Гейдж остановил меня, прежде чем мы дошли до двери, и крепко поцеловал.
— Я люблю тебя, Кэссиди.
Заставив себя разжать руки на его ярко-оранжевой рубашке, я вздохнула и прошептала ему слова любви в ответ.
Как только мы оказались в доме, Тайлер заключил меня в крепкие медвежьи объятия, и я подумала, что Гейджа хватит удар. Я хотела сказать ему, что мне всего семь недель, и он не причинит мне никакого вреда, но это разрушило бы наш план дождаться, пока кто-нибудь заметит имя на майке, поэтому я промолчала. Джесси и Изабелла обняли нас, и я съежилась, заметив, насколько Изабелла похудела, но она выглядела счастливее, чем когда-либо.
— О, не-а! Убирайся! — Потребовала Аманда, и я посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. — Вы оба, и Тай, ты можешь уйти с ними! В этом доме запрещено употреблять жженые апельсины.
Я рассмеялась и посмотрела на спину Тессы.
— Но на твоей маме футболка «Лонгхорнс».
Я думала, Гейдж шутил, когда сказал, что на День благодарения все в семье надели майки или футболки колледжа, но это было не так. Единственными людьми во всем доме, которые не были одеты в бордовое или ярко-оранжевое, были Эмили, Изабелла и Джесси. Аманда и Никки были одеты в темно-бордовые футболки с надписью «Двенадцатый мужчина»; Джон был одет в серо-бордовую рубашку с надписью «Отпиливай их»; Тайлер был одет в ярко-оранжевую с белым футболку с надписью «Зацепи их» такую же, как у Гейджа; а Тесса была одета в майку «Лонгхорнс».
Техасцы… они сами по себе интересные личности.
— Ну-ну, я показываю свою любовь к моему разделенному дому, — сказала Тесса и повернулась, чтобы показать, что на ней футболка A&M.
У меня отвисла челюсть, и я показала пальцем.
— Это нечестно! Почему для нее нормально сшивать две майки вместе, две майки соперниц, могу я добавить, но для меня не нормально носить майки «Лейкерс» и «Сперс» одновременно?
Гейдж был единственным, кто понял, о чем я говорю, поэтому он просто рассмеялся и поцеловал меня в макушку.
— Дорогая, это потому, что ты пыталась объединить Техас и Калифорнию. А это невозможно.
Тесса многозначительно посмотрела на нас обоих и ухмыльнулась.
— Пожалуй, я соглашусь с ним.
Гейдж подмигнул и быстро поцеловал меня еще раз, когда я направилась на кухню, а он подошел, чтобы сесть рядом со своим отцом, Таем и Изабеллой.
Это заняло гораздо больше времени, чем я думала, но час спустя Никки наконец спросила:
— Мама, ты не одолжила Кэссиди свою футболку или что-то в этом роде?
Моя улыбка стала шире, а руки на мгновение замерли, затем я быстро вымыла и вытерла их, когда Тесса рассеянно ответила с другой стороны прилавка.
— Нет, детка, зачем?
— Потому что на ней написано «Мамочка Карсон».
— Нет, я… — Тесса оборвала себя, и я услышала, как прямо у меня за спиной ахнула Аманда, а затем и Тесса. Я услышала, как Тайлер и Джесси начали подшучивать над Гейджем, и повернулась к семье с самой широкой в мире улыбкой.
Тесса и Аманда застыли с широко раскрытыми глазами, прижав руки ко рту; Никки выглядела так, словно до нее только что дошло, а Эмили сидела на стойке и просто смотрела на всех. Прежде чем я успела что-либо сказать, в кухню ввалился Гейдж, Джесси и Тайлер хлопали его по спине и все еще подшучивали над ним, а Джон как раз вводил Изабеллу в дом. Гейдж подошел ко мне сзади и обнял меня, положив ладони на мой живот.
Тесса проследила взглядом за его руками, и слезы брызнули из ее глаз, когда она издала взволнованный возглас, но тут же закрыла рот.
— Я не буду предполагать, я не буду предполагать, — прошептала она и прижалась к Джону, который теперь стоял рядом с ней, обняв ее за плечи.
— Я действительно надеюсь, что ты готова стать бабушкой, — сказала я с улыбкой.
У нее вырвался тот же крик, и она оставила Джона, чтобы крепко обнять нас с Гейджем. Отпустив нас, она обхватила ладонями мои щеки и поцеловала в лоб, прежде чем сделать то же самое с Гейджем, и Аманда снова обняла меня.
