— Ты встречаешься со знаменитым музыкантом. Все, что он делает — это часть бизнеса, милая…
— Нил. — Я качаю головой, посылая сообщение прекратить это дерьмо как можно скорее. Отпускаю руку Тейлор, чтобы обнять ее за плечо, благодарный за то, что девушка обнимает меня за поясницу. Я скриплю зубами, чертовски желая придумать хороший способ отвлечь внимание от темы этого разговора, что-нибудь более тонкое, чем послать Нила на хрен. — Она точно знает, с кем встречается.
Мужчина облизывает губы и кивает.
— Вы можете поверить, сколько талантов в этой комнате?
Я ценю его попытку сменить тему и планирую найти предлог, чтобы уйти. Он машет кому-то поверх моей головы. Я поворачиваюсь, чтобы сказать Тейлор, что мы уходим отсюда, когда к нам подходит мужчина.
— Вот ты где, — говорит Нил, его взгляд скользит по Тейлор, словно оценивая ее реакцию. — Вы имели удовольствие познакомиться с Тейлором Оукли?
Все мое тело напрягается, когда я поворачиваю голову и вижу Тейлора Оукли с ухмылкой, направленной на мою спутницу.
— Нет, — говорит моя Тейлор, ее голос даже не дрогнул. Она не предлагает пожать мужчине руку, но одаривает его улыбкой, которая кажется искренней всем, кроме меня. — Рада с вами познакомиться.
Легенда музыки очень похож на Гленна Фрея. У Тейлора Оукли ужасная репутация среди женщин, хотя он женат уже двадцать пять лет. Дом Нила в Хэмптоне и его двухсотфутовая яхта были куплены на деньги, которые он заработал, улаживая все внебрачные связи Тейлора Оукли.
— Боже милостивый, милая. — Оукли разглядывает мою Тейлор с головы до ног. — Ты даже красивее, чем твоя мать.
Она смотрит на него с отвращением и бормочет:
— Отвратительно.
Гордость переполняет мою грудь от ее силы и характера. Ее смелость — это первое, во что я влюбился, когда столкнулся с ней по поводу отправки парней в мою гримерную. Гарантирую, что это первый раз, когда комплименты Оукли были публично отвергнуты.
— Детка. — Я целую ее в макушку и говорю ей в волосы. — Почему бы тебе не занять место в баре, не выпить кока-колы или еще чего-нибудь? Мне нужно поговорить с Нилом минутку.
Ее встревоженный взгляд встречается с моими.
— Ты уверен?
Перевод: ты уверен, что хочешь устроить сцену перед всеми этими людьми?
Вот мой шанс быть благоразумным.
— Я найду тебя через несколько минут.
Ее взгляд мечется между Тейлором и Нилом, пока они бормочут какую-то хрень.
— Спасибо.
Она протягивает мне свой бокал для шампанского, который к моему удивлению пуст. Два бокала? Я думаю, это не так уж много, но она не может не чувствовать кайфа.
— Оставайся в баре, хорошо? Я всего на минутку, а потом мы сможем убраться отсюда.
После быстрого поцелуя я смотрю, как Тейлор исчезает в толпе, ангел в белом в море тьмы. Хотя я знаю ее мужество, она кажется уязвимой.
— С ней ты выиграл приз, — говорит Оукли, его взгляд устремлен туда, где Тейлор растворилась в толпе.
— Я хорошо осознаю, что у меня есть. — Я наклоняюсь, чтобы тихо поговорить с мужчиной. — Тебе следует держаться от нее подальше.
В его глазах светится что-то темное, и мужчина хихикает так, что у меня по коже бегут мурашки.
— Ее мать пыталась убедить меня, что она моя дочь.
— Я знаю.
Он проводит пальцем по своей нижней губе.
— На самом деле нет.
Да неужели, придурок. Я собираюсь сказать это, когда он поворачивается к Нилу.
— Если вы меня извините, — говорит Оукли и уходит.
Я поворачиваюсь к адвокату, как только Оукли оказывается вне пределов слышимости.
— В чем, черт возьми, твоя проблема? О чем, черт возьми, ты думал? Ты знаешь историю Тейлор. Зачем швырять это дерьмо ей в лицо?
— Господи, ты не можешь быть настолько невежественным. Я трачу все свое время на то, чтобы убрать беспорядок после твоей последней подружки…
— Она не была моей гребаной девушкой.
— Пока ты здесь устраиваешь новый беспорядок. — Глаза Нила сверкают гневом. — Я надеялся, что Тейлор напугает ее. Ты знаешь, кто ее мать?
