Я долго обдумывала идею о деловом партнёрстве. Джаред – хороший работник, и наличие партнёра давало бы мне определённую выгоду. У меня появилось бы больше свободного времени. Я пришла к выводу, что с включением в компанию коммандитиста 15 многое изменится и улучшится. Полагаю, отец будет раздражён, если я обращусь к нему с этой темой, но мне требовался чей-нибудь совет, и с его мнением я считалась.
Мы долго обсуждали этот момент за работой, потом беседа перенеслась в квартиру и продолжилась за кофе с пончиками. Он привёл много веских доводов, но самое главное, он прислушивался к моим словам и не пытался влезть с ненужными советами. Он предлагал свои варианты, а не приказывал.
Когда я встала, чтобы принести ему ещё пончики, он погладил меня по руке.
– Мы давно тебя не видели. Почему бы тебе не прийти в воскресенье на ужин? Приводи Сэма.
Я поставила тарелку с пончиками обратно на стол.
– Я больше не встречаюсь с Сэмом, папа. Мы расстались.
Отцу не требовалось ничего говорить. Он только развёл руками и придал меня лицом к своему плечу, и я заплакала.
– Это больно, – заметил он, нежно и успокаивающе похлопывая меня по спине. – Я знаю.
Он ничего больше не сказал, но этого и не требовалось. Позже, когда я перестала плакать, папа предложил неизменный белый носовой платок, который всегда носил с собой в кармане брюк. Я с гримасой отклонила предложение, и мы оба рассмеялись.
– Мне жаль, что я не был рядом с тобой, когда ты была моложе, – сказал папа. – Знаю, что, по твоему мнению, я не имею права сейчас говорить тебе, что делать.
– И я знаю, что ты просто пытаешься мне помочь. Я, правда, это знаю. Но... лучше, если ты подождёшь, пока я прошу у тебя совета. Хорошо?
– Да. Если ты спросишь меня, Грейси, то мне жаль, что ты больше не встречаешься со своим парнем, – отец со вздохом кивнул.
– Мне тоже, папа.
– Думаю, что это хорошая идея, предложить Джареду партнёрство. Одному человеку очень тяжело заниматься кампанией. Со мной был твой дядя Чак, и, тем не менее, работы хватало. Я пропустил то, что не должен был пропустить. Надо проводить время с семьёй. И детьми.
– У меня нет детей, – я тихонько фыркнула.
– Когда-нибудь, – ответил отец.
Я подумала, что с плачем покончено, но ошиблась.
Траурная церемония была простой, но попрощаться с миссис Гувер пришло много людей. Прежде чем отправить катафалк на кладбище, я вернулась в часовню убедиться, что она пуста. Однако мистер Гувер всё ещё сидел перед огромной фотографией своей супруги.
– Пора идти, мистер Гувер.
– Знаю. Я просто хотел посидеть здесь ещё пару минут. Я устал и плохо спал. Без неё кровать просто не та, – он с улыбкой поднял голову.
– Понимаю, – сказала я, и действительно это так.
– Конечно, она уже несколько месяцев не спала в нашей постели, но, пока она ещё была дома, представлял, что когда-нибудь снова ляжет рядом со мной.
Я кивнула. Время шло, но я даже не глянула на часы. Вместо этого села рядом с ним, и мы оба смотрели на фотографию миссис Гувер.
– Это её выпускная фотография из средней школы, – рассказывал он. – Я тогда уже знал, что хочу жениться на ней, но она не приняла моё предложение. Когда мы закончили школу, я ещё дважды делал ей предложение, но она сказала, что хочет подождать, пока не закончит медицинское училище.
– Она была очень красивой.
– И упрямой. Чёрт возьми, эта женщина была своенравной.
Я протянула ему бумажный платок, но он отмахнулся и вытащил белый матерчатый платок и насухо вытер глаза. Я погладила его по руке. Вместе мы ещё некоторое время рассматривали фотографию.
– Если бы вы тогда знали, что когда-нибудь будете вот так сидеть здесь перед похоронами, – спросила я его, – вы бы на ней всё же женились? Даже если бы вы знали, что когда-нибудь вам придется жить без неё?
– О, Боже, конечно, – воскликнул со вздохом мистер Гувер.
– Хоть это и ужасно больно? – я услышала дрожь в голосе и постаралась подавить её.
