Я положила руку ему на бедро и сжала.
— Подожди. Прежде чем мы перейдём к противостоянию Люсьена и Слоан, раунд номер два миллиона, давай объявим временное прекращение огня и проведём мирные переговоры.
Люсьен посмотрел на меня сверху вниз, и на его лице отражалось что-то среднее между весельем и раздражением.
— Мирные переговоры? Почему женщины чувствуют потребность обсуждать всё до смерти?
— Если ты заткнёшься, я объясню. Я не признаю, что долгое время гадала, на что был бы похож секс с тобой, — выражение его лица сделалось волчьим, и я подняла палец. — Нет! Мы всё ещё восстанавливаемся. Если мы сейчас набросимся друг на друга, ты заработаешь себе растяжение пениса, или я потеряю чувствительность ниже пояса.
— Я готов рискнуть.
Я поднялась на колени и повернулась к нему лицом.
— Держи ширинку застёгнутой, Сэр Многотрах. Я вот что предлагаю: раз уж мы удовлетворили наше любопытство сексуальными забавами на одну ночь, почему бы нам не применить то же самое ко всем вопросам, на которые мы всегда хотели получить ответы?
— Нет.
Я надулась.
— Ты даже не рассмотрел моё предложение. Это не очень-то в духе мирных переговоров.
— Не смотри на меня так.
Предчувствуя неминуемую победу, я надулась ещё сильнее, опустила глаза и уселась верхом ему на колени.
— Ну же, здоровяк. Мы прояснили ситуацию в сексуальном плане и выжили. Почему бы нам не сбросить парочку бомб правды без последствий, прежде чем вернуться к нормальной жизни и никогда больше не разговаривать?
Его красивое лицо с поэтичными скулами и грозным взглядом ничего не выражало, но член подо мной выдавал его чувства.
— С меня станется накрыть твоё лицо подушкой до тех пор, пока ты не перестанешь меня раздражать, Пикси, — предупредил он.
— Нет, не станется. Пожалуйста?
Его руки легли мне на бёдра, и Люсьен уронил голову на подушку.
— Если я скажу да… — я победоносно заёрзала у него на коленях, и его руки сжали меня крепче, а зубы стиснулись, отчего впадины на его щеках стали ещё глубже. — Веди себя прилично. У меня есть условия.
Я просунула руки под его расстёгнутую рубашку и положила ладони на тёплую, упругую плоть его плеч.
— Я вся внимание.
— Ты никогда не была вся внимание. Ты сплошные ходячие махинации, — заметил он.
— Да ладно тебе. Тебе совсем ничего не интересно? — подтолкнула я.
Его стальной взгляд не отрывался от меня, пока Люсьен, по-видимому, пытался разгадать мои мотивы.
— Я просто подумала, мы прояснили ситуацию в сексуальном плане, почему бы не прояснить её полностью? Сегодня мы закончим без багажа прошлого. Это всё равно что вскрыть нарыв.
— Очень привлекательная метафора, — сухо заметил Люсьен.
— Ну же, — уговаривала я. — Признайся. В этом есть смысл.
Я знала, как наладить контакт с подозреваемым, благодаря книге «Стать пуленепробиваемой», написанной бывшим спецагентом секретной службы Эви Помпурас. Около года назад я организовала тайный, неофициальный книжный клуб для нескольких местных старшеклассников, которые переживали трудные времена, будучи непопулярными неудачниками. Мы читаем много книг по самопомощи и нонфикшна о межличностных отношениях, и я могла развернуть психологическую войну, когда того требовал сценарий.
— Мне это не нравится, — сказал Люсьен.
Я победоносно подпрыгнула у него на коленях.
— Но ты же знаешь, что я права. Наконец-то мы сможем начать всё с чистого листа, здоровяк.
— Чистые листы — для новых начинаний.
— Уф. Ладно. Это может стать нашим «концом».
— Если я соглашусь, — сказал он, останавливая мои движения руками, — у тебя будет двадцать минут, а потом ты заткнёшься, и я сниму с тебя одежду.
Я выгнула бровь.
— Я думала, мы закончили друг с другом.
— У тебя есть какие-то дела после обеда?
Я широко улыбнулась.
— Нет.
— Двадцать минут, — повторил Люсьен.
Я слезла с его колен и устроилась на подлокотнике дивана, прижимая подушку к груди.
