Она вскидывает взгляд. Встречается им с его — тяжелым, раскаленным от желания. Краснеет, конечно. Яна сама это ощущает. Вода перекрыта, но в душевой становится жарко от температуры их тел и их же учащенного дыхания.
— Мне нравится. Ты вкусный.
И снова размыкает губы и берет его в рот.
Давление внутри Рагнарина возрастает. Он пытается регулировать свое срывающееся дыхание, держать под жестким надзором чертово самообладание… Но действия Янки, без какой-либо затейливости, заставляют отключать все режимы контроля. Получать удовольствие без оглядки на осторожность.
Она раскраснелась, но явно наслаждается процессом. Сосет старательно. Захватывая его длину все глубже и глубже. Ласки неопытные, лишенные какой-либо тактики, со сбивающимся ритмом, но именно они заставляют сердце Рагнарина выбивать ребра.
Втягивая воздух в легкие, он чувствует в груди жжение. По спине сбегает волна озноба, и сразу за ним — жара. Удовольствие стремительно наступает. Кроет слишком активно. И Денису, чтобы сдержать семяизвержение, приходится дернуться назад. Яна с влажным звуком выпускает его член изо рта. Смотрит растерянно. Дышит тяжело.
Не в силах сдержаться, проводит головкой по ее распухшим красным губам. Она тут же с готовностью высовывает язычок. Рагнарин тяжело вздыхает и хлопает по нему своей тяжелой плотью.
Снова толкается во влажную теплоту ее рта. Наблюдает за тем, как член скользит между ее припухших губ. Вновь извлекает, растягивая удовольствие. Сходит с ума от визуального кайфа. Слюна стекает по Янкиному подбородку, тянется тонкими полосками за его раскаленным блестящим от влаги членом.
— Вдохни глубже.
Толкается в ее горло, на секунду фиксируя в такой позиции. А затем подхватывает ее, притискивает к холодному кафелю. Ловит губами шипящий выдох. Насаживая на плоть, толкает до предела. Там Янка тоже вся влажная. Истекает. Ее безумное желание тянется вязкими нитями. Размазывается между их соединенными телами. С каждым толчком формирует пошлый хлюпающий звук.
— Скажи, что любишь меня… — это требование неожиданно даже для него самого. — Скажи…
Она ведь не говорит. Он, конечно, и так знает. Но, оказывается, это не то… Хочет слышать. Последний раз Янка озвучивала, когда расставались. Так давно это было…
— Скажи…
Ее глаза стремительно увлажняются. Приоткрывая губы, она всхлипывает. Слезы выкатываются и стекают по ее розовым щекам тонкими дорожками.
— Скажи… — не прекращает двигаться. Растягивает ее изнутри. Толкается резко и, возможно, слишком грубо. По-другому не получается. — Давай же, котенок… Скажи…
Только Янка упрямится. Зажмуриваясь, отчаянно мотает головой.
— Ты первый…
— Я первый… — повторяет за ней, будто без этого понять смысл не может.
— Да… Ты…
— Я люблю тебя… О, Господи… — теряя контроль над скоростью, подбрасывает ее бедрами. — Я так люблю тебя… Янка…
— Я тоже… Я тоже… — обхватывает его лицо ладонями. — Денисочка, я люблю тебя, — присасывается в жадном поцелуе.
Глубоко. Больно. От чувств этих безумных — больно. Тело охватывает шоковая пелена. Сдерживает. Не дает разлететься на атомы. Лечит изнутри. Заливает раны и шрамы сладким шипучим восторгом. Прошивает тугими судорогами наслаждения. Раскладывает на молекулы мощной волной оргазма.
— Люблю…
— Люблю.
Глава 31
Мне так нравится жить и дышать с тобой вместе…
© Земфира «Для тебя»
Сидя на берегу, Яна наблюдает за тем, как бушует с утра океан. В небе кричат птицы. Шумят волны. Сёрферы, пытаясь покорить стихию, яркими пятнами мелькают в нарастающих водных валунах.
Удивительно. Вроде бы шумно, пестро и многолюдно вокруг, а на душе у Яны — хорошо и спокойно. Шевелиться не хочется. Долгое время она просто сидит, обхватив коленки руками. Разомлев от жары, поднимается и бредет к воде. Заходит неглубоко. Примерно по плечи. Достаточно, чтобы насладиться блаженной прохладой. От восторга хочется попискивать и напевать. Да не просто что-то там неразборчиво мурлыкать. Как в опере, тянуть на три-четыре октавы.
