— Нет.
Это была правда. Её нерешительные признания, объяснить которые можно было разными способами, количество которых зависело лишь от того, как долго мужчина бодрствовал… его не пугали. Не тогда, когда они были такими несмелыми по сравнению с его чувствами, живыми и яркими, с тысячью различных оттенков. Он кинул взгляд вниз, на груду пакетов с покупками, и пожалел, что не выбрал для них другое место. Если предложить ей сесть, это будет выглядеть слишком серьёзно, но стоять здесь, в этой полутёмной комнате, со стучащим над ними вентилятором, – совсем не так он себе всё представлял. Не то чтобы он думал об этом. Иначе заклеил бы рот скотчем. Разговор сейчас только привёл бы к катастрофе.
— Ну, так говори. — Плечи Саммер немного расслабились, и она перестала жевать.
Коул глубоко вздохнул и ринулся в бездну.
— То, что я сказал вчера вечером. Мужчина должен быть сумасшедшим, чтобы захотеть изменить тебе. Мужчина должен быть сумасшедшим, чтобы захотеть чего-то другого, когда у него есть ты. Последние восемнадцать часов у меня была ты – настоящая ты – и я не хочу ничего другого. Не думаю, что когда-нибудь захочу чего-то другого, — Коул подошёл ближе и посмотрел на Саммер. — Скажи, что нам плохо вместе.
Она отвела взгляд в дальний угол комнаты, потом снова подняла на него глаза.
— Вовсе нет, Коул. Это… — её жест, взмах руки между ними показал, как она разочарована, — это не идёт ни в какое сравнение с тем, что было у меня со Скоттом, — равнодушно пожала она плечом, чуть его вздёрнув. — Мне очень жаль.
— Но… ты сказала, что любишь меня. Я думал… — он отошёл от неё и прижал ладони к глазам, что на хрен с ним не так, какого хрена всё в его жизни закручивалось в жуткую спираль и спускалось в канализацию.
— Ты думал, что я ужасная актриса, — с улыбкой ответила Саммер, и Коул смущённо поднял глаза, видя, как Саммер выдула огромный пузырь и лопнула его.
— Так ты играла? Со мной?
Саммер почувствовала, как его ум пытался выкинуть из головы воспоминания об их ночи, тогда она, закатив глаза, шагнула вперёд, протянула руки к его шее, обняла и прижалась к его губам своим сладким ртом.
— Боже, какой ты тупой, — прошептала Саммер ему в губы. — Да, нам очень хорошо вместе. Да, я тоже не хочу никого другого. Да, ты большой глупый мужчина, который не может сказать слова, которые хочет услышать каждая женщина, и я люблю тебя, — Саммер отстранилась, чтобы сказать что-то ещё, но он не позволил. Сжал её в объятиях и где-то во время их поцелуя взял и проглотил её жвачку, а потом перекинул через плечо и понёс наверх.
ГЛАВА 106
Ворота в усадьбу Холденов были открыты, и, въехав на подъездную дорожку, мы увидели вереницу чужих машин, выстроившихся в аккуратную линию перед моим домом. При нашем приближении головы в машинах зашевелились, двери открылись, появилось оборудование, из-за дверей быстро шагнули ноги, вспышки камер затмили даже яркий свет дарованного нам Богом солнца.
— Ты уверен, что нам не нужно позвонить Кейси? — нервно спросила я и почувствовала, как Коул сжал мою руку.
— Первое правило Голливуда, детка. Кумиры не спрашивают разрешения. Засунь свой страх подальше и не забывай улыбаться, — Коул припарковал грузовик и нагнулся ко мне, ожидая поцелуя. Когда я наклонилась, его улыбка стала шире, тут папарацци сошли с ума, и наша кожа загорелась от направленных на нас вспышек.
Я хихикнула, а Коул улыбнулся шире, получив ещё один поцелуй, и схватился за ручку.
— Пойдём расшевелим чертей в аду, — я приоткрыла дверь со своей стороны. Передо мной стоял незнакомец в бейсболке с логотипом «Лейкерс», его чёрная рубашка была плохим выбором в такую жару, а камера в руке, вероятно, стоила больше, чем мой грузовик. Я вежливо улыбнулась, и он в ответ вскинул камеру. Мы с Коулом встретились у капота грузовика, он протянул мне руку. Когда я схватила её, Коул привлёк меня к себе, и, придерживая за спину, низко наклонил, мой вскрик был пойман всеми присутствующими камерами. Я нахмурилась, а он улыбался, глядя на меня сверху. Потом целовал так долго, что заставил меня покраснеть.
