Все в нем: его внешность, поведение, абсолютная непокорность в отказе признать, что он был подстрелен и находился в проклятой больнице — все это заставило ее затаить дыхание. А его голос, этот акцент... Даже сейчас от одной мысли об этом у нее подкашивались колени. Каково это — целоваться с таким мужчиной, как он? С кем-то настолько уверенным в себе и контролирующим ситуацию. Бунтарем. Мужчиной, который мог соблазнить раненую женщину на больничной койке одним лишь звуком своего голоса и жаром своего взгляда.
Она вытащила телефон и щелкнула по изображению, которое она сохранила в приложении.
Лука Риццоли, Руководитель
Иль Таволино
Лучшая итальянская кухня в Лас-Вегасе
Точно так же, как делала Нонна…
Почему она сохранила ее? Она даже не могла заставить себя пойти на свидание с хорошим другом, мужчиной, который хотел ее, несмотря на то, что она была разбита изнутри. Как она могла даже подумать о том, чтобы отправиться через весь город в ресторан к человеку, которого едва знала, просто из-за того, что он заставлял ее чувствовать?
С другой стороны, что ей терять?
Третья
Иль Таволино
Габриэль изучала завитки золотых букв в надписи ресторана на другой стороне улицы. Она ела во многих итальянских ресторанах Вегаса, но никогда не слышала об «Иль Таволино». Впрочем, обычно она не приезжала в эту часть города. Обычно она тоже не гонялась за таинственными владельцами ресторанов, но сейчас она стояла на тротуаре, ожидая прибытия Николь и Сисси.
Конечно, только Габриэль позвонила ей в казино, Николь уже была готова заглянуть в новый итальянский ресторан. Мало того, она позвонила подруге детства Габриэль, Сисси, и они убедили ее пойти после ужина в новый ночной клуб, который открылся через дорогу. Николь видела Габриэль в худшем состоянии, когда она не могла даже вдохнуть от боли, и даже Макс не мог вытащить ее из темноты. И, если Габриэль хоть чуть-чуть приоткрывала дверь, Николь сразу пользовалась этим шансом.
Габриэль перевела взгляд с вывески на фасад ресторана. С его ярко-красным навесом, веселой желтой краской и причудливой каменной кладкой, он был теплым и гостеприимным. Сквозь огромные ярко освещенные окна она видела одетых в смокинги официантов, шикарные банкеты, памятные вещи и фотографии на стенах. Смесь старого Вегаса и старого Голливуда — идеально вписывалась в обстановку возрождения.
Послышался смех и хихиканье.
— Лука. Подожди.
Габриэль вскинула голову и сразу же узнала мужчину из больницы. Тогда она считала его красивым, но теперь, увидев его — сильного и крепкого, в облегающем костюме, обтягивающем его мощную фигуру, с искусно взъерошенными светлыми волосами — ее сердце забилось быстрее, а во рту пересохло.
Даже с другой стороны улицы Габриэль видела, что женщина, с которой он был, была красива. На ней было обтягивающее зеленое платье, четырехдюймовые каблуки и куча побрякушек. Ее длинные темные волнистые волосы доходили почти до поясницы. У нее была оливковая кожа, высокие скулы, рубиново-красные губы и такие же ногти. Через плечо она несла дизайнерскую сумочку, которую Габриэль никогда не могла себе позволить, даже на зарплату детектива.
Женщина споткнулась на ямке, и Лука повернулся, быстро обняв ее за талию, чтобы поддержать, прежде чем с привычной легкостью притянуть к себе. Она, не сдерживаясь громко рассмеялась, и наклонилась, чтобы поцеловать Луку в щеку.
Черт. Все ее глупые фантазии о том, чтобы снова увидеть его, разбились вдребезги от этого поцелуя. Конечно, такой мужчина должен быть с гламурной женщиной. И все же она не могла отвести от него глаз. Было что-то в том, как он держал ее, уверенно и сдержанно, защищая и требуя. Она представила себе, как его глубокий сочный голос шепчет непристойности, растягивая слова на итальянском, рассказывая ей, что он собирается сделать, когда привезет ее домой.
