Опершись локтем о стол, Джеймс помассировал переносицу. Дьявол, выговориться хотелось так сильно, что он даже не представлял с чего бы начать и при этом не показаться Моргану расклеившимся и слабым.
— Рук для восстановления города не хватает. Про ежедневную деятельность, приносящую Кейптауну доход, я вообще молчу.
Уставившись в одну точку, точно забывшись на мгновение в накативших мыслях, Фостер вздрогнул от звука опустившегося рядом с ним стакана. Взгляд невольно переместился и отметил, что Артур наливает порции куда более щедрые, нежели в салуне.
— Семьи Боуи и Франклина потеряли рабочих, некому обрабатывать пастбища. Фермеры растеряли половину скота. Лесопилка простаивает. Из Блэкстоуна до сих пор не прислали древесину для отстройки города… И знаешь почему? Железнодорожный мост в хер знает скольких километрах на север нуждается в первостепенной помощи… Зато посылать своих падальщиков для выкупа земель за бесценок — тут они первые. Гребаные крысы!
Придвинув стакан и раздраженно постучав по прозрачному боку указательным пальцем, Джеймс криво усмехнулся.
— Еще и Дональд… Труп ублюдка Орлсона у участка ему не понравился. А десяток других — ничего страшного. «Фостер зачем ты убил его без суда на глазах всего города? Фостер, почему ты не успокоил толпу? Ты обязан соответствовать значку, который носишь». Старый хрен, пойди сдержи толпу, потерявшую близких и друзей в гребаном побоище, а я посмотрю на тебя!
Сплюнув в сердцах, шериф рывком поднял стакан и осушил его в один глоток. Однако виски оказалось больше привычного, в результате чего алкоголь прошелся по горлу болезненным комом, едва не заставив мужчину поперхнуться.
— Акх… — повторно сглотнув, пытаясь прогнать крайне неприятное ощущение, Джеймс все же кашлянул в кулак. — С каждым годом все больше понимаю, почему отец постоянно собачился с ним.
— Ты все сделал правильно, — откинувшись на спинку соседнего с Фостером стула, Артур отпил из своего стакана и коротко облизнул губы, прицокнув языком. — Есть вещи, с которыми нельзя ждать и передавать кому-то еще. Иначе твои старания и страдания обесцениваются. Ты не получаешь удовлетворения в итоге от смерти того, кто долго тебя доставал…
Сделав паузу и усмехнувшись, явно вспомнив что-то свое, Морган глотнул еще немного.
— Не то, чтобы я поддерживаю месть. Месть — забава для недоумков. У тебя было иное, ты просто сделал то, что должен был и это совпало с собственным желанием. У тебя и право на это было, как минимум раньше. До всего этого… Балагана с законами и нововведениями. Так что не слушай, если говорят, что ты не прав и не достоин этой работы. Ты хороший шериф, Джеймс… — осознав последнюю фразу, Артур внезапно рассмеялся. — Черт, не думал, что я вообще в жизни такое кому-нибудь скажу.
Похвала Моргана возымела эффект. В противовес словам Рут о том, насколько он дерьмовый шериф, Артур невольно дал Фостеру шанс ощутить себя не только лишь ублюдком, прикрывающим друга, но и человеком, вправду делающим свое дело. Отсутствие правосудия для миссис Хемпс не перевешивало чашу весов с благими делами Джеймса для всего Кейптауна.
Посмотрев с легкой, но достаточно теплой и благодарной улыбкой на Артура, Фостер не стал произносить «Спасибо» вслух. С охотником было достаточно слабого кивка и немого, но полного, непонятно откуда взявшегося, понимания.
— Как Данко и Карл?
— Ну…
Прицокнув языком, Джеймс привстал и сам потянулся к бутылке. Затем плеснул виски в стаканы и откинулся обратно на стул. Лицо его вновь помрачнело.
Он не мог поделиться тем, что натворил Кабрера.
И не мог отрицать, что подтолкнул своими словами друга к убийству.
— Данко справляется, — плохо скрыв прорезавшуюся в голосе жесткость, Фостер мгновенно поднес к губам стакан. — Гамильтон подлатал его плечо, пару дней не будет напрягать руку и заживет, как на собаке. А Карл…
Замолчав, шериф хотел было сделать ещё глоток, однако отставил стакан на край стола, смотря на отблеск лампы в виски. От мыслей про Донована ему становилось горько. Словно он знал, чем все обернется и никого не предупредил.
