Когда звонок стихает, я смотрю на сверкающее лезвие и спрашиваю себя: почему я этого не делаю? Почему бы просто не взять скальпель и не выпустить наружу все то дерьмо и боль, что наполняют меня? Но я перебарываю это желание, заставляю себя сдержаться. И отчаянно боюсь, что силы вот-вот покинут меня, и однажды я прижму это лезвие к своей коже, почувствую, как поддается плоть, отдамся этому ощущению. Боюсь, мне придется это сделать, потому что иначе я просто не смогу выжить без Дэмиена.
Я не была в офисе уже больше двух недель. Сначала Дэмиен звонил мне по пять раз в день. Затем – по четыре, и так продолжалось несколько дней; наконец, число звонков сократилось до трех. Теперь они и вовсе прекратились, и я еще острее чувствую тягу к лезвию.
Я знаю, что Джеми и Оли переживают за меня.
– Тебе нужно из этого выбираться, – сказала подруга как-то вечером, когда я лежала в постели, тупо уставившись на вырезки из газет и открытки, которые собиралась использовать для фотоальбома в подарок Дэмиену. – Хотя бы выйти из квартиры, сходить куда-нибудь выпить.
Я лишь мотаю головой.
– Черт тебя подери, Ник, я же за тебя беспокоюсь!
Я поднимаю голову, чтобы взглянуть на Джеми, и вижу собственное отражение в большом настенном зеркале. Лицо серое, под глазами залегли круги, грязные волосы свисают вдоль лица. Я сама себя не узнаю.
– Я тоже за себя беспокоюсь, – говорю я.
– Господи, Ник. – Джеми присаживается на край кровати, рядом со мной. – Ты меня правда пугаешь. Я совершенно не знаю, что делать. Скажи, что тебе нужно.
Но я не могу. Потому что то, что мне нужно, не может быть моим. Мне нужен Дэмиен.
– Ты все сделала правильно, – мягко говорит подруга.
Я рассказала им с Оли правду – о том, что сделала, и о том, почему мы расстались. Я не могла об этом молчать. Эвелин я ничего не говорила, но она все равно узнала о нашем расставании. Я не отвечаю на ее звонки – боюсь того, что она мне скажет.
– Ник, – продолжает Джеми. – Разреши мне тебе помочь.
– Мне просто нужно время, – говорю я еле слышно. – Время ведь лечит, правда?
– Не знаю, – шепчет она. – Я и сама так думала, но теперь уже не уверена.
Не знаю, сколько дней проходит, но однажды в моей комнате возникает Оли с мрачным выражением лица.
– Пойдем-ка, – говорит он, беря меня за руку и ставя на ноги.
– Что…
– Пойдем погуляем.
– Нет, – я выдергиваю руку.
– Еще как да. – Он хватает бейсболку с полки, нахлобучивает мне на голову и тянет к двери.
– Дойдем до угла, поедим мороженое. И если будешь упираться, я тебя на руках понесу.
Я киваю. Не хочу выходить, но и бороться с Оли тоже не хочу. И вдруг это и вправду поможет, хотя я сомневаюсь.
– Ну и лажа, Ники, – говорит он, когда мы выходим на тротуар. Я не смотрю на него, не хочу это слышать. Я знаю, что поступила правильно. Это было единственно возможное решение. И только мысль об этом помогает мне выжить.
– А ведь я его видел.
Я вздрагиваю от этих слов.
– Вчера мы с Мейнардом ездили к нему на квартиру. Он пропустил кучу встреч, к тому же нужно было подписать кое-что. Жизнь и бизнес идут вперед – но Дэмиен нет. Он сломлен. Черт, похоже, ему еще хуже, чем тебе.
Я не поднимаю голову и иду дальше, но каждый шаг причиняет мне боль. Каждую секунду, что я делаю больно Дэмиену, эта боль отражается во мне.
– Я не хочу это слышать, – шепчу я.
– Просто поговори с ним. Съезди к нему. Господи, Ники, борись за него!
При этих словах я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему, внутри поднимается волна ярости.
– Черт возьми, Оли, как ты не понимаешь? Я борюсь! Каждый день я перебарываю себя, чтобы не вернуться к нему. Именно потому, что я люблю его.
Я замолкаю на несколько секунд, пытаясь взять себя в руки.
– Именно поэтому я не могу допустить, чтобы его уничтожили. Ты видел, каким он был в Германии, а ведь тогда всего несколько человек увидели фотографии. Если о них узнает весь мир, это убьет его.
– Ники, он и так почти убит.
* * *На следующее утро я беру телефон. Слова Оли как камень лежат на сердце. Темная туча слишком долго висит надо мной, а лезвие сладко манит меня своим блеском. Я больше не могу сопротивляться.
– «Старк Интернешнл», – раздается в трубке звонкий голос Сильвии.
– Я… Ой, наверное, нажала не ту кнопку. Думала, что набираю мобильный Дэмиена.
– Мисс Фэрчайлд! – Из ее голоса моментально исчезают формальные нотки, он становится мягким и даже чуточку грустным. – Мистер Старк сделал переадресацию с мобильного на рабочий.
– Вот как, а где он? Я тогда позвоню напрямую в квартиру, или в дом, или еще куда-нибудь.
Теперь, найдя в себе храбрость позвонить, я настроена довести начатое до конца. Сама не знаю, что скажу ему – пока не придумала, – но знаю, что мы должны поговорить. Мне нужно услышать голос Дэмиена.
– Прошу прощения, мисс Фэрчайлд, но я не знаю, где он. Он вчера уехал и не оставил ни номера, ни адреса. Сказал, что едет за границу. Сказал, что ему нужно время.
Я закрываю глаза и сажусь на кровать.
– Ясно. Если он… если он позвонит, попросите его, пожалуйста, перезвонить мне?
– Конечно, – отвечает Сильвия. – Я сразу же скажу ему об этом.
В следующие недели я превращаюсь в самую настоящую охотницу за сплетнями. Прочесываю сайты, «Твиттер», «Фейсбук» и все прочие места в поисках информации о Дэмиене. Но ничего не нахожу. Ничего, кроме домыслов прессы о причинах нашего разрыва.
О Софии тоже ни звука, и я не в курсе, нашел ли ее Дэмиен и вернул ли в Лондон, или же она все еще в Лос-Анджелесе. Но я знаю Дэмиена и знаю, что они не вместе. Интересно, как поведет себя София, когда отчаяние от невозможности его заполучить достигнет предела.
Наступает очередной субботний вечер, и Джеми всерьез намерена вытащить меня из депрессии.
– Попкорн, «Мышьяк и старые кружева»,[15] – объявляет она, властно указывая на диван. – Я сделаю попкорн, а ты пока поставь фильм.
Я не возражаю. Включаю телевизор и, рассеянно слушая местные новости, копаюсь в коробке с дисками. Уже собираясь вставить диск, вдруг застываю, увидев во весь экран лицо Дэмиена и замутненные копии уже знакомых мне фотографий. Рука сама собой зажимает рот, и я чувствую, что меня вот-вот стошнит. Встаю, делаю пару шагов и снова сажусь. Нужно что-то сделать – хоть что-нибудь! – но я не знаю что.
– О боже! – Это Джеми только что вошла в комнату и остановилась позади меня.
Я поворачиваюсь и вижу ее глаза.
– Поверить не могу, что она это сделала! Эта сука все-таки отправила фотографии журналистам!
– Дэмиен, наверное, совершенно раздавлен.
Я киваю и вытаскиваю телефон.
