— Не имеет значения. Он ошибался, — говорит он, качая головой. — Я задавался вопросом, может быть, то, что он сказал, было правдой, особенно после его смерти. Но я не такой, как мой отец. Он был монстром, о котором рассказывают детям, чтобы они не уходили в лес. Но я волвен. Теперь я это точно знаю.
— Что ты имеешь в виду? Откуда ты знаешь?
Он переводит взгляд в мою сторону, перехватывая дыхание интенсивностью своих голубых глаз.
— Ты, — говорит он. — Потому что я нашел тебя.
Я? Он нашел меня. В лесу с укусом змеи, который он исцелил перед тем, как отправить меня на оргазмическую орбиту.
Оставшуюся часть пути я думаю обо всем, что услышала. Отец Варгра не был волвеном, а кем-то другим, что бы это ни значило. Его брат, Хорса, считал, что они не волвены, но Варгр уверен, что да, и из-за меня.
Я даю ему указания почти в оцепенении, задаваясь вопросом, что я могу сделать с этим, удерживая меня, пока мы не подъедем к моему дому.
Он смотрит на белый фасад и хмыкает.
— В будущем мы будем жить в моей хижине, а не здесь.
— Твоя хижина крошечная. Кроме высоких потолков. И кто сказал, что мы будем жить где-либо? — я чувствую, как мои чувствительные соски трутся о лифчик при мысли о том, что я останусь с ним наедине. Мое тело и разум расходятся во мнениях, когда дело доходит до этого волвена.
— Ты моя пара, мы будем жить вместе. Я могу расширить хижину. А это нельзя.
— Пара? Извини, ты ударился головой? — я машу рукой между нами, вдыхаю, а затем облизываю губы, пытаясь не дать покалывающему напоминанию о том, что было раньше, не отвлекать меня. — Я не буду спорить с тобой, — бормочу я, ненавидя то, как мне нравится его вайб «я, Тарзан, ты, Джейн». И что это за ерунда, связанная с парой? Мой разум и мой рот не синхронизированы, потому что, прежде чем я подумаю об этом, я спрашиваю: — Ты зайдёшь внутрь?
— Куда ты, туда и я.
Нет, если ты не приглашен, ты не войдешь.
Но я как бы пригласила его. У меня кружится голова от раздвоения личности, которое у меня внезапно развилось.
— Я приготовлю нам ужин. Ты любишь суши?
Я тянусь к двери, но он рычит, и я быстро отдергиваю руку.
— Подожди там, — говорит он, затем неуклюже вылезает из машины, прежде чем обойти меня и открыть мою дверь.
— Я не инвалид.
— Ты под моей ответственностью. Что такое суши?
— Что такое суши? — спрашиваю я, прищурив один глаз, позволяя ему взять меня за руку, пока мы направляемся к входной двери. — Рыба, яйца и овощи в рисовых рулетах, завернутые в водоросли, а затем макающие в соевый соус. Ты также можете приправить его небольшим количеством васссаби. Ты любишь острое, не так ли?
— А как насчет мяса? — спрашивает он, нахмурив брови, игнорируя мою шутку.
— Я не ем его, — говорю я. — Я пескетарианец. Это нарушение условий сделки?
— Пескат?.. — он морщит лицо, качая головой.
Я смеюсь, открывая входную дверь, включая свет, и понимаю, что он не смеялся над моей шуткой. Повернувшись, я вижу, как его губы плотно прижаты к зубам, а брови все еще сведены вместе.
Затем он качает головой.
— Не нарушит сделку. Я буду с рыбой и яйцом, а ты рисом и… овощами и водорослями. Я мясоед, на будущее. Овощи необходимы, как можно реже.
— Ты немного странный. Я не должна была впускать тебя в мой дом.
— Спичечный коробок, а не дом, и ты не можешь этого не делать, потому что мы пара.
Я качаю головой, когда он следует за мной на кухню. Я открываю шкафы, хватаю суши-роллер и обертки из морских водорослей, ставлю их на прилавок, чтобы взять поднос, чтобы они могли помокнуть.
— Нет, мы не пара. У людей нет пар. У нас даже нет отношений, однажды ты навязал себя мне, и я позволила это. Я приготовлю тебе суши в благодарность… — я замолкаю, чувствуя, как румянец заливает мое лицо. — Чтобы поблагодарить тебя за заботу обо мне. Имею в виду за лекарство, — добавляю я, и теплая влага между моими ногами напоминает мне о том, что этот странный звероподобный человек сделал со мной ранее.