— Карл лишился руки, но опасность заражения и лихорадка миновали. А когда он узнал еще и про Мэтью… — Джеймс покачал головой, не сводя взгляда с блика, подрагивающего полумесяцем в янтарной жидкости. — Несмотря на разницу в возрасте они с братом во всем были опорой друг для друга. Ему теперь очень непросто. Жены или какой-нибудь постоянной подруги нет, родственников, помимо Мэтью, тоже… Возможно…
Язык не поворачивался сказать это вслух, но мысль, плотно засевшая в голове, сжирала день ото дня.
— …Возможно, мне следовало унять свои гребаные принципы, как делают многие, согласиться на предложение Орлсона и… Ничего бы этого не случилось.
— М-мм, — отрицательно промычал Артур, допивая остатки в своем стакане, — Ты бы не смог.
— А ты меня прям так хорошо знаешь?
— Кое в чем даже лучше прочих.
От перемены в тоне Моргана и многозначительной ухмылки, с которой столкнулся быстро поднятый взгляд, вдоль позвоночника шерифа пробежали мурашки.
Чувство вины, как рукой сняло.
— Кхм, — прочистив горло, Джеймс пригубил виски и неловко почесал бровь, — Но да, не смог бы.
Карие глаза остановились на губах Артура, оббежали проступившую щетину на лице и шее, затем скользнули по расстегнутому вороту голубой рубашки, попутно задерживаясь на кадыке. Перешли на крепкий разворот плеч, проклятые лямки подтяжек, за которые так удобно можно было дернуть к себе…
Смотреть так открыто на мужчину Джеймс не привык, да и было, откровенно говоря, все еще немного не по себе. Поэтому он выдержанно отвел взгляд и попытался вернуться к разговору.
— Вообще, кхм-кхм, я пришел предложить тебе стать помощником шерифа. Карл, даже если переучится стрелять левой, вряд ли сможет выполнять былые обязанности.
Артур не удивился предложению. На самом деле он ждал его уже какое-то время. Даже обдумывал, что ответить, когда зайдет разговор.
В принципе выглядело все весьма заманчиво: постоянная работа, схожая отчасти с тем, к чему он привык, пусть и совершенно с другого ракурса; вероятно, возможность закрыть прошлые преступления — ведь бандитов, становившихся законниками, уже не преследовали. Правда, вопрос о необходимости признаваться в своих преступлениях, чтобы получить амнистию, переходя на службу закона, как и вопрос о том, давалась ли амнистия любому «кающемуся» бандиту, оставались открытыми и могли сыграть с ним злую шутку.
Да и с другой стороны… Глупо, недальновидно, но Артур не хотел предавать свое прошлое так сильно. Не хотел вычеркивать его, «смывать» и забывать, не держа ответ за него. Он не гордился прежним собой. Он был плохим человеком: убивал людей, причинял много зла и боли ради наживы и собственной выгоды, совершал другие преступления. Хотя часть, конечно, и преступлениями назвать нельзя было, поскольку, когда воруешь у вора это не воровство. Однако законы Америки, к сожалению, этого все равно не разделяли.
Затем да — исправился, изменился, стал пытаться искупить грехи. Но это меняло настоящее, а не прошлое. Прошлого было не изменить.
И потому, «обелять» себя, сбрасывать с плеч ответственность за все совершенные преступления, прицепив на жилетку звезду помощника шерифа он не собирался.
— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и без этого.
— У тебя будет неплохое жалование.
— А еще куча чужих проблем для разрешения, обязанностей, бюрократии, каких-нибудь еще правил… Хочешь, чтобы я повесился с тобой рядом?
— Ну да, — сдавшись под последним аргументом, шериф усмехнулся, ничуть не обижаясь на отказ Моргана, — Ты прав. Кто-то же меня должен из петли вытаскивать.
Артур поддерживающе кивнул. Затем пододвинул оба стакана к себе, приподнял над ними бутылку и наклонил, чтобы разлить еще по порции виски. Но быстро побежавшая жидкость замерла у самого горлышка.
— Если я тебе ещё налью, ты не начнёшь искать приключения на задницу?
