Его запах моментально ворвался в ноздри, будоража воспоминания. Туалетная вода, что мне так нравится, сигареты, свежесть улицы и его тела — головокружительный коктейль, который сводит с ума.
Я так соскучилась. Я так люблю его. Невыносимо сжалось сердце от нежности, тоски и боли, а он коснулся моих губ осторожным поцелуем.
Увидев, что я не отстранилась, прижал к себе сильнее и прошептал прямо в губы:
— Я так люблю тебя, малыш…
…И снова поцеловал. Уже смелее, лаская языком губы, раскрыл их и вторгся в мой рот языком.
Откуда-то из груди вырвался тихий стон, хриплый, надрывный.
Он крепче сжал ладонь на моей талии, второй рукой поглаживая спину, касаясь пальцами руки.
По телу толпой бегали мурашки, и я сдалась под его напором. Обняла за шею, придвинулась ближе и ответила на поцелуй. Не заметила, как оказалась лежащей на полу.
Он нависал сверху, все так же целуя то глубоко, то нежно и осторожно, касаясь только губ.
Это невыносимая пытка, но Ксюша была права, я дала второй шанс этим отношениям, надо прекращать друг друга мучать.
Я прижалась к нему сильнее, показывая, что я не против, что мне нравится. Я не буду думать о том, что было, иначе я сойду с ума. Чистый лист здесь и сейчас!
Моя ладонь прошлась по его напряженной спине, его дыхание давно сбилось, он с трудом контролировал себя. Заглянул в глаза, будто спрашивая разрешения, снова коснулся пальцами губы.
— Можно — дала я ответ на невысказанный вопрос.
И тормоза слетели.
Он честно старался быть осторожным, терпеливым и ласковым, но мы так соскучились друг по другу. Столько всего произошло, столько накопилось, что с осторожностью было туго. Это была страсть на грани боли и удовольствия. Я плакала, он собирал мои слезы губами. Я прижималась к нему, он входил в меня глубоко, с хриплыми стонами. Мы сгорали вместе с поленьями камина, растворяясь друг в друге, отпуская все, что копилось так долго.
Он восстанавливал дыхание, лежа рядом со мной и прижимая к себе. Я, как когда-то, в прошлой жизни, устроилась у него на груди и вырисовывала узоры пальцами.
Дима поймал мою руку, скрестил наши пальцы и поднес к губам, касаясь нежным, горячим поцелуем.
— Я так тебя люблю… Кейти…
— Не говори ничего… Не сейчас… Не надо…
— Спасибо, — прошептал он, снова целуя мои пальцы.
Ксюша невероятно красивая невеста. Беременность только добавила ей очарования, в глазах сияли искорки счастья. Максим не отходил от нее, все время касался животика, которого и видно-то не было пока что. На их свадьбу народу приехало гораздо больше, чем было у нас. Макс не смог долго сопротивляться напору Ксюшиной мамы, что обязательно нужно позвать всех родственников и друзей, и друзей друзей. Кое-как открестились от традиционного выкупа невесты и дурацких конкурсов, но народу было много. Тетя Маша ужасно переживала за единственную дочь, она даже собралась брать кредит, чтобы принять участие в подготовке к свадьбе дочери, но Максим смог ее убедить, что это совершенно не нужно, он сам в состоянии оплатить свадьбу.
Дима почти не пил весь вечер, все время находился рядом, но, когда Саша пригласил на танец, отпустил. Только вот не спускал с нас глаз, а мне было так здорово. Я искренне улыбалась, радуясь за подругу, и даже манжеты, что мы купили, чтобы скрыть шрамы на руках, не омрачали мое настроение. Уже завтра мы улетим с ним на наш остров чтобы начать все заново. А сегодня я буду наслаждаться.
— Ты невероятная, — произнес Саша, прижимая меня к себе в медленном танце.
— Перестань! Ты снова меня смущаешь, — чувствую, как горят щеки, а на его лице расползается довольная улыбка.
— Я говорю правду. Я восхищаюсь тобой!
— Ты приедешь к нам?
— Конечно. — Он тихо рассмеялся. — Разве я могу пропустить день рождения лучшего друга?
— Я буду скучать.
