О чем, черт возьми, он говорит?
— Что за чушь?
Взгляд шоколадно-карих глаз уставился в потолок.
— Можешь отрицать, но твоя темноволосая подруга — та ещё стерва, что является женским эквивалентом мудака.
Он говорит о Марайи?
— Ладно, этот разговор окончен.
— Как угодно. Решай сама.
— Я ухожу.
Но мои ноги словно приросли к этому месту.
Парень ухмыляется... я так думаю — трудно сказать наверняка из-за всех волос, покрывающих его рот, но я вижу вспышку прямых, жемчужно-белых зубов.
И вот теперь я снова уставилась на него.
— Идти. Не позволяй мне остановить тебя. — Клянусь, он постоянно делает глоток пива для драматического эффекта в безупречно рассчитанных паузах. — Повеселись.
Гр-р-р, бесит!
— Так и сделаю.
— Не сомневаюсь.
— Так и сделаю.
Почему я спорю с этим парнем? Господи, Тэдди, перестань повторяться, а то он подумает, что ты идиотка. Хотя он уже и так считает меня идиоткой. Думает, что он такой чертовски умный, наблюдает за всеми из угла, как сталкер. Осуждает.
Марайя — не членоблокиратор! Она бы никогда этого не сделала…
Я усмехаюсь.
Кроме того, не то чтобы я хотела внимания этих парней, мы просто разговаривали. Я стояла у бочонка, а они подошли за пивом, не клеились ко мне. И уж конечно, я никогда не стала бы клеиться к парню — во всяком случае, специально.
Если Марайя, Кэмерон и Тесса случайно подошли в это же самое время и присоединились к разговору, и Марайя просто случайно оказалась с кем-то более близкой, это не имеет никакого отношения ко мне.
Она никогда не сделает этого намеренно…
Я хмурюсь, глядя на свои ноги, на открытые коричневые кожаные туфли, застегнутые вокруг лодыжек. Милые. Симпатичные.
Погрузившись в потертый, испачканный ковер, затоптанный до полусмерти, после всех оскорблений, все еще стою на том же самом месте, откуда, как я только что заявила, ухожу.
Мой взгляд блуждает, останавливаясь на его дурацких рабочих ботинках.
Кто сейчас носит такую обувь? Серьезно? Лесорубы, строители и дерьмовые рэперы, вот кто, а не двадцатилетние парни из колледжа на домашней вечеринке. Что он вообще делает?
Сжимаю губы от раздражения.
Мои взгляд скользит вверх по его обтянутым джинсами ногам, быстро проходя по небольшой выпуклости промежности — у него нет стояка, но так как я знаю, что у него в штанах есть член, естественно, должна была посмотреть. Узкая талия. Ремень. Футболка наполовину заправлена за пояс.
Широкая грудь.
— Эй, посмотри на себя, уходишь и все такое. Проделываешь хорошую работу, доводя все до конца. — Обхватив одной рукой свой красный стаканчик, он хлопает по ней другой рукой в притворных аплодисментах, держа пиво так, чтобы оно не пролилось.
Боже мой, неужели он может еще больше смутить меня?
— Твои друзья пошли в ту сторону. — Он показывает рукой, громадная лапища на конце его волосатой руки поднята и направлена в заднюю часть дома.
— Спасибо.
— Нет проблем — я здесь, чтобы помочь.
— Так вот что ты делаешь? Помогаешь?
— Делаю все, что могу.
Я скрещиваю руки на груди, вспоминаю, что мое декольте теперь стало больше и неловко выставлено напоказ, и тут же опускаю руки. Хотя с его ростом он, без сомнения, видит ложбинку между моими грудями.
— Я не просила тебя давать мне советы, преследовать моих друзей или судить меня.
— Тогда тебе не следует делать это таким чертовски легким.
У него хватает наглости смеяться, запрокидывая назад покрытую бородой шею. Щетина густая и темно-русая, и мне очень хочется потянуть за нее, чтобы заставить его заткнуться.
Несколько глубоких вдохов и я успокаиваюсь, подавляя беспокойство, растущее в глубине моего живота. Провожу рукой по своему прессу, вниз по складкам моего красивого желтого сарафана — нервная привычка, на которой я ловила себя не раз.