— Конечно.
Он смеется, но звук получается издевательским.
— И ты все еще трахаешь ее?
Я сжимаю кулаки по бокам.
— Следи за языком…
— Ей нужны твои деньги. Точно так же, как ее мать, она в конечном итоге забеременеет и протащит тебя через все судебные системы Калифорнии, запятнав твое имя и репутацию, и все это ради денег. Если ты думал, что Даниэль была проблемой…
— Тейлор совсем на нее не похожа.
— Как скажешь. — Он поднимает руки. — Оставайся с этой девушкой, если хочешь. Развлекайся. Этим ты удерживаешь меня на работе.
— Я не собираюсь слушать это дерьмо. — Я двигаюсь, чтобы уйти от этого придурка, но мужчина хватает меня за руку.
Его дыхание пахнет виски у моего лица, когда он говорит:
— Не говори, что я тебя не предупреждал.
Я высвобождаю свою руку из его хватки.
— Мы закончили.
Я проталкиваюсь сквозь толпу людей, мне абсолютно наплевать, кто они такие. Я забираю Тейлор отсюда, и после того, как удостоверюсь, что с ней все в порядке, я собираюсь поцеловать ее. Сильно.
Чтобы стереть ее опыт с Нилом.
Стереть все воспоминания об Оукли.
И чтобы напомнить себе, что она моя, и ничто этого не изменит.
ГЛАВА 28
ТЕЙЛОР
Я обхожу бар и нахожу ближайшую туалетную комнату. К счастью, две из трех кабинок свободны. Я справляю нужду и чувствую головокружение, когда перехожу из положения сидя в положение стоя. Два бокала шампанского на пустой желудок были не самой лучшей идеей.
Снова сажусь на унитаз и беру минутку, чтобы восстановить самообладание. Моя рука дрожит, а сердце все еще колотится от встречи лицом к лицу, которая только что состоялась с моим тезкой Тейлором Оукли.
Он красивый мужчина, который использует свое обаяние, чтобы получить то, что хочет. Я не удивлена, что моя мать могла испытывать влечение и к нему, и к моему отцу. Они совсем не похожи. Тейлор — худощавый блондин, мой папа — брюнет-бегемот. Но в них обоих есть что-то такое, что высасывает весь воздух в комнате.
Мысль о Пророке вызывает у меня в груди укол печали. Я скучаю по нему. Интересно, что бы он сказал, если бы я рассказала, что встретила Тейлора. Я представляю череду ругательств и улыбаюсь, эта мысль только заставляет меня скучать по нему еще больше.
Устав от расстояния между нами, я решаю позвонить ему утром и нарушить тишину. Ему просто придется свыкнуться с мыслью о нас с Итаном, и я верю, что со временем так и будет.
Я делаю глубокий вдох, снова пытаюсь встать, и у меня это отлично получается. Когда иду мыть руки, там другая женщина — предполагаю, что она была в кабинке, когда я вошла, — поправляет помаду перед зеркалом. Я улыбаюсь ей, и, кажется, удивленная моей добротой, она улыбается в ответ.
— Мне нравится твое платье, — говорю я, брызгая мылом на руки.
— Спасибо. — Она причмокивает губами и ухмыляется. — Мне твое тоже нравится. — Она секунду смотрит на меня. — Ты спутница Итана Кроу.
— Да. — Я вытираю руки. — Тейлор Марстен. — Я неловко протягиваю руку. Пожимают ли женщины руки в туалете? Я даже не знаю.
— Хейли Аренфилд. — Она смеется и пожимает мне руку, весь этот обмен немного странный.
Тпру… Аренфилд? Она выглядит слишком молодо, чтобы быть замужем за музыкальным магнатом, с другой стороны, это Лос-Анджелес.
— Моя первая церемония вручения наград. По мне заметно, правда? — Мои щеки пылают, но я надеюсь, что слои макияжа скроют мой румянец.
Она вздыхает.
— Я побывала на миллионе подобных, и никогда не привыкну ко всем этим удушающим эго в одной комнате.
— Есть какой-нибудь совет? — Я хватаю свой клатч, готовая уйти.
— Сохраняй улыбку на своем лице. — Девушка хватается за ручку двери, чтобы уйти. — Завтра в сети появится миллион фотографий, и ты не захочешь, чтобы кто-нибудь застал тебя хмурой или, что еще хуже, зевающей.
— Хорошее замечание.
Она улыбается и выходит, дверь за ней закрывается — нога останавливает дверь, и Тейлор Оукли заходит в женский туалет.
