С мыслями о ней и, воспряв духом, я летел так быстро, что неудержимой стрелой прорезал облака, выкладывая себе самый короткий путь к королевству, в котором мне уже нет места. Я не собирался долго осквернять его своим присутствием. Хотел всего лишь забрать то, что принадлежало мне по праву любящего сердца, и как только показались очертания границ королевства, я снизился, но не успел рассмотреть знакомые окрестности, как увидел, что мне навстречу угрожающе неслись шесть драконов-стражников, на спине одного из которых сидел наездник. Они окружили меня в воздухе со всех сторон, и только тогда в наезднике я сумел узнать Эрлинга.
— Вниз! — громогласно скомандовал он, и я подчинился. Понимал, что Маг хочет сообщить мне что-то важное, но с ним не было Астрид, и страшная мысль промелькнула в голове. Я спикировал вниз и принял облик кармазина. Наспех достав мантию из сумки, набросил ее на голое тело. Пошатываясь от сбивающего с ног потока воздуха, я наблюдал за тем, как драконы, не расцепляя круга, приземляются на каменную пустошь далеко от главных ворот Звинси. Казалось, что меня берут в плен, но я отказывался в это верить! Союзникам надо доверять! Мой дядя всецело верил Эрлингу, и я не должен сомневаться в его преданности!
Драконы склонили головы в подчинении, и Маг спустился на землю. Его бледное лицо было суровым, а взгляд обозленным. Без приветствий и фамильярностей, чеканя каждый шаг по пути ко мне, он закричал:
— Какого дракона ты здесь делаешь?! Тебе передали послание?!
Я невольно принял угрожающую позу, готовясь обороняться, но стражи смиренно стояли на местах, не собираясь нападать.
— Плевать я хотел на послания! Я лечу за Астрид! — злобно процедил сквозь зубы, давая понять, что только мне решать, как поступать со своей жизнью.
Эрлинг подошел ко мне вплотную, и взгляд его не смягчился.
— Я дал твоему дяде клятву на магии крови, что сохраню твою никчемную жизнь, мальчишка! Я не могу ее нарушить и сделал все, чтобы исправить твои ошибки! Я не позволю тебе пересечь границу Звинси! Хочешь, чтобы твоя голова украшала пики в цитадели?! Так знай, что тебе больше не за что биться! Астрид мертвее всех мертвых лежит в родовом склепе королевской династии! Забудь и улетай в свое поместье! Все закончилось, Пармис!
— Нет! — прокричал я в ответ, не веря его жестоким словам. — Ты должен был ее вернуть!
Меня переполняла ненависть к тому, кто сообщил страшную весть. Мне захотелось уничтожить его на месте, расправиться со стражниками и проникнуть в замок, как и задумывал. Рассуждать и анализировать я был уже не способен! В порыве ярости схватил его за шкирку и приподнял над землей, но в тот же миг по лицу Мага расползлись синие разряды вен и мое тело пронзили сотни маленьких молний. От этой дикой боли свело каждую мышцу, я лишился возможности дышать и перевоплощаться. Его смертоносная магия была настолько мощной, что я приготовился отправиться к праотцам. А когда ее действие резко прекратилась, я рухнул на камни без сил, будто меня выпотрошили и вывернули наизнанку. Хватал ртом воздух и терялся в пространстве. Ничего не видел, кроме его угловатого лица, обрамленного капюшоном темно-коричневой мантии, и ничего не слышал, кроме его грозного стального голоса.
— Не смей нападать на меня, паршивец! А если хочешь найти виновного в ее смерти, то вини своего друга Хакона! Это он распорядился похоронить ее в склепе! Это он сидел над ее гробом всю ночь и не дал ей возможности сбежать! Нелепая случайность унесла жизнь юной Астрид. Но на прощание она подарила тебе свободу, в предсмертном письме признавшись в убийстве королевы! Отныне никто не объявит на тебя охоту! Так возрадуйся и живи спокойно в своем новом доме под новым именем!
Я с трудом поднялся на ноги, пытаясь вложить в сознание все, что услышал. Не верилось, что вот так, посреди пустоши, я узнал, что моей Астрид больше нет из-за нелепой случайности! Королевы так не умирают! Я мысленно повторял слова Эрлинга, но не мог принять их, как правду. Смотрел в холодные голубые глаза Верховного Мага и еле слышно шептал:
— Нет. Не может быть. Я должен ее увидеть…
Эрлинг тяжело вздохнул, и его тонкие бледные губы дрогнули.