Все снова обняли нас, и в конце очереди был Тай. Он притянул меня к себе и долго не отпускал. Он знал, что это значит для меня, и, как всегда, он знал, как реагировать на ситуацию. Я была в восторге, и он видел это по моей улыбке и смеху, когда я рассказывала всем о сроках родов и о том, как далеко я продвинулась. Но в глубине души он понимал, что это значит для меня, и что ему нужно быть моей опорой. Я крепче обхватила его руками за талию и уткнулась лицом ему в грудь, когда слезы потекли по моим щекам. Это не имело никакого отношения к тому, что Гейдж был не в состоянии понять, в чем я нуждалась, потому что он понимал; это имело прямое отношение к тому, почему я попросила Тайлера отвести меня к алтарю и выдать замуж. Он был самым близким человеком в моей семьи, который у меня когда-либо был.
Все еще крепко прижимая меня к себе, он прошептал мне на ухо:
— Ты будешь замечательной мамой, Кэссиди. Я так рад за тебя, дорогая.
Я кивнула, уткнувшись ему в грудь, и поднесла одну руку к лицу, чтобы вытереть слезы, затем опустила ее, чтобы переплести свои пальцы с пальцами Гейджа.
Гейдж
Я прижался к Кэссиди всем телом и нежно поцеловал ее в губы.
— Просыпайся, дорогая. — Ее усталость никак не была связана с обильным обедом, который приготовили все девочки; ее веки начали закрываться еще до того, как мы сели есть. Поэтому я привел ее в свою старую комнату, как только мы поели, так как мама отказалась позволить нам помочь с уборкой, а Кэссиди заснула, как только ее голова коснулась подушки.
Она застонала и автоматически прижалась ко мне; одна рука легла мне на живот, а ее голова оказалась в том идеальном месте между моей шеей и плечом.
Поцеловав ее в щеку, я провел губами по ее подбородку и прошептал на ухо:
— Пора просыпаться, дорогая.
Ее глаза распахнулись, и на лице появилась та медленная улыбка, которую она показывала только мне.
— Который час?
— Игра начнется примерно через тридцать минут. Все собирают остатки еды и пирог на ужин.
— Ужин? — Она осторожно спросила: — Как долго я спала?
— Ты называешь это сном? — подразнил я. — Кэсс, ты проспала больше пяти часов. Я пытался разбудить тебя пораньше, когда проснулся, но тебя не было дома. Поэтому я вернулся домой, взял Скай и пироги, которые ты испекла, и с тех пор тусуюсь с Таем.
— Пять? Черт возьми!
— Да, — Я рассмеялся и провел руками по ее шее, наслаждаясь глубокими вдохами, которые я мог делать теперь, когда чувствовал биение ее сердца под своими пальцами. — Ты в порядке?
— Чувствую себя прекрасно. Я много спала последние пару недель, наверное, из-за беременности, но не более пяти часов. Кстати, о еде. — Она тискала Скай, пока та не спрыгнула с кровати, а затем тоже слезла.
Я последовал за ней, взял три бутылки пива и направился обратно к кухонному столу, где сидели Джесси и Тайлер, и вручил им по одной. Аманда сидела на коленях у Джесси, и я старался не обращать на это внимания, но, черт возьми, она была моей сестрой, и не было ни единого шанса, что это не могло бы меня не беспокоить. Поэтому я не сводил глаз с Кэссиди, пока она брала тарелку с едой и нарезала два пирога — не то, чтобы это было сложно. Она была чертовски красива, и наблюдать за ней было всем, что я мог делать в течение полутора лет, так что это стало одним из моих любимых занятий. Особенно когда она была на кухне; она двигалась по кухне так, словно это было частью ее самой, и в голове у нее всегда звучала какая-нибудь песня, и время от времени она начинала танцевать под нее. Я любил такие моменты, потому что, когда она замечала, что я наблюдаю за ней, румянец, который я так любил, заливал ее лицо, и она одаривала меня одной из своих ослепительных улыбок. А теперь? Не знаю, как я мог не заметить, что за последние полторы недели что-то изменилось; у Кэсс появилась новая улыбка, которой я никогда раньше не видел, как будто у нее был секрет, и сегодня она ни на секунду не сходила с ее лица. Жаль только, что я не был достаточно внимателен, чтобы заметить это раньше, но, должен признаться, идея с футболкой мне понравилась.