— Я тоже не думал, что мы можем быть парой. Но я был неправ. И я не человек.
— Нет, ты не человек, ты… — я поворачиваюсь и визжу, когда его тело прижимается ко мне сзади. Эти голубые глаза оживляют мою кожу, когда он смотрит на меня сверху вниз. Быстрый взгляд вниз — ошибка. Он… готов для меня. Тепло разливается по моему телу, дрожь в моем центре говорит мне, что я тоже готова к нему. Я сглатываю. Стоять рядом с ним пугает.
— Мы пара, — говорит он. — Твой рис и овощи могут подождать, пока я тебе это не докажу. Я бы заявил на тебя права прямо сейчас, но закон Пакта запрещает это. Тебе придется довольствоваться чем-то другим.
— Заявить права на меня? — спрашиваю я, отчаянно желая, чтобы логика восторжествовала. Его губы, целующие горячую дорожку на моей шее, не помогают. — Ч-чем-то… еще? — я запинаюсь и мычу, но чувствуя, как его массивный член давит на мое бедро, как стальная труба, я шатаюсь, и мой мозг отключается от любой логической связи, которая у меня есть.
Он прижимается ко мне, губы и зубы царапают мою шею вверх и вниз, и этот монстр в его штанах ни за что не пролезет ни в одну мою дырку. Рот… может быть. Может быть. Когда его зубы царапают мою шею, я начинаю задумываться о них. Его клыки кажутся немного заостренными.
— Я буду подогревать аппетит, пока не принесут ужин. Ты не готовишь суши. Мне нужно мясо, — говорит Варгр. — Я угощу тебя ужином. Я начну есть свой, а ты позвони куда-нибудь за доставкой.
Прежде чем я успеваю разобраться во всем, что происходит, он сует мне телефон в руку и хватает меня за зад. Его гигантские руки поднимают меня, словно я перышко, а его глубокая хватка на моей заднице изумительна. У него потрясающие руки, но они исчезают слишком рано, когда он сажает меня на стойку, раздвигая мои колени.
— Ой. Что ты делаешь?
— Я говорил тебе. Начинаю обедать, пока ты будешь заказывать для нас… тебе понадобится пропитание, — он ухмыляется, и я смотрю на его зубы. Его клыки выросли.
Я шарю в телефоне, пока он укладывает меня на спину, а затем расстегивает штаны. Мое лицо становится розовым, когда я понимаю, что мы уже сделали это сегодня вечером, и он не беспокоился о своем удовольствии, только о моем. Какой мужчина согласится сделать это не один раз, а дважды? Я не знаю по опыту, но думаю, что слышала достаточно женщин, жалующихся, что им достаточно трудно получить один оргазм, когда их партнер мчится к финишу.
Я пытаюсь сосредоточиться на экране своего телефона, прежде чем найти единственное известное мне место в городе, где доставляют. Добавляю в корзину мясную пиццу и крылышки и визжу от хихиканья, когда он срывает с меня штаны, и они застревают в ботинках.
Он ворчит и дергает сильнее, притягивая меня к себе, пока я заканчиваю заказ, смеясь и все еще так возбуждена, что я в одном прикосновении пальца от еще одного бурного оргазма этого монстра. Мое кружевное нижнее белье, которое Гейл настояла, чтобы я купила на одной из наших прогулок, сегодня как нельзя кстати.
Варгр выругался и занялся моими ботинками, швыряя их через всю комнату, прежде чем стянуть с меня штаны.
Он становится на колени перед прилавком, пряча лицо между моими ногами. Даже стоя на коленях, его рост ставит его прямо в золотую середину. Он скользит лицом между моих бедер, его борода грубо царапает мою чувствительную плоть, а его нос скользит по центру моих трусиков.
— Проба тебя станет одним из самых ярких моментов всей моей очень долгой жизни, — говорит Варгр. Его теплое дыхание, касающееся моей чувствительной кожи, заставляет меня всхлипывать от бегущей дрожи.
— А-а-а-а, чёрт, — выдыхаю я, чуть не выронив телефон. Я нажимаю кнопку заказа, прежде чем сойду с ума, и ужина не будет вообще, что в данный момент кажется второстепенным. Когда он начинает рвать мои трусики зубами, пока они не превратятся в клочок ткани, и мне все равно, буду ли я когда-нибудь снова есть.
