Как он мог так со мной поступить? Неужели все было ложью? А по ночам, я же чувствовала его любовь, когда он думал, что сплю. Его признания в любви. Что произошло с ним?
Мне еще три недели с ним бок-о-бок работать. Может на больничный уйти?
Спустилась на уровень парковки, села в машину погрузив в нее свою жизнь и разбитое счастье, поехала туда где и есть мой настоящий дом. Одинокий, молчаливый, всегда прощающий. К моему одиночеству, такому родному, единственно верному.
Все что хотелось по приезде на квартиру упасть пластом на самом пороге. Лежать так и не шевелиться.
Я так боялась прощания с ним, а в итоге что? Что это было? Он поговорил с отцом, вернулся задумчивым и на следующий день он стал молчаливым, отдалился. Что могло произойти?
Поверить не могу, что это был мой Айяз, тот мужчина что дарил мне такую радость. И это с ним я провела столько мгновений своей жизни?
Я размышляла о произошедшем, на автомате проживая эти выходные. Я убивала себя своими мыслями, ломала свои же логические цепочки, практически не спала и не ела. Не могла я так в нем ошибиться. А он не мог вмиг перемениться настолько, что стал буквально чужим.
Что-то не так. И я выясню это в понедельник. Он должен быть мужчиной и ответить на мои вопросы.
Как же переменчива жизнь. Она так ловко манипулирует нами, словно мы марионетки в ее руках. Она не щадит, не ласкает, она режет нас, своим ножом судьбы на живую. А мы в страданиях загибаемся от этой боли, но как завороженные летим, обнажая душу навстречу новой боли.
Глупые люди. Глупые чувства.
С утра офис гудел, со всех этажей гласила новость - смена начальства.
Я хотела бежать на самый последний этаж по лестнице, но сдерживала себя.
Света была на месте и смотрела странно.
– Что?
– Ничего. Ась, ты как? В порядке?
– В смысле? Что должно быть не так?
Она что знает, что мы расстались с Айязом? Но откуда?
– Вы хоть попрощались?
– С кем? – я начала закипать от непонимания.
– С Айязом. Его дядя кстати, уже скоро придет знакомиться в конференц-зал.
Чего?
Вот как вышибают дух разом из легких. Это оказалось больно.
Мои ноги подкосились.
Уехал?
Уехал.
Все-таки он чертов трус.
Начинаю смеяться над всей своей жизнью и дуростью, что расцвела во мне.
Идиотка. Какая же я идиотка.
– Ася, ты чего?
Света смотрит на меня с беспокойством.
– Все хорошо. Во сколько встреча говоришь?
– В девять, в главном.
– Хорошо. Я пойду, кофе не надо.
Зашла в кабинет, заперла дверь и только тут смогла отпустить себя. Мне хотелось закричать в голос, завыть. Мои руки желали крушить все вокруг, ломать, жечь. Потому что все это творилось с моей душой. Сломленная, раздавленная, уничтоженная.
Он знал, потому и просил не приезжать. Просто испугался что там буду я, раз его вернули назад?
Ему не нужна там любовница. Там он король, там все иначе.
Не прощу, потому что он не станет извиняться.
И что теперь мне делать? Я думала, что мой отъезд будет меня лечить расстоянием с ним, а в итоге что? Еду на свою смерть?
Зашла вместе со всеми в зал и увидела нашего нового начальника. Сразу видно, что они с Айязом родственники. Слишком похожи.
Когда он начал свою речь и сообщил о том, что произошли эти изменения со сменой руководства, все хором повернулись ко мне.
Кошмар. Стыд какой. Конечно все догадались о нас. И что теперь они думают?
И ведь его сложно винить, я сама развесила свои уши и решила поиграть в любовь. А как пришло время уезжать так он хвост поджал.
Трус и идиотка – отличный союз.
Я раскисла. Превратилась в желе и просто текла по своей жизни. Зависла в одном дне и все, дальше не могу пройти.
Это больно так же сильно, как тогда было прекрасно и радостно.
Это убивает и ломает изнутри, превращает моих некогда счастливых бабочек в пепел.
Неделя вылетела из моей жизни, так быстро что я и не поняла. А к выходным мне все надоело.
Почему я, должна быть той стороной, которая страдает? Ну нет. Пора взять в руки свою жизнь. Стать той, что была до. А это значит, пора прекращать сопли на кулак наматывать. Я работала, чтобы иметь возможность добиться большего и не стану упускать эту возможность. Пусть к черту идет.
Оставшиеся две недели я вновь стала Асей Андреевной для всех.
Подчиненные сразу поняли, что работаем, как и прежде, без послаблений.
Отдалилась от всех.
