Она попробовала надеть на свитер ремень, но тут же сняла: он только подчеркивал ее и без того заметный животик. И зачем было так набрасываться на эти дурацкие бобы? Наверное, во всем виноваты противозачаточные таблетки, которые она начала принимать неделю назад. На колготках поехала петля правда, под черными сапогами ее было не видно. У теплого пальто не хватало двух пуговиц. Зима, как и жизнь, опять застала ее врасплох.
Вспомнив про письмо Джеффри, она сунула его вместе с очерком в голубую папку: вдруг захочется еще раз перечитать.
На улице у нее перехватило дыхание от обжигающе-ледяного ветра. Ее облезлый красный велосипед стоял одиноко прислоненный к увитой плющом стене. Снег, глубиной уже по щиколотку, ослеплял девственной белизной, только вокруг переднего колеса, где задрала лапу пробежавшая собачка, расплывалось желтое пятно.
В каштановой аллее парка снег сыпался в чашечки палых листьев и развилки деревьев. На церковном кладбище каменные ангелы смотрели вслед велосипедистке из-под трогательно-белоснежных чепчиков. Вчерашние лужи промерзли насквозь и не трескались под колесами. На подъезде к Банберри-роуд снегопад обрушился на Гэрриет с удвоенной силой и окончательно залепил стекла очков.
Борясь с ветром и упрямо нажимая на педали, она размышляла о письме Джеффри. Он, видите ли, рад, что она "села на таблетки", - но ведь впереди еще целая неделя. А вдруг сегодня ночью грядет конец света?
Когда она завернула за угол, из переулка навстречу ей вынырнул синий автомобиль. Неожиданно он странно вильнул, как-то косо заскользил по дороге и зацепил колесо ее велосипеда. Не успев даже ничего сообразить, Гэрриет вылетела из седла и приземлилась на обочине, а очки и все ее вещи веером рассыпались по заснеженной траве. Послышался скрежет тормозов, и водитель машины выскочил на дорогу. Сквозь пелену перед глазами Гэрриет разглядела его золотисто поблескивающие волосы и лицо, белое как снег.
- Простите, ради Бога, - заговорил он. - Мне надо было лучше смотреть на дорогу. Как вы, в порядке?
Оглушенная, Гэрриет попыталась определить, в порядке она или нет. Сидеть было нестерпимо больно - видимо, она сильно ударилась копчиком. Юбка задралась, ноги в красных колготках неуклюже, как у жеребенка, разъехались в разные стороны, волосы темными космами упали на лицо.
- Все нормально, - наконец выдохнула она. - Сама виновата, надо было протереть очки от снега, а я ехала вслепую, вот и получила. Пожалуйста, простите меня.
Все это произнеслось на одном дыхании. Гэрриет часто замечала, что собственные слова лучше всего помогают ей унять дрожь.
- По этой дороге обычно никто не ездит, - сказал он.
- Я хотела сократить путь - торопилась на консультацию... Где мои очки?
- Вот они. - Молодой человек поднял их и протер стекла. - С вами правда все в порядке? Вы такая бледная. Идти-то можете?
Он потянул ее за руки и помог подняться, а когда она качнулась, поддержал за талию. Надев очки, Гэрриет подняла глаза - и только тут узнала стоящего перед ней Саймона Вильерса.
- Где мой очерк? - заливаясь краской, пробормотала она.
Он нагнулся и извлек ее голубую папку из какой-то ямы на обочине.
- Жалко, что он в папке! Без нее чернила бы уже расплылись, и у вас был бы замечательный предлог, чтобы его не сдавать. Послушайте, давайте я вас все-таки отвезу в больницу.
- Нет-нет, мне надо ехать на консультацию.
Саймон оглядел велосипед с покореженными колесами.
- Ну, на этом вы далеко не уедете, - сочувственно заметил он. - Я скажу механику в гараже, чтобы его забрали и отремонтировали.
Снег уже успел припорошить его золотистые волосы.
- Вам сейчас нужна не консультация, а глоток хорошего бренди. Кстати, у меня дома наверняка что-нибудь найдется. Поехали, а я позвоню вашему преподавателю и скажу, что вы заболели.
Он помог ей забраться в машину.
- Спасибо, но мне неловко, что вы так беспокоитесь.
- Плевал я на вашу неловкость, - спокойно отозвался он. - Вы, женщины, вечно суетитесь из-за пустяков.
Усевшись, он прикурил сигарету и передал ей. Гэрриет была неважная курильщица, но жест Саймона так ее заворожил, что она не смогла отказаться. Сигарета оказалась крепкой, и Гэрриет тут же закашлялась. В машине работал приемник и обогреватель - и тот и другой на полную мощность.
- Ну так что, едем ко мне? - спросил он.
Пробуксовывая, машина медленно тронулась с места.
Гэрриет отрицательно помотала головой.
- Ладно, называйте адрес.
