— Что такое? — она спросила.
Сомкнутые брови выглядели ранеными.
— Это пи*дец. Вот что это такое. — Его глаза наконец встретились с ней. — Наши законы гласят, что женщина не может забеременеть от демона, пока они не спарились.
Ее напряжение немного спало.
— И это всё? У тебя холодные ноги, что ли? — Она усмехнулась.
— Хотелось бы, чтобы это было так. Господи, Калла, я бы соединился с тобой в мгновение ока. — Затененные и пустые опущенные глаза заставили её поёрзать на стуле — он никогда не выглядел таким расстроенным. — Я хочу быть спаренным с тобой, и только тобой.
Живот вновь сжался.
— Что тогда? Я в замешательстве. И ты меня сейчас очень пугаешь.
— Демонам не разрешается иметь детей, пока они не спарились. Сначала нас должны были связать. — Он потёр руками череп взад и вперед. — Наши законы гласят, что я должен выбрать. — Он положил одну руку на стол, словно собираясь с духом. — Между твоей жизнью и жизнью ребёнка.
Калла внезапно почувствовала лёгкость в теле. По её телу пробежали жаркие покалывания.
— Моей? Ребёнка? — слова путались в её голове.
Словно её жизнь разрезали на до и после.
— Калла… — он потянулся к ней, но она отдёрнула руку.
Стул упал набок, когда она встала.
— Это… поэтому ты был так отстранен? Да?
Он склонил голову, не говоря ни слова.
Ты знал это, ещё в ту ночь, когда я рассказала тебе о беременности. В течение нескольких недель ты знал и не сказал мне ни слова.
— Я делаю всё, что могу, чтобы этого не произошло. Но Цефрина, — его кулак ударил по столу, — чертовски меня ненавидит. Я не знаю, что я сделал этой женщине. Она собирается отправиться в Совет через два дня.
— Совет? — Калла нахмурилась. — Это ваши законы. Не мои. Я человек. Я живу по законам своей страны. Не подземного мира.
— Они тайно управляли людьми на протяжении веков. Большинство действующих у вас законов были разработаны экспертами подземного мира. — Он откинулся на спинку стула. — Они похожи на сверхъестественную мафию или какое-то дерьмо, с десятикратной властью и коррупцией.
«Надо уйти. Исчезнуть».
Она тихо сделала шаг назад, и взгляд Логана остановился на ней. Закрыв глаза, она направилась в свою старую спальню.
— Нет! — Руки обвились вокруг её талии, почти лишая её дыхания, и когда она открыла глаза, они с Логаном стояли посреди её лавандовой комнаты.
— Отпусти меня! — Она ударила его в ответ. Вырваться из его хватки было так же сложно, как вырваться из нерушимой стали. — Отпусти меня, Логан!
— Калла, — прошептал он. — Послушай меня. Я не откажусь от тебя и ребёнка. Я буду бороться за тебя. За вас обоих. Со всем, что есть внутри меня. Я буду сражаться за тебя. — Он склонил голову ей на плечо. — Du amec.
Эти слова заставили её нахмуриться.
— Du amec?
Она выскользнула из его хватки и повернулась к нему лицом.
— Твои демонические слова ничего для меня не значат. Ничего.
— Пожалуйста, не смотри на меня так, Калла. У меня разрывается сердце, когда я вижу, как ты так на меня смотришь. — Он рванул вперёд. — Я все исправлю, ташла
«Уходи».
— Разговариваешь со мной на языке демонов! — Она прижала руки к вискам. — Я ненавижу всё в твоём мире! — Вытянув руки, она указала на окружающую комнату. — Это то, к чему я хочу вернуться снова! Я даже не знаю, было ли раньше лучше или хуже того, что есть сейчас. Всё, что я знаю, это то, что такая жизнь кажется нормальной. — Ее руки сжались в кулаки. — Они не заберут этого ребёнка, Логан. Я убегу. Я буду исчезать всю оставшуюся жизнь, если придётся, чтобы они не забрали моего ребенка. Подальше от них. От тебя!
Он схватил её за запястья и опустился перед ней на колени. Другая его рука расстегнула рубашку и обнажила череп, вытатуированный на сердце, в виде символа Гнева.
Это действие, столь неуместное в тот момент, заставило Каллу остановиться, её мышцы дёрнулись, когда она нахмурилась.