– Конечно, – теперь мистер Гувер погладил меня по руке. – Благодаря тому, что она была рядом, моя жизнь была полноценной. И знаю, что увижу её снова. Я в это твёрдо верю. Я бы не хотел пропустить ни одной минуты, которые мы провели вместе, даже если бы для этого мне пришлось снова вытерпеть эту боль.
Он ещё раз погладил мою руку и поднялся со стула.
– Кажется, сын машет мне в дверях.
Когда я посмотрела, то увидела юного мистера Гувера, который ожидал своего отца и меня.
– Я сейчас приду.
Ещё на мгновение я бросила взгляд на образ упрямой и своенравной женщины, которая сделала его жизнь намного богаче, а потом ушла, чтобы помочь её семье окончательно с ней проститься.
***
Когда среди ночи звонил телефон, я всегда поднимала трубку, даже если и не хотела этого делать. Теперь когда Джаред стал моим равноправным деловым партнёром и были подготовлены документы на переименование фирмы «Фраули и сыновья» в «Фраули и Шанхольц», мне больше не нужно было круглосуточно находиться в зоне доступа. Но я отвечала на все ночные звонки.
– Ты спала?
Я уклонилась от желания бросить даже мимолетный взгляд на часы.
– Ну, во всяком случае, я не лежала в коме.
Тихий смех.
– Как ты?
– Я устала, Сэмми. А как у тебя дела?
– Я немножко пьяный, Грейс.
– Серьёзно?
– Нет, – снова засмеялся он.
– Есть какая-то причина, чтобы будить меня?
– Я просто думал о тебе, вот и всё.
– А я как раз думаю о том, чтобы повесить трубку прямо сейчас.
– Не делай этого. Пожалуйста, – умолял Сэм.
Я вздохнула, но трубку не положила. Через телефон слышалось его дыхание. Я закрыла глаза и мысленно представляла себе, что он дышит рядом со мной, здесь, в моей постели. Но как ни старалась, мне не удалось убедить себя в этом. Пластик телефона больно прижимался к уху, и, хотя я могла слышать его дыхание, не чувствовала этого дыхания на своем лице.
– Мне позвонил Фил, мой агент, – сказал Сэм. – Он говорит, что если я смогу приехать в Нью-Йорк, то обеспечит меня временем в студии и даст несколько шоу-выступлений. Он попытался пристроить меня на радио или что-то в этом роде.
Равнодушный тон, которым он говорил, означал, что это важно для него. Очень важно.
– Рада за тебя, – заметила я.
– Я уезжаю на следующей неделе.
– Я рада за тебя, Сэм, – я закрыла глаза, что не играло никакой роли, так как из-за слёз я всё равно бы ничего не увидела.
– Можно прийти к тебе, Грейс? – малейший треск в трубке заглушил бы его слова, которые он произнёс очень тихо, но связь оказалась чёткой и без всяких помех.
– Да. Можешь. Но сделаешь ли ты это снова?
Его дыхание стало неровным. То ли пьян, то ли плакал – мне даже думать об этом не хотелось.
– Нет. Не думаю. Слишком поздно.
– Пришли мне свой альбом, когда он будет готов, – с трудом выдавила я.
– Не плачь, – попросил меня Сэм. – Пожалуйста, не плачь.
– Не понимаю, – объяснила я ему и зарылась лицом в подушку, с силой прикусив губу, чтобы сдержать слёзы. – Я не понимаю тебя, Сэм. Я впустила тебя, но ты совсем не хочешь оставаться. Почему нет?
– Мне очень жаль, – произнёс он. – Я знаю, что теперь ты меня ненавидишь.
В его словах сквозило горе, но меня мало интересовали его страдания.
– Чёрт побери, Сэм! Я не ненавижу тебя! В этом-то и проблема, – я ударила кулаком по подушке. – Я бы хотела ненавидеть, но не могу.
– Я бы тоже хотел, чтобы ты это сделала.
Я улыбалась, уткнувшись в свою бедную помятую подушку.
– Ты прошёл мимо моей системы раннего оповещения, ты это знаешь?
Тихий смех Сэма пробежал по моему позвоночнику вверх и вниз, как всегда.
– Ты не хотела постоянного друга.
– Точно.
Вздохнув, я подумала о словах мистера Гувера, о том, что он ни о чем не жалел даже перед лицом боли, которую ему пришлось пережить, потеряв ту, которую он так любил. Потому что благодаря ей его жизнь стала намного богаче. Сэм сделал мою жизнь богаче.
