Весь воздух покидает мои легкие, когда я вижу, как Тейлор падает на пол. Оукли разворачивается с раскрасневшимися от похоти щеками и эрекцией, натягивающей его брюки.
Я делаю выпад. Его постаревшее тело не оказывает сопротивления моим наполненным яростью мышцам, когда я хватаю его за лацканы и швыряю на пол. Приятный треск его головы о плитку подпитывает меня, когда я наношу удар за ударом в его челюсть. Он не сопротивляется, его голова откидывается в сторону с каждым ударом, но это не останавливает мой шквал ударов. Теплая кровь бьет мне в лицо. Я не останавливаюсь, пока кто-то не хватает меня сзади и не оттаскивает от него, но я продолжаю размахивать кулаками.
— Хватит. Остановись! — Я слышу голос Джонни, моего охранника. — Итан, остановись!
Тейлор свернулась калачиком в объятиях Хейли, ее кожа призрачно-белая, а полные паники глаза устремлены на окровавленного нападавшего. Я бросаюсь к ней и падаю на колени. Тянусь, чтобы прижать ее к своей груди, но девушка вздрагивает с криком чистого ужаса.
— Тейлор, детка. — Мой голос срывается, а глаза горят. — Это я. Итан. — Я снова тянусь к ней, но она сильнее прижимается к Хейли, которая качает мне головой.
Шея Тейлор покраснела и местами быстро становится фиолетовой. Ее юбка разорвана до бедра, где с одного бедра свисает разорванное кружево трусиков. Я снимаю пиджак и прикрываю ее голые ноги, когда мой взгляд падает на ее лодыжку, которая сильно покраснела и распухла.
— Что он с тобой сделал? — шепчу я и смахиваю раздражающую щекотку со своего лица. Смотрю на свой палец и вижу, что мои слезы смешаны с кровью Оукли.
Комната заполнена охраной, и Марк Аренфилд с отвращением смотрит на Тейлора Оукли, прижав телефон к уху.
Оцепенев, я встаю, подхожу к все еще бессознательному телу Оукли и врезаю ногой ему под ребра. Джонни оттаскивает меня, но не раньше, чем я плюю на легенду рока.
— Ты труп, старик. Чертов труп! Я убью тебя, ты слышишь меня! Я, блядь, убью тебя за это!
ГЛАВА 29
ИТАН
— Я уже рассказал вам, что видел. — Обхватив голову руками, я повторяю то, что уже миллион раз говорил полиции Лос-Анджелеса.
— Мне жаль, я понимаю, что это больно переживать заново. — В голосе женщины слышится сострадание, но прямо сейчас мне на все это наплевать.
Мою Тейлор увезли через заднюю дверь в машине скорой помощи, в то время как внутри все еще бушует афтепати. Менее дюжины человек знают об ужасах, которые произошли в той ванной комнате, и только двое знают все подробности — Тейлор и гребаный монстр, который напал на нее. Он ничего не сказал, потому что все еще без сознания.
— Вы сказали, что не думаете, что было проникновение. — Она прочищает горло. — Потому что его эрекция была у него в штанах. Вы уверены…
— С меня хватит. — Я встаю и направляюсь к двери. — Я не буду снова это делать.
— Итан, — говорит Джесси, но не прикасается ко мне. Он знает лучше. Его глаза красные, а выражение лица соответствует кипящей ярости, которую я чувствую, когда он обнимает свою все еще рыдающую жену. — На заднем дворе стоит машина, она ждет, чтобы отвезти тебя в больницу. Мы закончим здесь и встретимся с тобой там.
Вздыхаю с облегчением, что он не попросил меня остаться, не то чтобы я бы послушался.
Райдер, который отправил Джейд домой, чтобы она была с Кэти, идет рядом со мной.
— Пошли. — Он поднимает подбородок в сторону Джонни, который присоединяется к нам.
Бен и Эшли сразу же уехали, чтобы побыть с Тейлор в больнице. Бен со своими молитвами и Эш с ее отношением «ни от кого не принимай дерьма» в качестве адвоката моей Тейлор. И, конечно, Хейли, которая спасла жизнь моей женщине, не оставила ее.
Мы забираемся во внедорожник, не говоря ни слова. Благодаря тому, что Аренфилд дергает за ниточки, нас встречает сотрудник больницы у дверей отделения неотложной помощи и отводит в палату в частном крыле, где ждут Бен и Эшли.
Я перевожу взгляд с Бена на Эшли, с нетерпением ожидая новостей.
— Как она?
Бен дергает головой, молча прося меня присоединиться к нему подальше от подслушивающих ушей.