— Я буду первой. Каким способом ты ухаживаешь за бородой? Или это просто магия богатого парня, когда ты просыпаешься, смотришь в зеркало и приказываешь своим волосам на лице подчиняться твоей воле?
Выражение его лица было бесценным.
— Ты можешь спросить меня о чём угодно и хочешь знать, как я ухаживаю за своей бородой?
Я пожала плечами.
— Я немного подготавливаю тебя, прежде чем мы перейдём к самому интересному.
— Я уже жалею об этом.
***
— У тебя когда-нибудь были чувства к Ноксу или Нэшу?
Вопрос Люсьена застал меня врасплох. В основном мы перебрасывались лёгкими вопросами, затевая изящный танец по минным полям нашего прошлого.
— О, да, — решительно ответила я.
— Когда? — требовательно спросил он, крепче сжимая мои ноги у себя на коленях.
— Наверное, как раз в то время, когда мне стукнуло четырнадцать, и они внезапно стали горячими.
— А Наоми и Лина знают, что ты пускаешь слюни на их мужчин?
— Ага. Они к этому привыкли. Любой, кому нравится смотреть на привлекательных мужчин, испытывает вожделение к этим двоим, — я рассмеялась, потому что Люсьен выглядел откровенно раздражённым. — Да ладно тебе. Ты не исключён из этого уравнения. Женщины врезаются в стеклянные двери, заглядевшись на тебя.
Он хмыкнул.
— Моя очередь. Почему ты не даёшь мне отсосать у тебя?
Его смех поразил меня.
— Ты находишь оральный секс смешным? — спросила я.
— Напротив, я отношусь к этому очень серьёзно.
Мои дамские части тела прекрасно знали об этом. Я пихнула его ногой.
— Поясни, Люцифер.
— Мне нравится всё контролировать, — сказал он так, будто это служило ответом на всё вопросы.
— Ты можешь контролировать всё во время минета.
Его взгляд скользнул к моему рту.
— Не в достаточной мере.
— Очевидно, у тебя ещё не было опыта правильного орального секса. Я буду рада продемонстрировать это через… — я взглянула на часы на каминной полке. — Семь минут.
— Воздержусь.
— Обломщик. Поскольку ответ был неудовлетворительным, у меня другой вопрос. Ты сделал татуировки поверх всех своих шрамов?
Люсьен долго смотрел на меня. Я гадала, не зашла ли я слишком далеко.
— Да, — сказал он наконец.
— Почему?
— Потому что я бы предпочёл, чтобы на моём теле были отметины, которые я сам выбрал.
Я кивнула. Это имело смысл. Этот мужчина в буквальном смысле переписывал своё прошлое на собственной коже. Люсьен удивил меня и потянулся к моему запястью. Он перевернул его и осмотрел серебристые шрамы, оставшиеся спустя много лет.
— Пластический хирург, вероятно, мог бы что-то с этим сделать.
Я усмехнулась.
— Ну не знаю. Мне кажется, это заставляет меня выглядеть крутой. Напоминает о том, какой храброй я была когда-то.
Люсьен прочистил горло и отпустил моё запястье.
— Ты уже познакомилась со своим будущим мужем? — спросил он, меняя тему.
Я закрыла глаза.
— У меня официально случилось лучшее свидание с тех пор, как я начала этот квест.
— И что? — подтолкнул он.
— «Лучшее» не так уж много значит, когда его сравнивают со всеми остальными неудачами. Хороший парень. Хочет детей. Ноль химии между нами. Я чуть не заснула в супе, пока он рассказывал о своей лиге в фэнтези-футболе в прошлом сезоне. Но, может, в этом и заключается суть брака? Лишённое химии партнёрство, основанное на том, чего вы можете достичь вместе.
— Думаешь, это и есть у наших друзей? Лишённое химии партнёрство? — спросил Люсьен, слегка скривив губы.
Я вздохнула.
— Нет. Они приручили единорога, — увидев его непонимающее выражение лица, я продолжила. — Ну, знаешь, они нашли испепеляющую любовь в духе я-не-был-лучшей-версией-себя-пока-не-встретил-тебя, я-хочу-исполнить-все-твои-мечты, я-до-сих-пор-провожаю-тебя-взглядом-когда-ты-выходишь-из-комнаты, такую любовь, которая бывает однажды в жизни.
— И ты хочешь такого единорога? — предположил Люсьен.