После того как Лука проводил женщину в ресторан, острой болью в груди она ощутила одиночество. Именно так держал ее Дэвид. Он заставлял ее почувствовать себя самой красивой женщиной в мире. Она никогда не почувствует этого снова, и она скучала по этому так сильно, что ее желудок скрутило в узел. Даже если бы она смогла снова пройти через мельницу свиданий, она никогда не встретила бы мужчину, который любил бы ее так, как Дэвид.
Так зачем переживать?
— Габи! — Сисси помахала рукой с другой стороны улицы, как раз, когда Николь повернула из-за противоположного угла. Адвокат из семьи юристов, Сисси была одной из первых, с кем познакомилась Габриэль, когда ее отец перевез семью в Вегас. Забытая в бесконечной драме жизни с подростком-наркоманом, Габриэль проводила большую часть своего времени в доме Сисси, где она могла на короткое время притвориться частью нормальной семьи.
Когда они подошли к ней — Сисси в зеленом плиссированном платье с запахом, и Николь в ярко-розовом кружевном платье, которое соответствовало розовой пряди в ее светло-каштановых волосах, Габриэль немедленно пожалела о своем решении надеть черное. Но ее облегающее платье на бретельках, отделанное блестками, было единственной нарядной вещью в ее гардеробе, которая скрывала шрамы на груди от пули, едва не приведшей ее снова к Дэвиду.
— О боже, — взвизгнула Сисси, ее голос был удивительно громким для человека с таким крошечным телом. — Я целую вечность не видела тебя в платье. А твои волосы! Мне очень нравиться. Я так привыкла видеть тебя с хвостиком, что иногда забываю, какие у тебя длинные волосы. А эти туфли… — Она притворилась, что трехдюймовые ремешки Габриэль, инкрустированными стразами, захватили ей дух.
— Сегодня вечером мы обязательно тебя совратим.
— Я только что видела владельца ресторана, — сказала Габриэль, пытаясь скрыть разочарование. — Он был с кем-то. Я думаю, у него есть девушка или даже жена. Может быть, нам лучше пропустить ужин и просто куда-то зарулить, прежде чем пойдем в клуб.
— Он пригласил тебя на ужин, а не в постель. — Николь схватила Габриэль за плечо, как будто боялась, что та убежит. — А у красивых парней есть красивые друзья. После такого ужасного рабочего дня ты заслуживаешь немного веселья. Может быть, он познакомит нас со своими друзьями, и мы все хорошо проведем время. Видит Бог, мне это тоже нужно.
— Она поссорилась с Клинтом сегодня утром, после того как ты ушла на работу, — сказала Сисси в ответ на озадаченный взгляд Габриэль.
— Почему ты не сказала мне, когда я звонила? — Габриэль остановилась на полпути. — Я бы тебя не спрашивала…
— Я не хотела, чтобы ты знала, — простонала Николь, прерывая ее. — Это должна быть твоя ночь. А у нас все та же проблема. Я заглянула в его компьютер и увидела, что у него открыто несколько окон: «большие мокрые сиськи», «хорошая задница» и мой фаворит «офисная леди любит сок». Трудно поверить, что он уважает меня, когда целыми днями дрочит на это дерьмо, поэтому я ушла.
— Он не уважает тебя, милая, — Габриэль сжала ее руку. — Ты должна перестать возвращаться к нему. Вам нужно установить границы.
— Да, ну... иногда я просто не рядом с ним так, как ему нужно, поэтому он должен выпустить пар. Но он всегда сожалеет после того, как он… — Она заколебалась, запинаясь на словах. — После того, как я его поймаю, и мы помиримся. Я просто не готова начать все сначала с кем-то другим.
Она замолчала, когда Габриэль открыла дверь.
Габриэль понимала нежелание Николь находить кого-то нового. После смерти Дэвида у нее было несколько любовных связей, но они оставляли ее грустной и одинокой. Не то чтобы эти парни были непривлекательными или недобрыми, просто она ничего к ним не чувствовала. Она вообще ничего не чувствовала.
— И где этот парень? — прошептала Сисси, когда они вошли внутрь.
— Он, наверное, не вспомнит меня. — Габриэль провела рукой по волосам, расчесывая пальцами завитки, которые никак не могла распрямить. — Меня только подстрелили, и перевели из операционной. На самом деле я выглядела не лучшим образом.
