— Никаких извинений. — Я мотаю головой в сторону машины. — Поехали. — Я шлепаю ее по заднице, когда она проходит мимо меня с сумочкой на плече. И тут же жалею об этом. Мы не в ночном клубе, и она не оседлала мое плечо. Это обычный день, перед ее домом, и мы даже не встречаемся.
Но это не значит, что я не смотрю, как она с сексуальной попкой плавно движется к машине передо мной.
— Извини, — говорю я. — Это вышло за рамки дозволенного. Я больше не стану так делать.
— О, хорошо, а то я подумала, что придется позвонить другому вышибале из «Эклипса», чтобы сказали тебе держать руки при себе.
Она дразнится, но слова «другой вышибала» заставляют меня сжать кулаки. Но когда она улыбается через плечо, вижу, что она краснеет, и это делает нечто странное со мной. Мне хочется подскочить к ней сзади и обнять за талию. Прижать ее к машине и шлепать, пока ее задница не станет такого же розового оттенка. Кусать ее за шею и обнимать. И еще с полдюжины зловещих штучек.
Черт, эта девушка никогда не перестает околдовывать меня своей магией.
Она подходит к водительскому месту, но я говорю:
— Я поведу, ангел.
Она поворачивается и поджимает губы в ухмылке.
— Ты из тех, кто всегда должен все контролировать?
Я пожимаю плечами.
— Да. — Я считаю, что честность — лучший ответ. — И мне нравится заботиться о тебе. Но если ты очень хочешь сесть за руль, я уступлю.
Она качает головой и подходит к пассажирскому сиденью.
— Вообще-то, нет. — Ее губы задрожали, и у меня сжалось сердце.
— О, детка. — Я быстро подхожу к ней и обнимаю, стараясь сильно не прижимать ее к своей груди. Теперь это кажется таким правильным, необходимым поддерживать ее. Совсем не то, что чувствовал с другими женщинами. Разве я когда-нибудь хотел утешить другую женщину? — Ты водила машину после аварии? Нервничаешь?
Анджелина принимает мои объятия.
— Н-немного. На самом деле я не нервничаю. Просто… я не знаю, — бормочет она мне в грудь. — Я до смерти перепугалась, когда сбила тебя.
Я чувствую себя идиотом, потому что не думал, что она будет травмирована, а затем подразнивал ее, чтобы сесть за руль. Ей нужно было немедленно сесть за руль, и я украл у нее эту возможность.
Я отстраняюсь и держу ее за руки, поглаживая ее голые плечи.
— Ты поведешь машину, ангел. Хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно. — Я подвожу ее к водительскому месту и открываю дверцу. — Залезай. Все будет в порядке. Я рядом.
Сомневаюсь, что мое присутствие рядом с ней облегчит любое беспокойство, но я должен сказать это — необходимость успокоить ее так сильна. Мой волк, напряженный после разговора с Гарретом, немного расслабляется.
Она садится в машину и заводит ее. На лице Анджелины появляется решительное выражение, и я вижу тот внутренний стержень, который, как всегда знал, у нее имелся. Мощная, энергичная, которая только с виду кажется такой мягкой и гибкой. Это та самая Анджелина, которая придумала и осуществила безумную идею с танцовщицами гоу-гоу в «Эклипсе» и не принимала отказа, пока Гаррет не согласился.
Гаррет — самый крутой, самый серьезный альфа в округе.
Единственный признак нервозности, который я замечаю, — долгий вдох, который она делает, прежде чем отъехать от бордюра.
— Все в порядке, правда? Так же как снова сесть на велосипед?
В ее улыбке сквозит облегчение, и то, как она смотрит на меня, заставляет меня напрячься.
— Да. Спасибо. Прости, я не хотела…
— Никаких извинений. Прости, что я об этом не подумал.
— Ты настоящий джентльмен, Джаред.
Я рассмеялся сухим скрежещущим смехом.
— Тебя это удивляет? — Как только я спрашиваю, то сразу же жалею об этом, потому что знаю ответ. По той же причине у меня внутри все сжалось, когда она это сказала.
Конечно, она не видит во мне джентльмена. Все, что она видит, — это татуированного тупицу-качка, ничего не значащего, как постоянно говорили мои родители. Парня, который не может держать себя в руках. Который ничего не умеет, кроме как драться.
И повиноваться своему альфе.