- Галлертон-стрит, сорок четыре.
- О, вы занимаетесь у Тео Даттона?
- Откуда вы его знаете?
- Он вел меня на первом курсе, пока не убедился, что я совершенно безнадежен. Кстати, меня не удивляет, что вы попали именно к нему: он всегда питал слабость к хорошеньким студенткам.
Саймон Вильерс сидел рядом с ней, лениво развалившись на сиденье. На нем были темно-серые брюки, черная рубашка и бледно-голубая, как у Питера-кролика из ее любимой сказки, вельветовая куртка. Держа руль одной рукой, он поглядывал на Гэрриет с задумчивым, несколько снисходительным интересом.
- Мне больше нравится, когда вы без очков, - заметил он. - Такие глаза, как у вас, грех прятать. Забавное начало для знакомства, ничего не скажешь!.. Но все же я рад, что встретил вас. Вы из какого колледжа?
- Из Сент-Хилдаз.
Гэрриет заметила, что он не представился: видимо, был уверен, что его и так все знают.
- Интересно, почему я вас до сих пор ни разу не видел?
- Я в основном сижу в библиотеке.
- Что, Тео гоняет?
Тут машину снова слегка занесло, и у Гэрриет от страха душа ушла в пятки.
Саймон рассмеялся.
- Пожалуй, мне лучше смотреть на дорогу, а не на вас. Не возражаете, если мы заедем заправиться?
Пока Саймон разговаривал со служащим на заправке, Гэрриет незаметно повернула зеркало заднего вида и вгляделась в свое отражение. Терпимо, решила наконец она. Хорошо, что утром вымыла голову.
И все же - поверить в это было невозможно! Саймон Вильерс хочет ее снять? Она украдкой покосилась на его светлые, с золотистым отливом волосы, тонкий орлиный профиль, красивый, чуть-чуть насмешливый рот и смуглые щеки без намека на румянец. Удивительнее всего были глаза: синевато-зеленые, как бы сонные, они были очерчены, как карандашом, темными густыми ресницами.
От волнения она забыла развернуть зеркало обратно, и Саймон, выезжая, чуть не врезался в чью-то машину.
- По-моему, наши сегодняшние приключения вполне в духе комических фильмов.
Гэрриет отвернулась, чувствуя, как проклятая краска опять заливает ее лицо.
- После консультации вы должны заехать ко мне и что-нибудь выпить.
- О, я не могу... То есть я не хочу, чтобы вы...
- Не волнуйтесь, кроме нас, там будет еще народ.
Да уж, народ. Наверняка хорошенькие актрисы и фотомодели из Лондона.
Саймон словно угадал ее мысли.
- Ничего особенного, просто приятели. Но я позабочусь, чтобы вы не скучали. Пожалуйста. - Он заговорил тише, и в его голосе появилась ласкающая хрипотца. - Я же должен как-нибудь искупить свою вину за то, что чуть вас не задавил.
Он затормозил у самого дома Тео.
- Придете?
- Я постараюсь.
- Только не рассказывайте Тео, что познакомились со мной: он наговорит вам про меня кучу гадостей.
Когда его машина нырнула обратно в снегопад, Гэрриет сообразила, что он не назвал адреса. Вероятно, подразумевалось, что она должна его знать.
Глава 2
Она шла по тропинке, не слыша собственных шагов. Возможно, оттого, что снег заглушал все звуки, в ней вдруг возникло блаженное чувство безответственности, как при легком опьянении. Снег шапками лежал на тисовых кронах и змеился по ветвям араукарии, кустики лаванды топорщились белыми ежиками.
Неужто она правда вот так познакомилась с Саймоном Вильерсом? Нет. Этого не может быть! Когда университетский театр поставил "Кошку на раскаленной крыше", где Саймон играл Брика, Гэрриет впервые ощутила себя изменницей по отношению к Роберту Редфорду. С тех пор сердце ее не раз сладко замирало от сознания собственного вероломства. Она, конечно, понимала, что Саймон, в сущности, просто плейбой с толстым бумажником и дурной славой. Даже ее подружки по колледжу, которые без зазрения совести спали со своими мальчиками, относились к Вильерсу и его компании осуждающе. Гэрриет тоже делала вид, что осуждает, но втайне ее волновали их стремительные автомобили, и остроумные прозвища, то и дело мелькающие в колонках светской хроники, и скандалы, из-за которых их частенько выставляли из дорогих ресторанов, и витающий над ними загадочный ореол бисексуалов, алкоголиков и наркоманов.
- "Скатиться вниз нетрудно, но нет пути назад", - пробормотала она себе под нос и подергала шнур звонка.
За дверью на нее набросились отпрыски Тео Даттона.
- Привет! Гарри, это кошка замяукала, - Гэрриет, окошко замяукало!.. Шутка такая.
- Я ее уже слышала, - сказала Гэрриет.
