— Правда? — Я нахмурилась.
— Правдат. Потому что теперь, — он остановился и отпустил мою руку, чтобы достать кольцо, которое, как я знала, он месяцами хранил в кармане пиджака, — я наконец-то могу увидеть тебя с ним.
Три бриллианта, собранные в кластер, мерцали в свете луны и звезд. Маленькие, элегантные и …
— Это потрясающе.
— Выходи за меня замуж, Джемайма Дайанн Клейтон. — Наши взгляды встретились. — Выходи за меня замуж, потому что, хотя временами это будет трудно, я обещаю, ты никогда об этом не пожалеешь.
— Надень его, Томас Антонио Верроне, — прошептала я.
С нежностью, от которой воспламенилось каждое нервное окончание, он взял мою руку и надел кольцо на палец.
Томас растянул губы в довольной улыбке, и, притянув меня ближе, поднял мою руку, поцеловав ее.
— Оно недостойно твоего пальца, но я умираю от желания увидеть, как ты носишь это кольцо и только его.
Я сделала шаг назад.
Томас с любопытством наблюдал, как я через голову снимаю платье.
Когда я расстегнула лифчик, бросив его в грязь, он обрел дар речи.
— Что ты делаешь?
— Ношу только кольцо, — сказала я, стягивая трусики вниз по ногам.
Он оглянулся на деревья, затем приступил к действию.
Его куртка слетела первой, и Томас даже не успел полностью стянуть штаны, как я притянула его к себе и завладела его ртом.
Его руки были повсюду, пока его язык скользил по моему. Поглаживая меня вверх по спине, обхватывая мои груди, лаская мое лицо, а затем, наконец, он остановился на моем животе и осторожно развернул меня.
Он убрал мои волосы в сторону, и на своей пояснице я почувствовала его твёрдость.
— Итак, наш ребенок не только делает тебя дерзкой, но и смелой.
Мы узнали о беременности два месяца назад, когда я планировала вернуться к приему таблеток и, чтобы удостовериться, сделала тест. И он показал положительный результат — срок шесть недель, но выражение чистой, безудержной радости на лице Томаса стерло все мои опасения.
Он уже заказал мебель для детской и сообщил своим клиентам, что возьмет отпуск на шесть месяцев после того, как на свет появится малыш.
— Он? — Я вздохнула, когда его губы двинулись вниз по моей шее, посасывая и облизывая.
— Он, — заявил Томас с пугающей уверенностью.
Прежде чем я успела прижаться к нему сильнее, он скользнул рукой между моих ног, раздвигая их, отчего мои бедра задрожали.
— Я люблю тебя, — пробормотал Томас, прижавшись горячими губами к моему плечу, когда скользнул пальцами внутрь меня, затем поднес их к своему рту.
Мои ноги почти подогнулись, а потребность в нем была слишком сильна, чтобы продолжать стоять.
И под звездами, деревьями и горящими глазами дикой природы, наблюдающими за нами, он опустил меня на землю и устроился между моих бедер.
— Монстр, — сказала я на резком вдохе, когда он вошёл внутрь меня.
— Ммм? — Он положил мои ноги себе за спину, затем обхватил мою голову рукой.
— Подари мне свои глаза. — День, когда я чуть не потеряла то, в чем так буду отчаянно нуждаться, навсегда запечатлелся в моем сердце, и в плохие ночи воспоминание превращало мечты в кошмары.
После нескольких ночей, когда Томас прижимал меня к себе, а я просыпалась мокрая от страха и пота, я рассказала ему о страхе потерять их, если что-нибудь случится.
— До конца, — пробормотал он мне тогда, точно так же, как и сейчас. — Бесконечно, Голубка. Целую вечность.
В том месте, где я впервые увидела его своими глазами, в том месте, где судьба впервые соединила мою душу с его душой, я приняла Томаса. Я переплела наши руки, пока он занимался со мной любовью под одеялом из мерцающих звезд, и ничего больше не желала.
Ни о чем не жалела.
Не тогда, когда каждый мой шаг, каждое хорошее или плохое решение, которое я принимала, приводило меня к нему.
Моему темному принцу, моему монстру и моему «до конца».
