Он не дрогнул, лишь напрягшиеся мышцы прокатились по его спине. Немного помедлив, Валера лениво поднял голову и откинулся на спинку стула.
- Я не спал.
- Библиотеку все равно надо закрыть, - улыбнулась Маша и посмотрела на книги. - Вы так быстро прочли? Я привезла их на этой неделе.
- У меня есть такие дома. - Валера удивлялся: как он может спокойно разговаривать о книгах, и с кем?! - Мне они не нужны.
- Они были в вашем списке, - разочарованно пояснила Маша, было искренне жаль, что ее старания оказались ненужными. - Я спишу их. - Она взяла книги, прочитала названия и пошла к рабочему столу. На миг проснулось сожаление, что Валера не остановил ее, не окликнул, но Маша тут же одернула себя - так и должно быть.
Валера продолжал сидеть, невидящим взглядом уткнувшись в раскрытый журнал. Маша вернулась без книг, немного подумала и присела на стул напротив Валеры. Ей хотелось успокоить его, пожалеть, и в то же время отрешенность делала его таким смешным, что девушка едва сдерживала озорную улыбку.
- Хотите что-то взять из книг?
- Да. "Горе от ума" Грибоедова. - Он поднял на Машу тусклые глаза, в них были вопрос и мольба обиженного ребенка.
И это стало последней каплей; Маша звонко рассмеялась. Ее заливистый смех зазвучал в длинных проходах зала и многократным эхом вернулся к обоим. Ни один мускул не дрогнул на лице Валеры, глаза остались тусклыми и пустыми, а душа надрывалась от крика:
"Стерва! Стерва!.."
- Почему так трагично? - сквозь смех выдавила Маша.
Ему бы уйти, молча и навсегда, но подняться сейчас, под аккомпанемент ее смеха, подобно смерти. От слабости и нарастающей злобы Валера не чувствовал ног, хорошо еще, что язык поворачивался.
- Хочется вспомнить, что же сказала княгиня Марья Алексевна?
Смех прекратился так же резко, как и начался. Маша пришла в замешательство - это намек?
- Вряд ли Грибоедов расскажет вам о княгине. - Девушка обрела холодное спокойствие. - Автор упоминает о ней в финале пьесы как о высшем судье столичных сплетен.
Валера выжидающе молчал.
- Княгини нет в действующих лицах, поэтому... - Маша тоже замолчала, взволнованно сплетя холодные пальцы. Чего ждет от нее Валера?
- Маша, - его голос таил угрозу, - я стараюсь быть хорошим.
Маша опустила в раздумье глаза, снова подняла и тихо промолвила:
- Тебе не надо стараться, Валера. Ты всегда был хорошим. Лучше, чем ты думаешь.
Ему не хватало воли выдержать тон, голос сорвался до мольбы:
- Тогда почему ты сбежала, Маша?
- Я... - Маша задумчиво побарабанила пальцами и решительно хлопнула по столу. - Ты получил что хотел. Продолжение не имеет смысла.
- Ты тоже хотела только этого? Она отвела глаза.
- Я не жалею о том, что произошло.
- А я жалею, - пробормотал себе под нос Валера, но Маша услышала.
- У тебя было время расставить все по местам и ненужное забыть. Возможность есть и остается, Валера. - Она положила ладонь на его руку и слегка сжала. - Я говорила, что не хочу стоять на чьей-то дороге, и тебе мешать не буду. Все хорошо.
Он долго смотрел на тонкие пальцы, бледно-розовые ногти выглядели непривычными без лака, прозрачно-чистыми в своей естественности.
- Я голоден, Маша, - тихо и устало сказал Валера. Она печально улыбнулась.
- И хочешь, чтобы я накормила тебя?
- Да. - Голос сел до хрипа, и глаза высказали то, о чем умолчал язык.
Наконец Маша почувствовала искреннюю жалость к мужчине, сидящему перед ней. Но что делать? Оттолкнуть его Маша не решалась, а дать большее - то, что он заслужил, - не могла.
- Ты ничего не ел целый день? - Она тянула с ответом, потому что сама не знала, каким он будет. Валера безнадежно уронил голову на грудь.
- Я вчера напился, и мне до сих пор плохо. Маша, мне плохо без тебя.
Неужели она принесла беду Валере? Она почувствовала раскаяние, но решиться на что-то конкретное не хватало ни смелости, ни сил. Нет, она просто обязана вернуть мир в жизнь Валеры, решила Маша. Пройдет немного времени, и он успокоится, остынет и уйдет без сожаления и печали.
А как же она? Новое испытание? Или продолжение прежнего? Решай, Маняша.
- Маша?
Она уверенно поднялась со стула, отрекаясь от последних сомнений.
- У тебя есть продукты?
- Что-то есть. - Валера боялся надеяться. Он не верил ее словам, знал, что в любой момент она с легкостью переиграет в свою пользу и оставит его в дураках.