— Я тоже, маленькая. Но ты же знаешь, что я всегда на связи…
— В любое время суток… — продолжила я фразу, которую знала наизусть. — Я помню.
— Вот и умница. Никогда не забывай об этом. — Он прижался теплыми губами к моей щеке.
Музыка прекратилась, Саша взял меня за руку и повел на место, но вдруг остановился, развернул к себе и заглянул прямо в глаза.
— Если ты почувствуешь, что не сможешь… Если у вас не выйдет… позвони мне. Слышишь, Кейти? Обязательно позвони, я все брошу и прилечу, чтобы забрать тебя. Не смей делать глупости! — Он дернул меня за руку и крепко прижал к себе, зарываясь носов в волосы. — Не смей! — почти рычал он мне прямо в макушку.
— Алекс… — услышали мы где-то сбоку. — Отпусти ее, хватит!
Саша не отреагировал, чуть крепче сжав руку на моей талии.
— Саша! — зарычал мой муж, тихо, но ощутимо. — Пусти!
И Алекс все же отпустил меня.
— Извини, — обронил он и ушел на улицу.
Дима заглянул в глаза с тревогой.
— Все хорошо, кись?
— Не называй меня так… пожалуйста, — только сейчас поняла, что мне это не нравится.
— Не буду, — мой муж тепло улыбнулся. — Поедем домой?
Я только кивнула в ответ.
Мы тепло попрощались с друзьями, с тетей Машей и уехали, нужно еще раз все проверить перед поездкой, чтобы ничего важного не забыть.
Он всю ночь не выпускал меня из объятий. Мы как будто не могли надышаться друг на друга. Впереди нас ждет сложное время.
Время работы над ошибками. Время, когда мне нужно заново учиться верить ему, доверять. Время, когда ему придется заново меня завоевывать и убедить, что я приняла правильное решение.
А сейчас мы горели от невероятных эмоций. Я запретила ему говорить сейчас на тему того, что было, и секс стал выражением всего, что накопилось, всего, что он не мог сказать, о чем молчала и переживала я.
Он трепетно касался меня, невесомо целовал каждый участок кожи, но потом вдруг поцелуи становились ярче, вот он уже прикусывает кожу на шее, вырывая очередные стоны. Я больше не краснела, не стеснялась от его ласк, я отдавалась ему полностью, позволяя все, что он хочет и его глаза горели от желания и восторга. Он хотел снова и снова.
А утром мы сели в самолет, улетая в новую жизнь.
Эпилог
Спустя четыре месяца
Она влетела в кабинет ранним утром. На лице счастливая улыбка.
— Ты чего так рано встала? — вчера мы отметили мой день рождения, я думал, она встанет не раньше обеда, мы ведь почти не спали этой ночью.
Она села ко мне на колени, взъерошила волосы, улыбается. Не удержался и поцеловал свою любимую девочку. Кейти ответила на поцелуй.
Наши отношения развивались заново. Я искал к ней подходы, ухаживал, дарил цветы и даже водил на свидания. Она очень тяжело, шаг за шагом, оживала, а я тихо радовался, что она тут со мной, живая… и такая любимая.
Однажды вечером, когда мы сидели на пляже, она вдруг сказала:
— Не делай так больше, — ее голос дрогнул. — Никогда так больше не делай! — Она посмотрела на меня не со злостью, с обидой, с болью в зеленых глазах. — Я не выдержу всего этого второй раз. Я не смогу… — по ее щекам покатились слезы.
Я крепко прижал ее к себе, целовал, успокаивал, снова просил прощения, но она ждала другого, и я ответил:
— Обещаю…
— Я люблю тебя, — шмыгая носом, прошептала она.
Я не смог сдержать улыбку.
Так между нами окончательно рухнула стена. Она разрушила ее. Больше мы не говорили о том, что случилось, только шрамы на ее руках напоминали о трагедии, что чуть не сломала три жизни — ее, мою и Алекса. Друг никогда не признается в этом, но я знаю, как сильно он ее до сих пор любит.
И вот сегодня она сидит у меня на коленях, мордочка такая довольная, а зрачки расширенные.
Страшно? С чего вдруг?
— Вот, — сказала она, опуская глаза.
На мой стол легла штука, похожая на градусник.
