кабинете мужа есть камера, которая пишет не только видео, но и звук, — рассказывала Зарема, а сама смотрела на свои нервно сцепленные между собой пальцы рук. Ей больно об этом говорить. А мне больно слушать. Мы сейчас с ней в одинаковом положении, и, как ни странно, понимаем друг друга как никто. — Сначала я верила Самиру. А потом ко мне пришла Ясмин и пыталась меня убедить, что любит только тебя, и что Самир ее шантажирует. Я и сама видела, как она страдала. Страдала по тебе, Горский. Плакала много дней и ночей, твердя твоё имя. И во сне могла вдруг зарыдать, выкрикивая его. Представляешь?
"Нет", — чуть не ляпнул я, но прикусил язык. Задумчиво подпер рукой подбородок. Ясмин плакала? Обо мне? Не может быть…
— Что? Не ожидал, что твоя смерть обернулась для твоей жены горем? Она давно твоя жена по-настоящему.
Не ожидал. Мне казалось, она меня ненавидела всё это время и оторвалась вместе с Самиром, когда представилась такая возможность. Представить же Ясмин, которая убивается по мне и держит траур, у меня не получалось…
— Что было на видео? — спросил я.
— Я вспомнила про камеры и решила убедиться лично в ее словах. И нашла это видео, — Зарема побледнела еще больше. Мне казалось, я и сам сейчас просто лопну от звенящего напряжения внутри. — На нём Самир шантажировал Ясмин твоим ребёнком. Он обещал отвезти ее на аборт, если она не станет его любовницей. И Ясмин проямо там ответила, что не пойдет на это. И через несколько дней ее решение не изменилось — она готова была даже потерять малыша, чтобы не осквернять мои чувства к мужу и память о тебе. Так что это правда — Ясмин любит тебя и не предавала.
— А у тебя есть это видео?
— Нет, но на камерах в доме Самира оно наверняка осталось. Посмотри — и сам поймешь, о чем я говорю. И, кстати, посмотри, что случилось перед тем, как ты пришёл. Она умоляла ее не трогать, как ты мог не слышать? Из того же видео ясно, что Ясмин не знала о нападении на тебя. Самир все организовал сам, в чем сознается и выставляет это спасением сестры своей жены из лап бандита. Посмотри это место тоже внимательно.
Зарема поднялась на ноги, провожаемая моим озадаченным взглядом. Я думал, что меня никто уже не разубедит в невиновности жены, но сегодня Зарема пробила трещину в моей уверенности. Мне захотелось удостовериться, что она не виновата. Вымолить прощение? Если будет за что — вымолю. Переверну землю с ног на голову, но верну ее. Но сначала видео.
— Если ты не понимаешь, какое сокровище пока еще держишь в руках и еще можешь спасти вашу любовь — то мне тебя жаль. Ты и в самом деле идиот тогда. Спокойной ночи. Твоя жена нарыдалась и теперь спит, не трогай ее.
Она ушла, а я принялся звонить Максу.
— Мне нужны видео с камер наблюдения из кабинета Самира и спальни, где жила Ясмин, за последние две недели. Срочно.
Уже утром видео были у меня. Обычная флешка, черная, которая хранила в себе такую страшную информацию. Если то, что рассказала Зарема — правда, то Самир еще больший подонок, чем я думал, и я убил бы его еще раз.
Не спал почти всю ночь, и с шести часов ждал ответа от Макса. На часах половина седьмого, и видео уже у меня. Осталось только воспроизвести его и удостовериться в сказанном Заремой. Руки даже дрожали от гнева. Я морально не готов увидеть Ясмин в руках другого, но я должен знать, осталась ли она мне верна.
Взял себя в руки и вставил флешку в компьютер. Загрузились файлы, и я открыл первое видео. По мере того, что происходило на мониторе, мои руки все сильнее сжимались в кулаки, и иногда я лупил по столу от бешенства и бессилия. Кровь бурлила, просто вскипала, когда он касался моей девочки. А она… Так стойко и смело говорила ему "нет". Зарема права — Ясмин не была с ним в сговоре. Она ничего не знала… Она спрашивала его, зачем он это всё сделал, и говорила, что жалеет о моей смерти. Сглотнул ком в горле. Глаза жгло от слёз. У меня уже очень давно не было желания взять и заплакать — но сейчас меня рвут эмоции. Я был слеп, поддался эмоциям и ревности, в то время как моя девочка пыталась спасти нашего малыша.
Второе видео смотреть было еще труднее и больнее. Глаза расширились сами собой, когда Самир нашёл нож у Ясмин. Так это не Зарема хотела его убить, а моя жена! Ух и Ясмин, как много я о тебе не знал. Это она принесла тот самый нож, который затем побывал у её сестры и у меня. Она не отдалась бы ему сама, я ошибся. Я всё увидел не так.
Видео кончилось, и я положил голову на стол, довольно громко ударившись лбом о столешницу. Я идиот. Кретин и придурок. Как можно было верить Самиру и его шавкам, которые настойчиво внушали мне, что жена меня предала? Я ведь никогда никому не верил, но Ясмин слишком часто говорила, что не любит и не полюбит меня. Лишь иногда мне казалось, что между нами бывали теплые моменты. Выходит, не казалось? Мне удалось получить от нее ответ, но я этого не заметил…
Ну и как ты будешь возвращать ее доверие, Горский?
Маялся весь день, не зная, как же начать разговор. Может, просто начать ухаживать за ней и сделать предложение по-настоящему? И если она откажется, то я… Отпущу ее? Хрена с два! Никогда не отпущу. Моя. Но я сделаю так, что она полюбит меня снова. Попытаюсь.
— Макс, — позвал я своего охранника. Он тут же заглянул в кабинет. — Попроси передать Ясмин, что я скоро приду. Нам надо поговорить. Пусть ужин подадут на двоих в ее спальню.
— Хорошо, но только у нас на подходе Движнов. Ты забыл?
— А, да, точно, — нахмурился я. Забыл, бл*дь. Движнов — потенциальный покупатель на мой бизнес. Я все решил продать, а потом уехать в Швейцарию. — Ладно, тогда скажи ей, что я приду часа через полтора.
— Передам, — кивнул Макс. — Ты бумаги просмотрел по поводу продажи?
— Да, — соврал я и взял их в руки.
Всё-таки необходимо их прочитать до конца, хотя мой юрист не заметил изъяна и дал добро на подписание. Заставил себя сосредоточиться и прочитал всё, что написано в договоре и приложениях к нему.
