Вер снова уселся в кресло.
— Ради вас, мисс Рокер, я готов на все, почти на все. Но, пожалуйста, не заставляйте меня прыгать ночью в лесу абсолютно голым в компании обнаженных друзей и односельчан. Вы просите слишком многого. Относительно этого я непоколебим.
— Тебе не придется раздеваться, — сказала я Веру, когда мы спускались с холма. — Я, например, раздеваться не собираюсь.
— Я тоже, — заявила Виола.
Даже Уилл сказал, что останется в одежде. Луна сияла высоко в небе, заливая окрестности таинственным серебряным светом. Несмотря на то что до полуночи оставалось менее часа, воздух не успел остыть и благоухал сладкими ароматами трав и цветов.
— Послушайте! — Вер вдруг остановился. — Козодой. Слышите этот приглушенный звук? Мало кому удавалось увидеть козодоя в естественных условиях. Птица стала настоящей редкостью. Обычно козодой летает с широко раскрытым клювом, собирая зазевавшихся мошек.
— А я однажды видел гнездо козодоя. Птица откладывает яйца на земле, — сказал Джордж.
Мальчик решил пойти с нами в самую последнюю минуту.
— Если б я увидел гнездо, то раздавил бы яйца, — заявил Уилл.
— Это потому, что ты идиот, — с презрением бросил Джордж. — Только идиот станет убивать ни в чем не повинных птенцов.
— Послушайте, вы, оба, — строго сказал Вер после того, как мальчики успели обменяться парой оплеух. — Вы заставляете Хлою лаять понапрасну. В следующий раз виновник ссоры немедленно отправится домой.
После слов Вера все сохраняли торжественное молчание. Даже Хлоя притихла на время и перестала путаться под ногами, как бестолковый щенок. Лес казался темным по сравнению с освещенной лунным светом долиной. Лишь одинокие светлячки таинственно мерцали среди деревьев. Над головами, бесшумно махая крыльями, пролетела сова. Френки испуганно взяла меня за руку.
Мы почувствовали запах дыма и увидели отблески отдаленного костра. Затем послышались голоса. Эдвард и Прим, взявшись за руки, смущенно поглядывали на нас. Наш приход они встретили с нескрываемой радостью. Неподалеку топтались миссис Дикон, мистер Пламроуз и, как я догадалась, жена мистера Пламроуза. Миссис Хоппер — бессменная наперсница миссис Крич и дневная прислуга в доме Прим, одарила меня приветливой улыбкой. Пять человек, которых я не знала, стояли в тени вокруг выложенного камнями круга. Френки начала хихикать. Ночные гости, кроме Прим и Эдварда, были в чем мать родила. «Нет ничего смешного или постыдного в наготе», — сурово напомнила я себе, но сама не смогла сдержать смех. Прим окинула меня любопытным взглядом. Вскоре все вновь прибывшие давились от скрытого хохота. Виола была вынуждена отойти на время за деревья. Только Вер сохранял торжественное молчание. Его взгляд оставался суровым, даже агрессивным. Неожиданно спазм перекосил лицо Вера. Он развернулся и отошел за деревья вслед за Виолой.
Из-за высоких кустов вышла Бар. На ней было длинное белое платье, голову покрывала прозрачная вуаль. Выражение счастья на ее лице заставило нас забыть о веселье. Торжественная церемония началась.
— Духи леса, духи воды, земли и огня, вызываю вас! — Бар бросила что-то в огонь. Вверх взмыли голубые и зеленые искры. В воздухе поплыл аромат ладана. — Во имя Тройственной Богини в Священном Кругу Возрождения заклинаю вас стать свидетелями торжественных клятв на нашей свадьбе.
Гости стали медленно передвигаться по кругу, напевая вполголоса невнятную мелодию. Вернер опустился на колени в центре круга. Бар извивалась вокруг него со свечой, палочкой и цветком в руках.
Всеобщее воодушевление постепенно передалось и мне. Кто-то наполнил кубок сладким вином, и он пошел по рукам. Каждый из гостей делал небольшой глоток и отдавал соседу. Заминка возникала всякий раз, когда кубок попадал в руки Уилла. Мальчика невозможно было оторвать от пьянящего напитка. Вспомнив об обещании, данном Свитену, я решила вмешаться, но меня опередил Вер.
— С тебя хватит, — сурово сказал он, когда Уилл пытался сделать очередной глоток.
Вер забрал кубок у мальчика и передал его Прим. Уилл обиженно насупился, вышел из круга и уселся в тени под кустом. Огонь отсвечивал от его голых коленок.
— А теперь возьмитесь за руки и по очереди прыгайте через метлу, — сказала Бар, кладя длинную метлу в центр круга. — Чем выше вы прыгнете, тем большее удовольствие доставите богине.