Делаю долгий, протяжный вдох, который он не сможет услышать из-за шума.
— Было приятно познакомиться.
Только это было не так, потому что мы на самом деле не знакомились. Понятия не имею, как его зовут, откуда он родом, чем занимается.
Он наклоняет голову набок.
— Взаимно.
— Пока.
Когда я ухожу и случайно оглядываюсь через плечо, чудовище наблюдает за мной, поднеся стаканчик к губам. Взгляд темных глаз сверлит меня спину.
Вау. Он действительно чертовски огромен. И честно говоря, не очень вежливый и совсем не милый.
Состроив гримасу, я качаю головой и продолжаю идти.
ГЛАВА 3
ТРЕТЬЯ ПЯТНИЦА
Пятница, когда он предстает передо мной сочетанием неандертальца и прекрасного принца.
Тэдди
Это уже третий уик-энд подряд, который мы проводим в доме регби. У меня нет никаких веских доказательств, но я почти уверена, что Марайя запала на одного из них. Она ничего мне об этом не говорит, но зачем еще нам возвращаться сюда? Либо ей здесь кто-то нравится, либо она уже спит с ним.
Я играю со стаканчиком в руке, сознавая тот факт, что снова предоставлена сама себе, пока моя подруга детства тусуется в комнате, бросив меня спустя несколько минут после нашего прибытия.
Если честно, то это немного обидно.
Я бы не пришла сюда сегодня вечером, если бы знала, что она снова бросит меня одну.
Она никогда не была такой. В старших классах мы были не разлей вода. Когда начали подавать документы на поступление в колледжи, вопреки здравому смыслу ее родителей и моей мамы, мы обращались в одни и те же школы. Жили вместе в общежитиях в наш первый и второй курс. Сейчас наш предпоследний год обучения.
Раньше мы были неразлучны, а теперь для Марайи, кажется, я ушла на второй план.
В любом случае, не собираюсь торчать сегодня вечером у бочонка и рисковать быть пойманной этим... этим…
Парнем.
Он выводит меня из себя, но не потому, что жуткий или извращенный, а потому, что слишком честен, а это заставляет меня чувствовать себя неловко. Не поймите меня превратно, я не нуждаюсь в том, чтобы все было приукрашено, но он поднял тему, которая часто занимала меня в последнее время и из-за которой я была немного не в себе.
Марайя пользовалась нашей дружбой. Мной.
Тот факт, что совершенно незнакомый человек заметил это, чертовски смущает. Мне бы хотелось избегать его, если это вообще возможно. Сегодня вечером я хочу повеселиться, а не смотреть в лицо фактам, что мои друзья постоянно бросают меня ради мальчиков.
Двигаюсь по периметру комнаты, делая вид, что не ищу его взглядом.
Его.
Того парня — как бы его там ни звали.
Я размышляю об этом, сжимая в руке стаканчик с холодным пивом. Пробую представить себе, как можно было бы назвать такого парня.
Как бы я назвала ребенка-лесоруба, если бы он у меня был?
Билли Рэй? Джон Бой? Дуэйн?
Кутер… Это заставляет меня смеяться, и я давлюсь пеной, покрывающей мою чашку. Имя Вуди тоже вызывает у меня смех, и к тому времени, когда я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом, уже почти хохочу.
Он, конечно, хмуро смотрит на меня. Одет в клетчатую фланелевую рубашку, рукава закатаны до локтя. Волосы подняты вверх, скручены в беспорядочную копну, длинные пряди выбиваются на висках, завиваются вокруг ушей. Эти великолепные блондинистые волосы испещрены естественными солнечными прожилками, оттенок, за который любая девушка убила бы, и мало кто смог бы воссоздать его. Кожа загорелая, высокие скулы розовые. Не румяные, но близко. Борода все еще длинная, хотя отсюда кажется, что он немного её подправил? У меня нет никакого интереса выяснять это — последнее, что я хочу, чтобы он подошел.
Боже, нет.
Я разворачиваюсь всем телом и оказываюсь лицом к бочонку.
Проклятье.
Отхожу на несколько футов в сторону, создавая еще большее расстояние между нами, не зная, что делать с собой, потому что снова стою посреди вечеринки в одиночестве.