— Хватит, — пробормотала я. — Думаю, они уже всё поняли.
— Ещё нет, — Коул с ухмылкой поднял меня, положил руку мне на поясницу, и мы направились к дому. Занавеска в окне шевельнулась, и мне стало интересно, что, блин, подумает об этом мама. На крыльце Коул повернулся, прижав меня к себе и рассматривая группу из семи-восьми человек, что расположилась прямо на лужайке, ни капли не беспокоясь о посаженных мной растениях. Я сердито уставилась на ближайшего от меня, и он отошёл от моего сада бабочек, подняв руки в извиняющемся жесте.
— Я полагаю, раз уж вы без разрешения владельца вторглись на частную собственность, то вы знаете эту красивую женщину рядом со мной. Но вы не знаете, что она моя. Вы решили сунуть свой нос к ней, вы решили сунуть свой нос к моей команде и – что более важно – вы решили сунуться ко мне. И если я когда-нибудь уговорю её выйти за меня замуж, вы все будете приглашены на нашу свадьбу. А вот там мы угостим вас крем-брюле, которое обязательно заставим вас съесть, — я ударила Коула в живот так сильно, что он вздрогнул, но потом притянул к себе и опустил голову для ещё одного поцелуя. — Это просто шутка, детка. За исключением части, касающейся брака. Слишком рано? — не отводя от меня глаз, он отстранился с осторожной улыбкой на лице.
— Слишком рано, — строго сказала я. — Тем более, Мистер Мастен, что вы до сих пор женаты.
— Чёрт, — поморщился Коул. — Ты ведь прекрасно знаешь, что не стоит так меня называть.
— Мистер Мастен? — уточнила я игриво и вывернулась из его хватки, потянувшись к дверной ручке. Он попытался меня поймать, но был слишком медлителен.
— Чёртова женщина, — Коул зацепился пальцем за завязку сарафана и прежде, чем я успела повернуть ручку, потянул меня назад. — Я говорил, что люблю тебя?
Я не ответила Коулу, просто улыбнулась, а потом дверь открылась, и на пороге появилась мама, на её лице сияла такая широкая улыбка, какой я никогда раньше не видела.
ГЛАВА 107
ДВА ДНЯ СПУСТЯ
Стук в дверь трейлера был таким сильным, что задрожали стены. Я перевернулась и лениво ткнула пальцем в бок Коула.
— Я не могу пошевелиться, женщина, – застонал он. — Ты уничтожила меня.
Я рассмеялась, мои мышцы были слишком слабы, чтобы двигаться, не говоря уже о том, чтобы встать, одеться и подойти к двери.
— Мне казалось, у нас ещё есть два часа до следующей съёмки, — прошептала я ему. Не может быть, чтобы прошло два часа, это невозможно. Сейчас было… Я поискала часы, но они были в главной комнате трейлера, а это метрах в трёх от нас. Тогда я просто положила голову на грудь Коула. Человек, стоявший за дверью, снова постучал, и в этом стуке не было ни капли терпения и робости.
— Давай просто притворимся, что нас здесь нет, — театрально прошептал Коул и обвил меня рукой, когда я попыталась встать.
Оттуда, где находилась наша кровать, хорошо просматривалась гостиная трейлера. Хватило одного взгляда, чтобы увидеть, как входная дверь была выбита, её край закачался от удара, кто-то затопал по ступенькам, и секундой позже в дверном проёме показался мужчина. Я прижала простыню к груди, пытаясь вспомнить имя этого мужчины… Адвокат Коула. ДеРико или что-то похожее. Здесь. И дверь по его милости теперь повалилась на бок и косо лежала на полу.
— Чёрт, — проворчал Коул и натянул на меня простыню, его ноги свесились с кровати, он схватил подушку, прикрывая себя, и сердито посмотрел на мужчину. — Какого хрена, ДеЛука. Твой телефон не работает?
— Не тебе язвить по поводу связи. Не тогда, когда вы двое, не позвонив мне, выкидываете фортель, который показывают по национальному телевидению. Надия злится. Она вне себя от злости. Мне пришлось лично выслушать эту суку; она оставила мне восьмиминутное голосовое сообщение с подробными планами твоей кастрации.