— Ты же понимаешь, что это невозможно? Тебя убьют прежде, чем ты доберешься до склепа. Какой в этом смысл? Поверь мне. Я видел ее мертвое тело…
— Астрид умирала в муках? — мертвым голосом произнес я, начиная осознавать, что произошло. Представляя, как она задыхалась под тяжелой каменной глыбой.
Маг не ответил. Вновь с тяжестью вздохнул.
— А как же ее трэлл? Она могла позвать на помощь и…
— Не было никакого трэлла, Пармис. Умертвляющий эликсир на время притупляет истинный драконий дар. Это расплата за его применение. Мне очень жаль, — спокойно проговорил он и по-отечески положил руку на мое плечо. — Я сделал все, что мог.
Умирая, все драконы принимают истинный облик. Тот самый, в котором были рождены. Великий дар покидает бренное тело навечно. Я никогда не терял связь со своим драконом, но сейчас мне казалось, что он покинул меня, почувствовав, что меня не стало. Ушел вслед за моей истерзанной душой, оставив мое сердце одиноко и бессмысленно биться в груди. Хотя и его биения я уже не ощущал. Стал пустой, еле живой оболочкой.
— Я хорошо помню тот день, когда Тулан добровольно покинул этот мир, — тихо заговорил Эрлинг, и я безвольно опустил взгляд, перестав искать в его глазах огонек надежды. — Он приходил тогда ко мне и просил защитить тебя. Много говорил о жизни и смерти, о любви и ненависти. Лично для себя я давно усвоил простой урок. Нельзя любить чужую женщину. Нельзя вырвать ее из священного брака. Нельзя забрать себе чужое счастье. Нельзя изменить судьбу. Великий Дракон все видит и не забывает вознаградить каждого по заслугам. Вот и тебя, Пармис, настигла кара за все, что ты сделал, — озвучил он то, что я и так знал, но в чем каждый раз боялся себе признаться. — Прости, что пришлось поступить так жестоко, но у меня не было выбора. Я должен тебя остановить и уберечь от новой более страшной ошибки. Забудь о прошлом. Оставь в нем ненависть и месть. Забудь о Звинси. Все закончилось. Отныне это не твое королевство. Почти этим память Астрид. Она хотела тебе добра. Она сделала все, чтобы спасти тебя от смерти. Так живи в память о ней. Твой дом теперь в Стагмаре. Забирайся в кресло. Я сопровожу тебя в поместье.
У меня не осталось ни желания, ни сил принимать ипостась дракона. Сегодня она умерла для меня вместе с Астрид, и теперь мне было все равно, что будет дальше. Изумрудный дракон канул в пучину небытия. Это конец!
С пустой головой я подошел к земному дракону и взобрался на его шипованную спину. Сел в просторное кресло, рассчитанное на двоих, и взглянул на устроившегося рядом Эрлинга. Он улыбнулся краешком узких бледных губ и коснулся пальцами моей щеки, погружая меня в состояние между реальностью и сном. В привычную пустоту, но без боли и отчаяния, без мыслей и эмоций. Я уже чувствовал себя мертвецом, ощущал запах смерти, что витал в воздухе.
Весь этот бессмысленный полет в неизвестность промчался для меня как одно мгновение. Окрестности поместья я увидел только тогда, когда страж начал снижаться, чтобы приземлиться на площадь из черного камня. Показался огромный дом, конюшни и уютный цветочный сад. На секунду мне показалось, что Астрид сидит в открытой кованой беседке и машет мне рукой. Я махнул ей в ответ, и видение растворилось сизой дымкой. Пока пытался понять, что это было, страж склонился, подавая знак, что можно спускаться. Я отправился вслед за Эрлингом. Прошел мимо конюхов, что старательно расчесывали гривы лошадям, на которых мы могли кататься с Астрид. Завидев нового хозяина, они склонились, а прислуга встретила меня у дверей в поместье со всеми почестями огненных драконов. На подносах яства, а в руках управляющего красная мантия антарийцев.
Он опустился передо мной на колени и учтиво заговорил, но я не разобрал ни единого слова. Они были для меня сплошным зудением насекомого в ушах. Я кивнул, когда он закончил, после чего он поднялся с колен. Я позволил ему сменить мою мантию. Эрлинг стоял позади и отдавал какие-то приказы, а я тонул в собственном горе, притупленном магией, но даже она не сумела сполна его заглушить. Будто в тумане меня повели в зал приемов и усадили на удобное кресло за круглым столом. Наполнили кубок вином, и Эрлинг поднес его к моим губам, заставляя сделать глоток. Как только терпкая жидкость потекла по горлу, туман рассеялся, и взгляд прояснился. Магия исчезла, и теперь ни что не притупляло мою боль. Будто сход лавины на меня обрушилось отчаяние, которое в стократ было сильнее прежнего!