- Есть деликатесы и ничего существенного? - переспросила Маша хозяйственным тоном с долей сварливости и насмешливости.
Валера пожал плечами:
- Не знаю.
- Ладно, пошли, мы и так задержали закрытие библиотеки на, - она посмотрела на часы, - двадцать минут.
Валера поднялся, тяжело опираясь, словно ноги не держали его, и привалился к краю стола. Маша взяла сумку, поправила на плече ремешок, повернулась к Валере:
- Ну что же ты?
Он взял ее за руки. Она, повинуясь его силе, сделала шаг навстречу, потом еще один.
- У меня приступ голода. - Его руки грузно легли ей на талию.
Маша встревожилась не на шутку:
- Ты действительно ничего не ел? Мужские объятия стали крепче, она сделала еще один шаг и прижалась к нему, обхватив руками плечи Валеры.
- Я хотел тебя и больше ничего.
Притянув ее к себе, Валера жадно впился губами в ее рот. Маша не сопротивлялась, и это уже придавало ему силы. Он не был ни нежен, ни груб, ему было не до игры, он алчно впитывал ее вкус, сладость ее рта, ее энергию и жизненную силу. Силы возвращались покалывающей истомой и тягучей болью неги.
Она интуитивно поняла его жажду и не мешала ни игрой языка, ни стоном, застрявшим в горле.
Она отдавала все, в чем нуждался Валера. Маша физически ощущала, как ее силы переливаются в мужчину, как крепчают его мускулы, наливаются мощью и властностью, а она в это время становится все слабее и слабее. Электрическая волна прошла по его телу. Маша рухнула бы, если б ее не держали сильные руки, в коленях появилась ноющая боль, и она безвольно повисла на его плечах.
- Теперь все на своих местах, - сказал Валера на ухо девушке. - Почти все.
- Почему почти? Он усмехнулся:
- Я скажу тебе дома. Идем.
Легко сказать! Маша едва чувствовала свои ноги, маленькие каблучки грозили выскользнуть из-под пяток, и тогда не избежать падения, а Валера упрямо тянул ее за руку, не давая остановиться.
- Валера, подожди! Надо включить сигнализацию.
- Где она? - От избытка сил он метался по вестибюлю в поисках нужного выключателя и, когда Маша закрыла дверь, вновь схватил ее за руку и потянул за собой.
- А позвонить? - напомнила она.
- Дома, - бросил на ходу Валера.
- А если что-то не в порядке?
Он не слушал. Обхватив Машу за талию, он почти нес ее, шагая широко и решительно, пока Маша перебирала ногами, едва касаясь асфальта.
Закрыв дверь квартиры, Валера подвел Машу к телефону и подал ей трубку:
- Звони.
Сам снял туфли, стянул носки, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, и повернулся к Маше.
- Занято, - объяснила она, нажав и отпустив рычаг телефона. - Попробую еще раз.
Валера сел на корточки позади Маши и начал расстегивать ей босоножки.
- Алло? - Маша потеряла равновесие и едва успела схватиться за полку, на которой стоял телефон, и с упреком в глазах повернулась к Валере. - Добрый вечер.
- Говори, - тихо приказал он, ставя ее ногу на пол и берясь за другую с твердым намерением не останавливаться на полпути. Валера чувственно погладил Машины ноги, рука скользнула под юбку, поглаживая бедра. Маша заканчивала разговор волнующимся голосом и нервными смешками, уворачиваясь от распаленных поцелуев Валеры. Он не обращал внимания и продолжал настойчивые ласки, прижав к груди ее спину и накрыв ее своими плечами.
- Что о нас подумают? - смеясь, возмутилась Маша, положила трубку и прерывисто вздохнула.
- Что мы голодны и очень торопимся, во всяком случае, я.
Он развернул Машу к себе и ртом припал к ее груди, прощупывая языком сквозь слои одежды маленькую вершину.
- Меня уже ноги не держат, - призналась Маша улыбаясь.
- Отлично!
Он подхватил Машу на руки, не заботясь о взмывшей вверх юбке и теперь медленно сползающей с Машиной груди, ногой толкнул дверь в комнату, потом в спальню.
Быстро раздевшись, он раздвинул ей колени и без предупреждения уверенно вошел в нее.
Маша лежала неподвижно, предоставляя Валере действовать самостоятельно. После долгой минуты блаженного удовлетворения, когда он задышал глубоко и ритмично, она провела ладонью по густым волосам, приятно покалывающим подушечки пальцев. Ритм дыхания передался телу, сосредоточивая силу на извечных движениях...
После напряженных дней разлуки, когда мысли неустанно возвращались к Валере, Маша смогла расслабиться. Зная Валеру, его внимательное отношение к интимным моментам, она не ждала насилия, но по-мальчишески нетерпеливое поведение вдруг принесло ей радость, не ответить на которую было невозможно. В то же время она упивалась сознанием, что от нее не требуют, а ей дарят. Это открытие вскружило голову и тело, и Маша вольно включилась в поток любовных наслаждений.