Замечает Дениса, уже на выходе из воды. Все еще сонный и потрясающе красивый в этом состоянии, он сидит на песке с сигаретой. Наблюдая за приближением девушки, сощурившись, затягивается.
— Доброе утро, Денис Витальевич! Вы сегодня соня.
— Да, что-то еле глаза продираю.
— Интересно, почему так… — с лукавой усмешкой дразнит мужа Яна.
Он замирает на ней взглядом. Как будто забывает, что полагается улыбаться, хоть как-то реагировать. Рассматривает очень внимательно. Пока она, склонившись, не капает на него холодной водой.
— Ах-х-х…
— Ах…
Опускаясь на песок, девушка сразу же пробирается в кольцо его рук. Откидываясь на крепкую грудь, задерживает от удовольствия дыхание.
— Ты такой теплый, Раг. А я холодная после океана?
— Нет, — хрипит над ухом, касаясь его губами. — Не холодная.
— Такие волны сегодня! Послушай, как у меня сердце колотится, — притягивает ладонь Дениса себе под грудь.
Он трогает. Ласково оглаживает, приподнимая упругое полушарье. Чувствует, как Янка моментально отзывается. Ерзает в его руках и начинает дышать чаще. Трудно удержаться и не трогать ее. Раздеть хочется. Собой накрыть. Вдавить в песок.
Но созревает все-таки разумная мысль. То, к чему давно готовился весь организм. На перетрахе ведь должно думаться легче. А не выходит.
— Давай поговорим, Ян. Никак у нас с тобой не получается серьезно это сделать. Все через секс решаем.
Она замирает и вмиг напрягается.
— Хорошо. Давай поговорим.
— Почему ты сразу же насторожилась? — прикасается к ее плечу губами.
— Сейчас?
— Да, сейчас. Чего ты боишься?
— Не знаю… Может, того, что снова все испорчу…
Как ни крути, после всего, что было, именно он теперь чувствует себя виноватым.
— Расслабься, котенок, — перекрещивая на ее груди руки, прижимает крепче к себе. Оглаживает ладонями хрупкие плечи. — Я же сказал, все уже. Дальше без страховок. Как есть. Мне хватает того, что ты искренняя. Такую тебя хочу. Чтобы говорила все, как думаешь. А не подбирала слова и смотрела настороженно.
Извернувшись, она цепляет губами его подбородок. Застывает в ожидании, пока Рагнарин не склоняет голову, чтобы накрыть ее рот своим. Поцелуй получается коротким, но крепким и откровенным.
— Я так сильно тебя люблю, Раг… Ты старше. Крупнее. Не физически. Ты — сильный. Я — слабая.
— Ты тоже сильная, Янка. Иначе бы всего этого не выдержала.
Она умолкает. Копается в своей памяти, выуживая не самые приятные моменты их супружеской жизни.
— Что ж… Был лишь один момент, когда мне реально хотелось тебе стукнуть.
— Кажется, я знаю, какой… Когда ты крушила мою спальню?
Она краснеет. Прячет лицо.
— Ты простил меня?
— Мне не за что тебя прощать.
Не сдержавшись, Яна цокает языком.
— Вот ты так упорен! А я хочу, чтобы простил.
— Я не злюсь и не обижаюсь.
— Так не бывает. Что-то же тебя держало в стороне!
— Что-то… Но недолго. Уже через пару дней я хотел мять с тобой простыни. То есть хотел и до этого. Просто… Нельзя было трогать на плохих эмоциях.
— Значит, все-таки злился? — ухватившись за последнюю фразу, прорывается ему в душу.
Тяжело вздыхая, Денис удерживает ее руками, не давая обернуться и заглянуть в лицо.
— Что ты хочешь из меня вытащить, Янка?
— Мы же собираемся говорить откровенно?
Денис делает еще один глубокий вдох и медленный выдох.
— Я не знаю… Возможно, ярость присутствовала. Но не в традиционном смысле. Я не вынашивал мысли, как бы тебе навредить. Это другое. Я хотел тебя силой подчинить. А так тоже нельзя.
Яна ерзает. Скованно выдыхает и громко сглатывает. И все же говорит:
— Я не была против.
На что она его толкает?
Прихватывая острый подбородок пальцами, поворачивает лицо девушки к себе. Вынуждает смотреть в глаза. Врывается внутрь нее. Изучает то, что плещется на самом дне расширенных на эмоциях зрачков.
