-А ты? – он был раздавлен, но продолжал держаться. – Что насчет тебя? С тобой она тоже проделала это?
-Нет. Но это не значит, что я знаю ее настоящую – притянув Габи к себе, которая сейчас стояла в одних трусиках и повисшем на бедрах халате, обнял ее за живот и плечи. – Она просто позволяет мне видеть свою боль – на мою руку падает слеза.
-Раз ты так сильно любишь ее, почему не сделал своей? Ведь мог же – задавая мне вопрос, он смотрел на нее. И с его глаз скатывались такие же слезы, как и с ее. Им обоим было больно.
-Это очень сложный вопрос. Я действительно мог сделать это, но была бы она полностью моей? – мои объятья стали крепче. – Мы встретились при довольно сложных обстоятельствах, но она была единственной, кто заставлял меня жить. И поэтому я пообещал себе всегда оберегать ее. Но я не мог. Был не достаточно силен. Я позволял ей совершать ошибку за ошибкой, и пропадал вместе с ней. А ночами... Длинными бессонными ночами нам приходилось сталкиваться с мраком, оставленном в ее душе. То время было сплошной борьбой за гребанный глоток воздуха. И один раз я поддался – по его лицу пробежала тень понимания.
-Мы переспали – я не хотелось добивать его, но нам нужно было покончить с недосказанностью. – И тот единственный раз чуть не сломал меня окончательно.
-Что за хуйню ты сейчас мне впариваешь?! – он дал волю чувствам. Это хорошо. Такому мальчишке нельзя замыкаться в себе. – Что тебя могло сломать? Что девушка, которой хочет обладать каждый, отдалась тебе? Что ближе тебя она никого не подпускает? Или же, что она сделает невозможное ради тебя? – он кричал и выплевывал все накопившееся.
-Что меня могло сломать? Может быть то, что девушка, которую я любил, как сумасшедший не могла принадлежать мне? Что то, что было между нами, и являлось всем для меня, для нее же было лишь способом забыться? Что в ту единственную ночь, когда она нуждалась в человеческом тепле, я понял, что она никогда не полюбит меня? Что я никогда не смогу стать всем для нее? Вот что меня чуть не сломало! Вот она, правда. Габриэлла не может любить мужчину. Ни меня, ни кого-либо другого. Одна ночь отняла это у нее. А то, что было после - это всего лишь способ уйти от прошлого. Доказать себе, что она сильнее того сломанного существа, что живет в ней до сих пор. И что тот, кто сделал тогда это с ней – имеет значение для нее. Не знаю, какое, но она бережет эту тайну, даже под страхом потерять меня. Вот, что ломает меня, Вернон. Вот оно! – ничего не сказав, он на трясущихся ногах пошел к выходу.
-Не уходи. Только не в таком состоянии – Габи дернулась в моих руках, и, освободившись от них, пошла за ним.
-Я останусь при одном варианте. Если значу хоть что-то для тебя – встав перед ним, она взяла его ладонь и положила себе между грудей.
-Ты слышишь, как оно истекает кровью? Из-за тебя, Вернон. Из-за тебя.
Глава 11
Вернон
После того, как Габриэлла остановила меня, мы поднялись к ней в спальню и расположились на кровати. Мы не произнесли ни слова. Только лежали рядом и смотрели друг на друга. И это было чем-то новым. Более близким, чем весь наш секс до этого. Я изучал настоящую ее. Черты, которые были изменены макияжем. Волосы, спрятанные под париком. И глаза. Невероятные гипнотические глаза цвета самой бездны, которые скрывались под синевой линз.
В первое время мне казалось, что это был совершенно другой человек. Кто-то далекий. С того фото папарацци, где она еще совсем юная, шла к лимузину рядом с человеком по имени Поль Лафар, обнимающим ее за талию. Но приглядевшись, я понял, что ее взгляд не изменился. Габриэлла и была моей Крис. Только более сложной и недостижимой. Хотя они обе всегда оставались на расстоянии.
И даже испытывая чувство разрывающей боли внутри, я не мог отдалиться от нее. Даже понимая, что она слишком хороша, что между нами еще столько тайн, я не мог отказаться от той ядовитой любви, которую она прорастила во мне.
Смотрев, как она тихо спала уже около часа, я сам прикрыл глаза, в попытке уснуть.
Вновь оказавшись в безлюдном разрушенном месте из камня и окружающего его серого тумана, я больше не испытывал чувства страха. Я знал, что скоро появится она. Нужно только немного подождать. Но что-то пошло не так. Сколько бы ни проходило времени, маленькая смышленая девочка так и не появлялась здесь. Эон пропала куда-то.
Спустившись по высоким ступеням вниз, я босыми ногами почувствовал под собой холод земли и влажность утренней травы. Я не мог видеть ее, потому что выходя из того круглого изваяния, любая видимость пропадала. Только слепящий пар. И ничего более.
-Эон! – крикнул я. – Девочка, где ты? – находиться здесь без нее было невыносимо. Она спасала меня от чувства безысходности и полного одиночества. Заставляла смеяться и радоваться. Но оставшись одному в таком месте можно было запросто потерять самого себя.
-Эон! – еще раз позвал я. Но неожиданно поняв, остановился. Это место ведь было не просто пристанищем для потерявшихся людей. Не просто памятью тех, в чье прошлое можно было вернуться. И уж точно не их возможным просчитанным будущим. Все это была клетка. Клетка людей, чьи воспоминания разрушали, а фантазии терзали. Я находился в чьей-то личной тюрьме, где проводником был ребенок.
-Эон… - как тихое эхо сорвалось с моих губ и наконец-то призвало ее.
-Я так рад тебя видеть – опустившись перед ней на колени, взял за ручки и улыбнулся ей. – Что же ты так долго не отзывалась? – но она не отвечала мне. Казалось, я обидел ее чем-то. Эон была хмурой, сердитой. Ее бровки сошлись на переносице, нижняя губа была поджата. А глаза. Такого осуждения во взгляде я еще не видел прежде.
-Что, что такое? Я обидел тебя чем-то?
-Ты не спрашиваешь. Не зовешь ее. Когда она была Кристин, ты всегда искал ее и задавал вопросы. Почему не пытаешься выяснить все о ней сейчас?
-Не знаю – пожал плечами. – Я просто счастлив тебе.
-Счастлив? Тогда надеюсь, ты и этому будешь счастлив! – она резко выдернула свои руки и положила их ладошками мне на глаза.
Первые секунды я не понял в чем дело. Но постепенно в темноте начали появляться белые пятна. Они росли, как круги на воде, становясь все больше. А затем все стало серым. Напряжение в глазах усилилось и, прищурившись, я понял, что стою один перед огромной стеной. Только это оказалась не стена, а пепел, усыпавший землю, на которой лежало сотни окровавленных тел. Здесь были все: мужчины и женщины разных возрастов, даже маленькие дети! И через все это ступала она. Моя Габриэлла.
