Но Северусу хотелось покапризничать - и он не видел причин отказывать себе в этом удовольствии. Покричать, что он отравит паршивого волка, пошвырять молнии из глаз, похлопать дверьми, якобы уходя писать заявление об увольнении, послушать, как Альбус с Минервой будут уговаривать его не травить «дорогого Ремуса» до смерти. Все это давало мужчине возможность хотя бы отвести душу, если уж отделаться от новых обязанностей не удалось, и судя по веселому блеску синих глаз директора, тот прекрасно понимал происходящее, но не мешал «мальчику» развлекаться, как тому нравилось. Даже подыгрывал временами, подбрасывая провокационные реплики.
Дамблдор ни намеком не дал своей заместительнице усомниться в подлинности дискуссии, несмотря на то, что бедная женщина находилась в полуобморочном состоянии от перспективы разыскивать нового преподавателя за те недели, что оставались до начала учебного года. Северус очень ценил эту уступку, иногда даже слегка стыдясь своего поведения... Впрочем, он тут же вспоминал причину всего этого разговора, и снова начинал корчиться от бешенства. Ко всему прочему Снейп был полностью уверен: если где ошивается Ремус Люпин, то и Сириус Блэк крутится неподалеку, а это уже может кончиться печально для кого-то, наиболее вероятно - для него лично. Двое взрослых, матерых Мародеров на свободе действовали слизеринцу на нервы.
Тогда он не знал еще, что фактически наличествовали трое из них, но младший Поттер полностью компенсировал отсутствие своего папеньки... Постоянно шнырял по всему замку, неизвестно что вынюхивая и неизвестно куда исчезая, вызывая тем самым сильнейшее ощущение deja vu - жуткое, мерзкое, стыдное, заставляющее судорожно нащупывать свою палочку, сталкиваясь с мальчишкой в коридоре (а потом, свернув за угол, унизительно переводить дыхание).
Что и говорить, год у Северуса выдался очень нервный, состоящий, как он сам потом говорил, из «постоянного ожидания грядущих неприятностей и расхлебывания текущих». Сварил оборотню зелье попротивней - вынужден был слушать за спиной смешки студентов и некоторых профессоров после достопамятного боггарта Лонгботтома... На следующий раз добавил в Волчье противоядие жгучего перца - волк намек понял и шутить больше зарекся... Крестник от рук отбился - Слизерин лишился приличного количества баллов из-за истории с фальшивыми дементорами... Драко получил ответственейшее задание: протереть от пыли все до единой банки с заспиртованными образцами, украшающие кабинет профессора Зельеделия - вышел оттуда очень похожий на знамя Слизерина, с лицом серо-зеленой расцветки, и долго не лез к Поттеру... Сам Снейп словил в Визжащей Хижине тройной Expelliarmus в грудь и легкое сотрясение мозга от проклятой Гриффиндорской троицы - после его «случайной обмолвки» Ремус Люпин был вынужден безотлагательно покинуть Хогвартс... Дамблдор самого же Северуса и отчитал - Мастер Зелий уже вполне серьезно пригрозил, что уволится к чертовой матери, и директор, вздохнув, отстал... Да много чего еще случилось...
Четвертый год Гарри Поттера в Хогвартсе стал, пожалуй, самым скверным, начавшись с приезда в школу учеников с квиддичного Чемпионата мира прямиком на Турнир Трех Волшебников. Это с гарантией убило их работоспособность в течение долгих дней, пока профессорам штрафами и взысканиями не удалось привести их в нормальное состояние. Вот уж где слизеринский декан отвел душу, не дав при этом никому малейшего повода для придирок: гриффиндорцы окончательно сошли с ума и обсуждали Турнир и свое предполагаемое в нем участие даже на его уроках. В полный голос. Северус отказывался понять этот всплеск суицидальных поползновений и лишь пожимал плечами, планомерно уменьшая количество заработанных Гриффиндором баллов.
Сильно осложнил Снейпу жизнь и лже-Хмури, прибывший на должность преподавателя ЗоТИ и весь год подкарауливавший Северуса по углам, вещая об Азкабане и Пожирателях Смерти. То, что он потом оказался самозванцем, такую привычку приятней не делало.
В первый же учебный день «Хмури» приволок ему красного и помятого Драко - за шкирку, как напакостившего котенка - и разразился речью о подлости Пожирателей Смерти, стреляющих в спину, и ханжестве школьных правил, запрещающих стучать этими подлецами о стены.
Скрестив руки на груди, Северус с непроницаемым лицом выслушал его вопли и сообщил:
- Благодарю вас, профессор Хмури, дальше я сам с ним разберусь.
- Я надеюсь, - прорычал тот. - Я очень на это надеюсь! - и, одарив Северуса многозначительным взглядом, ушел.
Когда неровное клацанье его шагов затерялось в путанице подземных коридоров, Снейп, так и стоявший в той же позе, поднял глаза на Драко, с плачущим выражением лица пытающегося потирать одновременно плечо и задницу (одной рукой, потому что другой он держался за распухшее ухо).
- Ну?
- Это все Поттер!
- Это я уже понял. Кто начал?
- Он!
- Сам? - скептически. - Насколько я осведомлен, до этого все ваши стычки были спровоцированы отнюдь не им.
- Поттер оскорбил мою мать, - зачастил Драко, - и я не мог... я...
- Ложь. Поттер - сирота, и к семьям других людей относится с большим уважением, этого у него не отнять. Дальше.
- Он сказал, что у нее такой вид, как будто вокруг нее - одно дерьмо!
- И что? Я знаю, и ты знаешь, что у нее частенько бывает такой вид.
- А потом он отвернулся от меня с тем же видом! И ушел!
- Это повод, чтобы бить в спину?
- А рара говорит, что можно!
- Пя-пя, - передразнил Северус, скривив губы. - Ему, может, и можно, его на этом пока никто не поймал. А тебя застукали на прямом нападении с Оглушающим заклятьем на самого Мальчика-Который-Выжил. Со спины и посреди коридора! При свидетелях! Когда вокруг крутятся преподаватели, в том числе - декан Поттера! Очень умно! В твои четырнадцать можно было придумать что-то более слизеринское. Скажи спасибо, что тобой к моменту прихода Минервы уже успели повытирать полы со стенами, если бы она явилась во время твоей выходки... Могла бы с полным правом настаивать на твоем исключении. И я бы не смог ни слова возразить. А так... ты только на своем опыте узнал, что бывает с нарушителями общественных норм поведения: они кувыркаются в воздухе, скуля от боли и беспомощно болтая лапами на потеху гриффиндорцам. - Драко униженно вспыхнул. - Кстати, мистер Малфой, будьте так любезны сами написать вашему рара и сообщить о происшествии - абсолютное неумение держать себя в руках и потеря самообладания на глазах у того самого аврора, который когда-то арестовывал его. А также о том, что ваша будущая анимагическая форма - хорек. Белый, что характерно... Что? С того, что примененное к вам воздействие было чарами насильственного принятия данной формы. Анимаг может превратиться только в одно животное, следовательно, других опций у вас нет.