— Я сойду с ума, если кто-нибудь не скажет мне, что происходит, — говорю я, беспомощно заливаясь слезами. Я перестал бороться с ними. Это бессмысленно.
— Все хорошо, — говорит Бен тихо, невозмутимо. — Она сказала Эшли, что ее не изнасиловали, так что это… — Он судорожно выдыхает, его глаза затуманиваются, когда тот сам борется со слезами. — Кое-что.
— Но я видел ее… — Мои губы дрожат от волны печали. — Ее юбка… и… — Я упираю руки в бедра и смотрю в пол, качая головой, потому что не могу заставить свои губы произнести то, что я видел.
— Он прикасался к ней, Итан.
— Блядь! — Я шагаю туда-сюда, безумная энергия бурлит внутри меня, не находя выхода. — Я собираюсь убить ублюдка.
— Не говори этого при копах.
Мои ноги замерзают, и я свирепо смотрю на своего друга.
— Я серьезно. Я собираюсь перерезать ему горло и смеяться, пока он истекает кровью у моих ног. Думаешь, я этого не сделаю? Я с радостью отсижу пожизненное в тюрьме, если это означает возможность смотреть ему в глаза, пока высасываю жизнь из его тела.
— Необязательно садиться в тюрьму. — Райдер поднимает руку. — Я принесу лопату.
Следующей поднимает руку Эшли.
— А я нож.
Бен смотрит между нами тремя и вздыхает.
— Хорошо, но мы должны сделать это где-нибудь в лесу. И вторая лопата не помешала бы.
Человек Божий, серьезно говорящий о захоронении тела в поддержку меня и моей девушки, немного смягчает мой гнев. Я почти улыбаюсь. Почти.
Джесси и Бетани появляются час спустя, и после трех чашек дерьмового кофе и долгого ожидания врач, наконец, выходит поговорить с нами.
Я вскакиваю и встречаю доктора в двух шагах от двери.
— Как она? Могу я ее увидеть?
«Доктор Тина Бакстер» — вышито на ее белом халате. Женщина печально улыбается.
— Извините, она не хочет никого видеть.
— Что? Можете сказать ей, что Итан здесь и что мне действительно нужно ее увидеть? — Мне нужно прикоснуться к ней, поцеловать ее, увидеть своими глазами, что с ней все в порядке.
— Мне жаль. У нее была долгая ночь, и ей нужно выспаться. Уверена, что она свяжется с вами, когда будет готова. — Доктор Бакстер оглядывается по сторонам. — Вы все можете пойти домой, немного поспать. Мы собираемся оставить ее у себя на ночь.
Я хочу спросить почему, потребовать ответов, но я не член семьи. Я не… Ох, черт.
— Мы должны сообщить ее отцу.
— Мисс Марстен вполне способна сама устанавливать контакты, — говорит доктор. — Лучшее, что вы можете для нее сделать — это дать ей пространство, в котором она нуждается для исцеления.
Даже при том, что знаю, что доктор права, каждая клеточка во мне восстает против ее слов. Я хочу помочь ей исцелиться, хочу быть рядом с ней, позволить ей опереться на меня, поплакать в моих объятиях. Никогда не хотел ничего большего за всю свою жизнь.
— Можете сказать ей, что я здесь, если ей понадоблюсь?
— Конечно.
Твердая рука опускается мне на плечо, затем другая на другое плечо. Я оглядываюсь и вижу Бена и Джесси, стоящих по бокам от меня.
Джесси обращается к доктору.
— Спасибо, док. — Он сжимает мое плечо. — Пойдем, чувак. Прими душ, немного поспи. Она позвонит тебе, когда будет готова к этому.
— Нет, я не пойду домой. Я остаюсь здесь.
— Ты слышал доктора, — говорит Бен. — Она не принимает посетителей.
— Мне все равно. — Я отмахиваюсь от парней и сажусь, положив локти на бедра. — Я никуда не уйду.
Они все соглашаются оставить меня с обещаниями, что я, по крайней мере, попытаюсь немного поспать. Да что угодно. Я говорю им то, что им нужно услышать, чтобы они ушли.
И я устраиваюсь сидеть здесь так долго, как это потребуется.
ТЕЙЛОР
Я наблюдаю восход солнца над городом со своей больничной койки.
После того как задала миллион вопросов и проделала множество манипуляций, доктор дала мне обезболивающие. К счастью, я провалилась в сон без сновидений и проснулась как раз в тот момент, когда солнце пробилось сквозь темноту. В восходе солнца так много надежды. Новый день, наполненный возможностями. Я видела восход солнца над большим количеством городов, чем могу сосчитать, и каждый раз они наполняли меня надеждой на то, что должно произойти.