Он обнажил кинжал на бедре и прижал его к сердцу. Дернув её за руку, он притянул её к себе и обхватил ее руками рукоять.
— Я клянусь своей жизнью, что буду защищать вас обоих. Моё сердце — твоё. А если оно тебе не нужно, я вырежу его прямо здесь, прямо сейчас. — Он сжал сильнее и вонзил кинжал в плоть, пока кровь не потекла по его груди. — Боль и наказание давно стали моими друзьями. Я не боюсь отдаться им. Без тебя я словно вращающийся грёбаный компас, без направления. Ты мне нужна.
Она заставила себя дышать.
— Остановись. — Его хватка ослабла, и она отпустила рукоять. — Просто, хватит. — Щит слёз исказил её вид на его лицо.
— Я облажался, Калла, и знаю, что никогда не подходил тебе. — Он склонил голову. — Если ты оставишь меня, я могу вернуться обратно в Обсидиус, потому что ничто в этом мире больше не будет иметь для меня значения. Но если ты останешься… клянусь богами, я буду жить ради тебя каждый день, чтобы сделать тебя счастливее предыдущего. Я обещаю тебе это. — Он покачал головой. — Проклятье, без тебя мне охрененно плохо.
Он остался стоять на коленях, опустив голову, с кинжалом в руке. Она протянула руку и провела рукой по его коротко стриженным волосам.
Его голова откинулась назад, глаза серьёзные.
Замечала ли она глубокие морщины на его лице? Круги под глазами — свидетельство того, что он мало спал и был встревожен.
Он скрыл правду, что, по общему мнению, было то же самое, что солгать ей в лицо. Однако внезапно стало ясно, как он мучил себя последние несколько недель.
— Я молился богам, чтобы до этого не дошло. Что я смогу найти способ. Пожалуйста, прости меня за то, что я солгал тебе.
— Шшшш. — Слёзы полились по её щекам.
Но что теперь? Сбежать?
Ей так надоело бегать. Взгляд на запястье напомнил ей об этом. Бегство больше не было вариантом — у неё был долг перед жизнью внутри себя, ответственность заботиться и защищать его любой ценой. Хотя она бы сделала это одна, если бы пришлось, мысль о том, что Логан будет рядом с ней, казалась гораздо более утешительной.
Схватив её за руку, он поднялся на ноги и поцеловал её.
Этот поцелуй настолько отличался от других, словно он использовал свои губы, чтобы высказать одновременно миллион извинений, каждое из которых таяло, как снежинки, на её языке.
Ощущение падения вызвало у неё ощущение лёгкости в животе, тепло распространилось по конечностям. Она закрыла глаза, а когда открыла их, они снова оказались в комнате Логана.
Его мягкий матрас поймал их обоих. Логан наполз на неё, его рот слился с её. Он поцеловал её шею и чувствительный изгиб её ключицы.
— Моя вечность, — сказал он ей в кожу. — Я перебью всех, прежде чем позволю им забрать тебя у меня.
Его вес стал легче, когда он поднялся на колени и снял рубашку.
Кровь на его татуировке уже высохла, когда Калла потянулась к его груди и коснулась того места, которое билось синхронно с её собственным сердцем.
Судя по тому, как сжимался её живот и жар горел между бёдрами, было ясно, что она нуждалась в нём, жаждала прикосновений, в которых ей было отказано всю последнюю неделю. Ей хотелось на мгновение забыть мир, потеряться в его тепле и поцелуях.
Как она скучала по нему.
Прижав ладонь к его груди, Калла бросила взгляд на татуировку на его шее.
— Я не прошу тебя спасти меня. Я прошу тебя встать рядом со мной. — Она взглянула вверх. — Могу я доверять тебе?
— У меня не осталось ничего, кроме тебя, Калла. — Он покачал головой. — Твоя кровь течёт во мне. Твоя душа — моя душа. Ты часть меня навсегда.
— Хорошо. — Она тяжело сглотнула, снова отводя глаза. — Я останусь. Мне понадобится некоторое время, Логан. Я не уйду. Но я не могу оставаться здесь, в этой комнате. С тобой. — Слова ранили, буквально обжигали её сердце, когда они сорвались с её губ. — Ты солгал мне. Ты подверг опасности нас обоих. Я разберусь с вашими законами. Но если с этим малышом что-нибудь случится… знай, я тебя никогда не прощу.