Груди, заплывшие жиром бока и прочие, более интимные части тел смешно колыхались в такт прыжкам. Виола с грацией балерины пролетела высоко над метлой. Френки неловко споткнулась о рукоятку и упала на землю.
— Ничего страшного, — безмятежно улыбаясь, прошептала Бар. В руках она держала сосуд с остро пахнущей жидкостью. Бар окунала пальцы в емкость и щедро мазала лбы участников оргии. Жидкость стекала, заливая глаза. — Это молоко Священной Матери. — Жидкость пахла прогорклым маслом. — Сейчас я буду петь гимн в честь Великой Богини, а вы должны будете танцевать и думать о вечных узах любви. Сексуальный акт священен. Представьте, что каждый из вас занимается любовью с тем, кого любит.
Уилл немедленно вернулся в круг. Гости стали кружиться на месте. В этот момент я забыла обо всех тревогах, обо всем, что беспокоило меня. Я просто получала удовольствие от танца и всеобщего веселья, наслаждалась тем, что освободилась от обычных комплексов и внутренних запретов.
— А сейчас станьте на колени и закройте глаза. Полная тишина. Нам предстоит сеанс коллективного транса. Вы должны слышать только мой голос.
Разгоряченные гости никак не могли успокоиться. Со всех сторон раздавались тяжелые вздохи, кашель и недовольное фырканье. Бар терпеливо ждала, пока все замолчат. Затем, когда воцарившуюся тишину нарушали лишь шипение углей в костре и отдаленное уханье совы, Бар монотонно заговорила:
— Магический узел прочно затянут, еще одно звено добавилось к волшебной цепи. Пусть эта нерушимая цепь станет цепью любви. Ты, путник, который отправляется в далекое путешествие вниз по широкой холодной реке к Авалону, ты стремишься попасть на таинственный Остров Благословенных Душ. Серебряная лодка бесшумно скользит над прозрачной водой и несет тебя вдоль высоких, покрытых розами берегов. Богиня ведет тебя за собой. Чувствуешь ее нежные прикосновения на своих щеках? — Я действительно ощутила чье-то прикосновение. Вероятно, это был ночной мотылек. — Розы, которые укрывают землю, темно-красного цвета, цвета матки, цвета запекшейся крови. — Слева от меня заерзала на месте Прим. — Поднимись над водой, взмахни руками, взлети навстречу лунному свету! Ты будешь танцевать с Великим Охотником. Великий Охотник един и многолик. Его знают под именем Рогатого Бога, Лорда Жизни и Смерти. Он представляет собой сгусток чистой энергии, поэтому опасен. Но сегодня ты находишься под защитой Священного Голубого Пламени, которое не даст тебя в обиду…
Я уже не слушала Бар. Мысли произвольно блуждали в туманном эзотерическом пространстве. Мне казалось, что я балансирую на самой грани сознательного, пока бессознательное полностью не поглотило меня. Чувство невыразимого счастья переполняло все мое существо.
— Рогатый Бог приглашает всех женщин заняться любовью. — От этих слов я пришла в себя, словно от толчка. — Каждой позволено окунуться в бездонный омут. Каждая может испытать счастье совокупления с великим языческим Богом Любви.
«Несправедливо по отношению к мужчинам, — подумала я. — Чем они будут заниматься, пока Бог Любви ублажает женщин?» Я полностью вернула утраченный было контроль над чувствами. Ноги затекли из-за неудобной позы. Я открыла глаза и посмотрела по сторонам. Уилл деловито ковырялся пальцем в носу и зевал во весь рот.
— Тишина! — Бар смазала серебряный колокольчик маслом и сурово оглядела присутствующих.
Когда наши глаза встретились, я виновато отвела взгляд.
— Вызываю тебя, Рогатый Бог! Умоляю, приди на мой зов. Ветер будет свистеть тебе вслед. Ничего не бойся, Великая Богиня защитит тебя. — Я посмотрела на Прим. Та, нахмурившись, шептала что-то себе под нос. С огромным трудом мне удалось подавить приступ смеха. — Тихо, ни звука! О Повелитель дня и ночи, Пан, Козлиная Нога, Отец всего живого, приди к нам, яви свое могущество, наполни нас своим семенем! Услышь наши мольбы, одари своей милостью!
Раздался мелодичный звон колокольчика. Мы стояли на коленях и терпеливо ждали. Вдруг вдали раздался треск ломающихся сучьев. Из-за деревьев стали приближаться тяжелые шаги. Напряжение росло.
— Не смотрите, не открывайте глаз! — испуганно завопила Бар. — Что бы ни случилось, не смейте поднимать голову. Вы не должны видеть его лицо!
Френки судорожно вцепилась в мой локоть. Шаги раздавались уже практически рядом со мной. Я опустила голову и крепко зажмурила глаза. Ноздри защекотал знакомый запах. Было время, когда я ощущала его часто.