Я — силовик альфы. Мускулы, которые поддерживают закон Гаррета. Кроме этого, я абсолютно никто.
Она краснеет очаровательным румянцем, от которого у меня встает.
— Нет. Это просто, э-э-э и в правду очевидно. Не обращай внимания. Я не хотела этого говорить. — Она взмахивает рукой и краснеет еще сильнее.
Черт. Тот факт, что я взволновал ее, возбуждает доминирующую часть меня и успокаивает ту часть, которая пульсирует под брюками, потому что я не получаю ее. Я произвел на нее незабываемое впечатление — по крайней мере, на данный момент — и приму это.
— Куда тебя отвезти? — Она втягивает пухлую нижнию губу между зубами, и мне приходится поправлять свой член в штанах.
— В центр города, в клуб. Но нам нужно сделать небольшую остановку по дороге. Тоже на Конгресс-стрит. — Трудно игнорировать липкое ощущение страха, когда размышляю о поручении.
Она кивает и едет в центр города, а я направляю ее к другому ночному клубу, расположенному выше по улице от «Эклипса». Я заранее позвонил и договорился о встрече с пиявкой. Он довольно приятный парень. Я бы не сказал, что доверяю ему, но и не испытываю к нему недоверия. Но волки не доверяют тем, кто не принадлежит к стае.
Она паркуется и выжидающе смотрит на меня.
— Зайди со мной на минутку. Я хочу познакомить тебя с моим другом Фоксом.
Она в недоумении моргает.
Черт.
Либо она улавливает мои вибрации, либо я дерьмовый лжец.
— Это ненадолго.
Но она хватает свою сумочку.
— Гм, ладно.
Уверен, что она удивляется, почему я не могу просто дойти отсюда. До «Эклипса» всего пара кварталов — такому парню как я шофер не нужен.
Я обхожу ее сбоку и ловлю за руку. Анджелина удивленно смотрит на меня, и я пожимаю плечами.
— Знаю, это неуместно, но сейчас чувствую себя защитником. Подыграй мне, ладно?
Ее неожиданный смех делает что-то сумасшедшее с моим телом. Меня окатывает волной тепла.
Клуб закрыт, но я стучу в заднюю дверь, и та открывается через несколько минут. Фокс — вечно молодой, никогда не меняющийся — стоит там. У него короткие светлые волосы и легкий британский акцент, хотя он живет в США уже более ста лет.
Он протягивает мне прохладную ладонь, и я пожимаю ее, хотя у меня мурашки бегут по коже.
— Джаред.
— Фокс. — Я прочищаю горло. — Это моя… подруга Анджелина. — Черт возьми, если я не хочу сказать, моя девушка, а не подруга. Подруга звучит так неправильно, что мне хочется ударить кулаком в стену или швырнуть стол.
— Привет. — Анжелина все еще чувствует странные вибрации, я уверен, потому что у нее сосредоточенный взгляд. Не совсем подозрительный — это убило бы меня — но настороженный. Она пыталась понять, что здесь происходит.
Фокс протягивает руку, чтобы взять Анжелину, и когда она встречается с ним взглядом, ее сосредоточенность смягчается, а выражение лица становится пустым.
Сукин сын.
Видя ее под его властью, меня бросает в дрожь.
— Что именно мне стереть? — бормочет он, не отводя от нее взгляда.
Раскаленный добела гнев прожигает меня насквозь. По отношению к Фоксу. К Гаррету, за то, что заставил меня сделать это. Я едва могу заставить себя говорить, но мне удается ответить:
— Она видела, как я восстанавливаюсь.
Но потом моя рука поднимается сама собой и закрывает ей глаза.
Как только я это делаю, она начинает сопротивляться — вероятно, напугана.
— Эй! Что происходит?
— Ничего. Иди, подожди снаружи. — Я отпускаю ее и встаю между ней и Фоксом.
— Какого хрена? — он скрипит зубами.
Не могу найти слов, потому что не знаю, что, черт возьми, я делаю.
Я моргаю, и Фокс исчезает. Чертовы вампиры! Я оборачиваюсь как раз в тот момент, когда Анджелина кричит. На самом деле она начинает, но крик замирает на ее губах, когда Фокс снова берет ее под свою власть.
— Нет. — Я замахиваюсь кулаком и ударяю Фоксу по шее, отчего тот отлетает к стене. Если бы он был смертным, то сломал бы себе шею. Но это не так.
